Верь мне

Идти внутрь лошади отказались — мешал запах хищника. Поэтому стражи в желтых сюрко помогли дамам спешиться, и те прошли за ворота к невысокому замку, над которым возвышались остроконечные башни. Предназначенное для обороны жилище лорда внизу совсем не имело окон; лишь сверху виднелся ряд длинных и узких отверстий для стрелков — бойниц. Но прямиком над квадратным входом и массивной лестницей они расступались, давая место полуметровому окну — из него летели камни на врагов.

Напоминание о войнах придавало этому месту серость, однако задорный крик четырехлетнего мальчика гнал уныние прочь:

— Волк, здесь был волк! — обрамленное пшеничными волосами лицо ребенка сияло, пока он летел по ступенькам навстречу леди Тафл.

Женщина не сдержала улыбки, сравнив малыша с эльфом из сказки: небесно-голубые глаза, белая рубаха с широкими рукавами и травянисто-зеленый хук — прямоугольное полотно без застежек и с вырезом для головы, половинки которого закрывали спину и грудь. Трогательно выглядели даже болтающийся на поясе деревянный меч и грузная нянька, по колено задравшая бледно-желтую юбку, чтобы поспеть за мальчиком.

— Ты его видела? Видела? — не унимался он, вцепившись в красную накидку.

— Господин Даиниль, — задыхаясь, кричала нянька, — разве можно так обращаться к гостье? Это не прилично!

— Она права, господин будущий лорд Лаэрн. — Леди рассмеялась и потрепала волосы ребенка. — Если не выучите правила приличия, королевский двор будет смеяться над вами.

— Нет, не будет! — закричал мальчик и принялся скакать на месте. — Я убью волка, и никто не будет!

Связь между охотой и этикетом понимал только он, из-за чего женщины рассмеялись и направились в замок. Но Даиниль не собирался оставаться с надоедливой нянькой и поспешил за ними, чем заслужил сочувствующие взгляды — бедный ребенок.

Он проследовал за леди Тафл в одну из отведенных ей комнат, и, пока стайка камеристок избавляла госпожу от верхней одежды, с интересом изучал обстановку. Но с утра ничего не изменилось: тот же длинный стол и темные стулья с вогнутыми спинками, тот же медово-желтый ковер под ними, украшенный красным узором. Те же грубые сундуки у стен и небольшой камин в углу.

Это не казалось интересным, и мальчик потрепал оливковые шторы на окне, а после застыл у холста. Заключенный в резную раму из дерева, он висел в полутора метрах над полом и изображал неровную фигуру, похожую на кривую перевернутую чашку. Внутри ее испещряли черные линии и точки, обозначавшие реки и озера. От «ручки» к «донышку» тянулся ряд галочек, похожих на горы, а чем ближе к ободку, тем плотнее друг к другу располагались кляксы из деревьев, нарисованных простыми штрихами. Между ними изображались замки с одной или двумя башнями и гербом владельца сверху, но рассмотреть каждый Даинилю помешала леди Тафл.

Под накидкой у нее также оказалась жестко накрахмаленная нижняя рубашка с широкими рукавами и терракотовый хук, достающий до щиколоток и сшитый от талии до колен.

— Посмотрим, чему вы успели научиться, — ласково произнесла она и подхватила мальчика на руки, о чем немедленно пожалела — он же только недавно был как пушинка! — можете прочесть?

— И. Ль. Эм… — Он принялся внимательно рассматривать самую большую надпись на карте, но шаловливые буквы никак не сдавались. — Эм…

— И.

— И. С… Ильмисар!

— Правильно, Ильмисар, — улыбнулась женщина, с облегчением ставя мальчика на ноги, — это наше королевство. А как зовут нашего короля?

— Самитус!

— Да, только Его величество, король Самитус.

— Я знаю! — крикнул Даиниль, подбегая к столу и устраиваясь на стуле. — А что у тебя на шее? — Он посмотрел на серебряную цепочку и овальный камень величиной с ноготь; красный и до того тусклый, он пропадал на дорогой ткани хука. — Папа сказал, что когда-нибудь и у него будет такой же!

— Все мечтают о такой ценности — будем молиться, чтобы милость Богов посетила и вашего отца.

— А что в нем ценного?

— Что ценного? — Тонкие брови леди дернулись вверх, пока она садилась напротив мальчика. — Это же кровь Богов!

— Кровь жидкая, а это камень!

— Неужели вам не рассказывали о сотворении мира? — Женщина разочарованно покачала головой, в который раз отмечая, что воспитанием ребенка занимаются спустя рукава. А ведь ему предстоит стать лордом и примером для всех. — Раньше на земле не было ничего: только пустыня и солнце. Трем Богам стало грустно, и они захотели создать жизнь, и отдали то единственное, что могли.

— Свою кровь?

— Именно. Они пронзили ладони и стали разбрызгивать ее. Везде, куда она попадала, вырастал цветок, дерево или трава; появлялся зверь, жук или человек. Но всем им хотелось пить, и очень скоро трава пожухла, а цветы завяли… Боги расстроились своей невнимательности и стали плакать. Они плакали долго и безутешно, пока слезы не собрались в океан. Солнце высушило его, и появились облака, которые разнесли воду по всей земле.

— Сколько же нужно плакать, чтобы появился океан… они великаны?

— Они Боги — нам не понять ни их природы, ни их возможностей.

— А почему же кровь стала камнем?

— Никто не знает, — улыбнувшись, леди откинулась на спинку стула и задумчиво посмотрела в никуда, — отчего-то некоторые капли затвердели. Они и по сей день находятся здесь, но скрыты толщей земли, морей или гор — их очень трудно найти. Но счастливый обладатель принимает на себя благословение Богов: многие болезни обходят его стороной, жизнь становится дольше, а кто-то учится видеть будущее. Но камни эти нельзя украсть или продать — их можно только найти или подарить, а иначе вся волшебная сила иссякнет.