Страница 65 из 75
Во 2-й пол. V в. продолжали издаваться законы против языческого культа. Маркиан и Валентиниан III запретили открывать уже закрытые языческие храмы, совершать жертвоприношения (CJ I 11. 7). Приверженцам древних культов было запрещено занимать муниципальные и гос. должности, их лишили нек-рых прав (при Льве I, в 468 и 472 - CJ I 4. 15 и 11. 8; при Анастасии - CJ I 11. 9). При Юстиниане I в 529 г. был закрыт интеллектуальный центр старой религии - афинская философская школа (CJ I 5. 18. 4). Однако пережитки язычества сохранялись в Византии и в кон. VI в., и позже, и даже самые строгие меры не могли полностью их уничтожить. Опорой язычества были, с одной стороны, аристократическая и образованная часть населения, не склонная отказываться от традиц. религии, так тесно связанной с былым величием Рима, а с др. стороны, крестьянство, традиционно консервативное; язычество удерживалось и среди варваров на приграничных территориях. Повсеместно язычники покорно принимали офиц. запрещение старого культа, не поднимаясь открыто на борьбу за прежнюю веру, но их пассивное сопротивление было широким и продолжительным. Иоанн Эфесский, посещавший в 40-х гг. VI в. столицу Византии, сталкивался со множеством язычников среди образованных горожан. В течение 7 лет (с 542) он по поручению имп. Юстиниана занимался миссионерством в провинциях М. Азии, окрестив более 70 тыс. чел. и построив 98 церквей и 12 мон-рей. Ему же принадлежит сообщение о преследовании в 578 г. язычников в Гелиополе (Финикия), где они все еще составляли большинство населения, включая и городские власти (Ioan. Ephes. Hist. eccl. II 44, III 27 и 36-37). Имеются и др. многочисленные свидетельства как для этого, так и для более позднего периода (см.: Jones. Vol. 2. P. 938-943, de Labriolle. P. 15-30).
39. Окончание христологических споров
2-я пол. VI - нач. VII в. отмечены усилением тенденций, проявившихся в последние годы правления Юстиниана. Отколовшиеся монофизиты оставались основной проблемой для имп. власти и офиц. Церкви. Продолжалось оформление самостоятельной монофизитской церковной организации в вост. провинциях. Пытаясь восстановить единство христиан, имп. власть то склонялась к терпимости и религ. примирению, то вновь прибегала к репрессиям. В 565-571 гг. имп. Юстин II предпринял решительную попытку выработать платформу для объединения на основе «умеренного неохалкидонизма». На Соборе в Каллинике представителям монофизитов был зачитан имп. эдикт, в к-ром дифизитский догмат провозглашался в форме наиболее близкой к христологической терминологии свт. Кирилла: «Един от Святой Троицы пострадал», «Христос есть единство двух природ»; Халкидонский Собор не упоминался; снималась анафема с Севира Антиохийского. Такая политика властей вызвала протест ревностных приверженцев Халкидона (в 570 был смещен Патриарх Антиохийский Анастасий I Синаит). Однако лидеры монофизитов Иаков Барадей и Иоанн Эфесский под давлением радикально настроенных монахов отвергли призыв к объединению.
При активной поддержке К-польского Патриарха Иоанна III Схоластика император лишил сана всех священников-монофизитов, закрыл монофизитские мон-ри, арестовал высокопоставленных мирян, симпатизировавших доктрине «одной природы».
После прихода к власти имп. Тиверия курс изменился: гонения прекратились и отношение к монофизитам стало более терпимым. Однако в самом конце столетия имп. Маврикий по инициативе Мелитинского еп. Дометиана вновь стал преследовать монофизитов; эта политика продолжилась в смутные годы имп. Фоки (602-610).
Зигзаги имперской политики лишь затрудняли дело церковного объединения. Властям даже не удалось воспользоваться серьезными противоречиями внутри монофизитского движения. Раскол сторонников и противников Халкидонского вероопределения продолжал углубляться, что было чревато серьезными последствиями в условиях ухудшения внешнеполитического положения империи.
