Страница 13 из 24
- Он такой, - не спорил Стерн. – Это пройдет с возрастом. Я надеюсь.
Больше я ничего не услышала. Видимо, они отправились в столовую.
Как и обещала Марку, я налила себе ванну, добавила пену и соль, погрузилась в теплую воду. Хотелось расслабиться и забыть обо всем, но в животе как будто кто-то пробил дыру. Клим. Мои планы полетели к черту. Я понятия не имела, что теперь буду делать. Хуже того, я толком не понимала, что хочу делать.
Всю свою жизнь я была уверена, что выйду за Клима и перееду в Россию. Боже, какие же жалкие мечты. Детство, кажется, затянулось. Меня сделали взрослой слишком резко и быстро через созерцание анала. Мою мечту убили, трахнув в зад.
Я окунулась с головой, быстро вынырнула, вытирая глаза и щеки пальцами. Хватит реветь. Жалеть себя можно бесконечно, но это путь в никуда. Даже Громов смог быть честным и озвучил свои желания. А я вот не могу даже себе признаться.
Что я хочу? Клима?
Да, пожалуй, хочу. Хотя меня мутит сейчас даже от его имени. Но боль – явный признак любви, которую не так легко отменить после стольких лет. Я вроде бы умом понимала, что это пройдет, но сердце все равно цеплялось за воспоминания и столь привычные мечты. Я все придумала. Кажется, я точно больше не хочу Клима. Быть одной из его подружек – так себе должность. Иного он мне сейчас дать не сможет.
Уже неплохо для начала.
Что я хочу еще?
Точно не хочу учиться в Англии или Шотландии. Я столько изучала историю России, так долго мечтала о ней. И это совсем не из-за Клима. В этом мой отец ошибся.
Я обожала Москву и всегда рвалась хоть на две недели к бабушке летом. Меня завораживала история этой страны. Я действительно собиралась учиться, а не бегать за Стерном в университете.
Как мне доказать папе это и убедить поддержать меня?
Никак.
Я слишком хорошо знала Бенингтона Торнтона. Он упрям, как сто ослов, и непоколебим в своем решении, как скала. Именно поэтому я всегда надеялась на Клима. Тайная свадьба могла развязать нам руки. Мне. Папа не стал бы разлучать меня с мужем. Он бы, конечно, бесился некоторое время, но не вечно. К тому же, на моей стороне был Марк, а значит, и остальные Стерны. Я могла легко обойтись без папиной финансовой поддержки. Новые родственники не позволили бы голодать.
Если я отступлю и останусь в Британии, получится, что отец был прав.
В отношении детей он невыносимо принципиален.
Я считала, что Себ заслужил жесткое отношение и аскетичные условия пребывания в Торнвуде. При этом брату никто не запрещал таскать в коттедж девиц. Школу он заканчивал обычную, общую, и там тоже был популярен среди девочек.
Меня же сразу отправили в пансион для девочек. Я вроде бы не имела ничего против, хотя мама пыталась настоять на той же школе, где учился Себ. Но отец даже не обсуждал это. Тогда от скандала родителей спасло мое собственное мнение. Мне нравилась моя школа. Маме пришлось отступить. Теперь, когда отцовская принципиальность пересеклась с моим выбором, я сочувствовала брату и собиралась бороться за свои права.
Я прикрыла глаза, вспоминая, как отец и Марк издевались над Громовым. Лорд Беннингтон мог быть веселым пошляком, с ним легко дружить.
Он легко шутил про принцессу для президента и свадебный минет. Или это был Марк?
Свадьба.
Я вскочила, расплескивая воду на пол. Свадьба!
Принцесса-аристократка, которая достойна стать невестой.
Они говорили о невесте для Андрея. Невеста для президента. Он ищет невесту. Аристократку, сдержанную, привлекательную, чтобы составила ему достойную пару и очаровала электорат.
Боже, все сходится.
Я не все понимала, когда подслушивала, но теперь...
Отличный пиар-ход для укрепления доверия и симпатии народа в предвыборной компании на второй срок.
Громов не в восторге от этого плана, но признался, что неравнодушен ко мне. Это, конечно, похоть, а не любовь. Но кому она нужна, эта чертова любовь? Любовь всей моей жизни, Клим Стерн, предпочитал задницу, а не сердце. А я буду думать головой, отбросив чувства.
Губы сами растянулись в коварной улыбке. Выйдя из ванной, я чувствовала себя не только чистой, но и обновленной. У меня был новый план. Еще лучше прежнего.
Надеюсь, Громов согласится. Как это по-русски? По-хорошему. Совсем не хотелось бы идти на крайние меры.