Страница 27 из 34
Федоров отмечал необходимость для философии найти, наконец, потерянный смысл жизни, понять цель, ради которой существует человек, и устроить жизнь сообразно с этой целью. Он говорил о необходимости движения от понимания к осуществлению цели, для чего разработал свой проект улучшения мира. Федоров выступил против культа знаний и идей, против созерцательной позиции философии. Он критикует преклонение перед всем естественным, данным. Разумное существо способно управлять делами природы, считал Федоров, и может творчески решать исторические задачи. Сам Творец не все выполнил в природе.
Н. Федоров резко говорил об отвлеченном характере науки и философии, об их бездейственности; в этом он видел проявление первородного греха. Согласно Н. Федорову, можно и нужно связать мысль и действие. Сила спасения уже есть, уже пребывает в мире. Человечество – орудие Божие. И все теперь, после Христа, зависит от людей. Дело человеческое пойдет далеко – по всей Вселенной. Для того и создан человек.
Современная цивилизация, отмечает Федоров, выросла на «небратской» жизни, на страхе и насилии. Сложилась купеческая, утилитарная нравственность. Все служит торговле, войне и барышничеству. Любовь и братство превратились в пустые слова. Его особо удручает господство смерти. В ней Федоров видит космическую неправду. И эта неправда поселилась также среди людей.
Сам Федоров зовет к борьбе со смертью. Он похож на фантаста. Говорит о вселенской регуляции – в направлении окончательного одухотворения природы. В своих конструкциях он осуществляет выход за пределы Евангелия, полагая, что спасены, т.е. вырваны у смерти могут быть не только избранные, но все. Федоров искал силы и возможности преодоления процессов энтропии, рассеяния, разложения. Верил в магическую способность объединения людей, в возможность усвоения и проявления могущества благодати через великое общее дело – в условиях общества, которое называл «психократия».
Федоров стремился изжить пустой утопизм, подключая к этому процессу собственную праведную жизнь. Доказательство знания действием Федоров осуществлял своей личной судьбой: он был уверен, что его бескорыстная общественная деятельность включается в совокупный мироисправляющий процесс.
Сегодня мы хорошо осознаем имманентную незавершенность проекта Н. Федорова. Его концепция может быть названа идеалистическим натурализмом, она противоречива. Выражая уверенность в продвижении людей ко всеобщему благу, он делал упор на фактическое устремление людей к единству, не опираясь на законы борьбы таких сил, не исследуя причин, задающих прогрессивный вектор преобразований земной цивилизации.
Отечественная философия ХХ века
В конце XIX – начале ХХ вв. возникло течение, получившее название «духовное возрождение». Оно представляло собой продолжение русского религиозного реформаторства, толчок которому дал Вл. Соловьев. Течение новых «соловьевцев» представлено было именами Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, П.Б. Струве, С.Л. Франка и др. Многие из них какое-то время сочувствовали марксизму, входили в движение «легального марксизма», но не принимали революционной направленности последнего. В конце концов, покинув лагерь марксистов, представители «школы Соловьева» стали активно выступать против «друзей народа» и «друзей пролетариата». От марксизма они шли к «новому религиозному сознанию» – через субъективный идеализм кантианского толка, а также через символизм и мистицизм.
Это течение ставило целью преодоление материализма, защищавшегося «школой Чернышевского»; объявляло своей задачей богоискательство, выдвинуло лозунг защиты «настоящей русской философии». В 1909 г. представители «духовного возрождения» выпустили сборник статей «Вехи», в котором выступали против радикализма, против революционных настроений русской интеллигенции. Она обвинялась в абсолютизации ценностей разрушения.
На фоне революционных событий 1905-1908 гг. многими политическими мыслителями эта работа была воспринята отрицательно.
Однако социально-политические оценки «веховства» весьма преходящи, они имеют отношение лишь к конкретному моменту русской истории, именно к первой русской революции, когда страсти противоборствующих сторон горели ярким пламенем. Теперь же в статьях названного сборника можно увидеть более фундаментальные пласты мысли. В них просматривается замысел проектирования будущей духовной жизни как России, так и объединенного человечества. Во главе этой жизни предполагалась обновленная интеллигенция, несущая с собой внецерковную христианскую философию, а также просвещенную сквозь призму науки веру и облагороженное христианством знание.
Впоследствии авторы этого сборника прошли трудными личными путями духовных исканий. Из них вышли виднейшие русские мыслители, ряд которых не по собственной воле оказался за рубежом и составил идейно-философскую оппозицию «победившему коммунизму» в России. «Веховцы» стали решительными критиками русского и советского марксизма.
Острые события ХХ в. оказались связаны с марксизмом. Революционный марксизм пришел в Россию из Европы в последней четверти XIX столетия и стал одним из влиятельнейших течений русской общественной мысли. Самыми крупными философами русского марксизма были Г.В. Плеханов и В.И. Ленин (Ульянов).
Г. Плеханов (1856-1918 гг.) в молодые годы был сторонником революционного народничества. Затем он порвал с этим течением и в 1883 г. в Женеве организовал марксистскую группу единомышленников, назвав ее «Освобождение труда». Он стоял у истоков формирования российской социал-демократической партии.
В дальнейшем в условиях русских революций принял сторону так называемых «меньшевиков», осудил большевистский октябрьский переворот. Его главные труды: «Социализм и политическая борьба», «Наши разногласия», «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», «Очерки по истории материализма», «Основные вопросы марксизма», «История русской общественной мысли» (не завершена).
В области философии Г. Плеханов выступил в роли интерпретатора ряда важнейших идей К. Маркса. В первую очередь это касалось принципа материалистического понимания истории. Материализм в истории он рассматривал как монизм, как последовательное развитие такого подхода к пониманию истории общества, который исключал субъективный произвол в человеческой истории.
В области теории познания Г. Плеханов выступал с резкой критикой субъективистской позиции махизма. Он всегда подчеркивал, что материя и ее объекты даны нам в наших ощущениях. Тем самым он принимал материалистический принцип отражения в познании. Однако Г. Плеханов допускал колебания в понимании активно-деятельного характера отражения, заявлял, что наши чувственные впечатления – это «иероглифы», а в них материя лишь «зашифрована» и совершенно неизвестна. В такой позиции заметна склонность к кантианству, к его идее о непознаваемой «вещи в себе».
Г. Плеханов разработал простую интерпретацию диалектики Г. Гегеля и К. Маркса. Диалектическое развитие он трактовал как ступенчатое, скачкообразное. В такой интерпретации диалектическая концепция и метод применимы, по мнению Г. Плеханова, к исследованию революционного развития общества. Однако диалектика не может быть сведена к теории скачков. Ее глубинный смысл состоит в признании противоречий в качестве источника и движущих сил развития. Этой «стороне» диалектики Г. Плеханов не придавал должного значения.
Интересными были труды Г. Плеханова по истории философии, в особенности – по истории русской философии. Сближение и мир между материализмом и идеализмом он считал невозможным. В истории русской философии Г. Плеханов на высшую ступень ставил достижения материалистов, всего большого течения материалистической философии. Его перу принадлежат блестящие работы о В.Г. Белинском, А.И. Герцене, Н.Г. Чернышевском и др.
Г. Плеханов высоко оценил положение Н. Чернышевского о связи эстетического идеала с классовой дифференциацией общества. В духе марксизма Г. Плеханов определял задачи искусства в связи с требованиями общественного бытия людей.