Беглянка

 — Ага... а кого ширма будет отделять ...?

 Господин преподаватель говорил вроде бы доброжелательно, но я прямо—таки вспыхнула от негодования:

 — Мальчиков от девочек, конечно! А вы что подумали?!

 Куратор смотрел на меня с одобрением, в котором тонкой ноткой плавала грусть:

 — Ну, если так — тогда можно.

 Тем временем, поток парней, сдающих нападательные предметы, иссяк, и главный по учебной части повернулся к девушкам.

 — Девушки, не стесняемся, проходим и сдаём...

 Я развела руками: ничего подходящего для атаки у меня не было.

 — Ну что ж, — привлёк к себе внимание куратор — у вас есть полчаса на обустройство и знакомство друг с другом, потом я за вами зайду.

 Парни загомонили, потом кто-то смелый за чужими спинами крикнул:

 — А кормить нас когда будут?

 — Специально для тебя, Важек, говорю: я за вами зайду и покажу где столовая.

 — Так бы сразу и сказали! — одобрительно раздалось с разных концов.

 Все шумно принялись обсуждать какую комнату и какую кровать хочет занять. Ко мне, всё так же привалившейся к стене, подошёл главный по учебной части и негромко сказал, что ждёт меня в пятой аудитории на этом этаже через пять минут.

 Сразу после него со мной рядом встали Ольх и Вадим, и я их обрадовала — что господин Сфорца разрешил им жить в одной со мной комнате. Только надо сделать ширму... из чего-нибудь. Вадим галантно предложил мне руку, и я, придерживая его за локоть, почти что заползла в комнату. Кинула свой дорожный мешок на самую дальнюю от входа кровать — не люблю когда мимо меня ходят, доковыляла до соседки — надо же познакомиться.

 — Привет, меня зовут Костяника, а это Ольх и Вадим. Надеюсь, ты не против того, что они будут жить в этой же комнате?

 — Привет, — брюнетка очаровательно улыбнулась. — Меня зовут Левкоя, — озорно ещё раз посмотрела на парней и заметила: — Ширму делать необязательно, мой дар — чувствовать кто на что смотрит, так что я вполне обойдусь тем, что они действительно не будут на меня смотреть.

 Вадим состроил преувеличенно огорчённую гримасу:

 — Ну вот, а я так надеялся...

 — Но ширму мы всё равно сделаем. Чтобы вы, барышни, за нами не подглядывали, — по-доброму улыбаясь, припечатал Ольх.

 Потом я, всё так же не торопясь, поплелась искать пятую аудиторию. Выйдя за порог "спального" флигеля, я увидела, что все двери подписаны и пронумерованы. Например, на той, из которой я вышла, значилось: "Спальня. N13".

 "Ну что ж, заблудиться здесь довольно тяжело" — оптимистично подумала я и поглядела на ближайшую дверь: определить в какую сторону идёт нумерация. Табличка слева гласила: "Лаборатория N11". Напротив меня была "Аудитория N8", справа была ещё одна лаборатория, на этот раз N15.

 Это значило, что нумерация немного сбита, и нечётная сторона обгоняет чётную. "Могло быть и хуже" — хмыкнула я, и спокойно пошла налево.

 Дверь пятой аудитории порадовала надписью "Аудитория N5. Генеалогия". И если о значении слова "аудитория" я несколько сомневалась, то что значит "генеалогия" я знала. Заходить в комнату было страшно.

 — Не мнись на пороге, заходи, — прозвучало из-за закрытой двери, и мне ничего не оставалось, как только зайти.