Стремясь выстроить систему государственно-церковных отношений, имп. власть во 2-й пол. VI в. пыталась создать вертикальную структуру внутрицерковного управления, усилив позицию предстоятеля столичной кафедры. При поддержке имп. Маврикия К-польский Патриарх Иоанн IV Постник принял титул «вселенского» (пἰкпхменйкόт). Это вызвало недовольство папы свт. Григория I Великого (Двоеслова), к-рый призывал императора восстановить status quo. Идя навстречу Риму, имп. Фока в 607 г. запретил К-польскому Патриарху употреблять титул «Вселенский». Впосл. этот запрет перестал соблюдаться.
В VII в. в халкидонитском лагере в результате попыток преодолеть противостояние с монофизитами разгорелись моноэнергистские и монофелитские споры. Возникновение этих 2 направлений явилось выражением усилившегося в нач. VII в. стремления визант. политической и церковной власти наладить диалог и достичь взаимопонимания с монофизитами в христологической сфере. Проблема отколовшихся антихалкидонитов, имевших широкую поддержку в Египте, Сирии и Армении, с особенной остротой встала для В. и. во время персид. агрессии. Несогласие с церковной политикой К-поля населения вост. провинций делало задачу их обороны и отвоевания крайне проблематичной.
Имп. Ираклий (610-641) активно поддержал попытку группы иерархов во главе с К-польским Патриархом Сергием соединить халкидонский догмат о двух природах Христа с заимствованным из «Ареопагитик» выражением «богомужное действование» (иебндсйкὴ ἐнέсгейб - Ep. 4. 19). Эта доктрина (моноэнергизм) имела успех в монофизитских кругах Сирии и особенно Египта, где на ее основе Александрийский Патриарх Кир добился церковного объединения (633). Однако против нее выступили убежденные защитники Халкидона (в лице свт. Софрония Иерусалимского). Опасаясь нового раскола, Ираклий и Сергий перевели проблему в иную плоскость: заручившись одобрением папы Гонория I, они выдвинули доктрину о едином волении воплощенного Слова (монофелитство), оформленную в виде имп. указа «Изложение веры» (Эктесис, 638).
Личный авторитет Ираклия как спасителя Честного Креста из персид. плена способствовал достижению церковного единства с его главными военными союзниками - армянами. На Каринском Соборе (633) Армянская Церковь во главе с католикосом Езром фактически признала Халкидонский Собор, обязавшись не возбуждать более споров по его поводу. Объединение было достигнуто без компромиссных богословских формулировок.
Захват арабами Сирии, Палестины и Египта (633-642) кардинально изменил ситуацию. От империи отошли основные монофизитские области, и поэтому для визант. гос-ва проблема неправосл. христ. Церквей утратила свою актуальность. Вне империи и под властью иноверцев оказались 3 из 5 Патриархатов - Иерусалимский, Антиохийский и Александрийский, к-рые утратили свое прежнее значение; ведущая роль в восточнохрист. мире перешла к К-польской кафедре. Монофелитский спор потерял политическую подоплеку и трансформировался в проблему взаимоотношений Римского и К-польского престолов.
Папство в лице Иоанна IV (640-642) и Феодора I (642-649) осудило «Эктесис» и вступило в союз с убежденными противниками монофелитства. Во главе стоял прп. Максим Исповедник, сформулировавший принцип, по к-рому император был лишен права решать догматические вопросы. Противостояние усугублялось спором о каноничности избрания на К-польскую кафедру Павла II (641-653), не признанного в Риме (648). Имп. Констант II сделал попытку остановить споры, запретив обсуждать вопрос о волях и энергиях Христа (Типос, 648). Однако папа св. Мартин I (649-655), созвав Латеранский Собор (649), добился открытого осуждения «Эктесиса» и «Типоса». В ответ император подверг тяжелым унижениям и репрессиям папу Мартина и Максима Исповедника (по обвинению в гос. измене) и заставил Римский престол восстановить общение с К-полем (655). В 672 г. Рим вновь разорвал отношения с К-полем.
Ухудшение внешнеполитической ситуации на Востоке и стремление укрепить позиции в зап. провинциях побудило имп. власть уладить конфликт с папой. Имп. Константин IV созвал в К-поле Вселенский VI Собор (680-681), к-рый осудил моноэнергизм и монофелитство и подтвердил учение о двух действиях и двух волях во Христе. В приветственном слове Собора к имп. Константину IV подчеркивалась верховная власть императора в христ. мире и его особая роль в церковных делах как хранителя Православия (ДВС. Т. 4. С. 232-236).