Страница 7 из 196
- Ваше Величество, я и мой брат граф Де По желаем только одного, - скромно ответил Бурбон.
- Чего же?
- Ваше Величество, - продолжил Де По с волнением в голосе, - единственное и самое сильное наше желание - это служить вам.
- Господь Бог, помилуй этих бедняжек! – вздохнул Шико.
Генрих милостиво подал руку для поцелуя братьям.
- Я назначу вас на должность королевских камергеров.
Де По и герцог Бурбон были вне себя от счастья.
-Эти малыши еще и дня не пробыли в Париже, а уже обратили на себя ненависть лотарингцев, герцога Альбы, герцога Анжу и этих франтов, твоих миньонов.
-Помилуй, но при чем тут мои друзья?
-Ты же хочешь забрать их должности и отдать кому-то более молодому и красивому.
Генрих нахмурился, но ничего не ответил.
И так как ночь была уже поздняя, то он повелел постелить герцогу де Бурбон и графу Де По в смежной комнате, где часто ночевали его фавориты. Шико же улегся спать прямо в покоях короля в кресле, обложившись подушками.
Ближе к утру, когда гасконец забылся сладким сном, его разбудил Генрих. Он уговорил шута отправиться тайком в спальню братьев и посмотреть на их спящие лица.
-Валуа! Ты сошел с ума! За такими ли делами будят порядочных людей?
-Прошу тебя, - заверял Генрих, - я поверить не могу, что они настоящие. Словно маленькие ангелы спустились с небес и осенили меня неземным сиянием.
-Старый развратник! Я никуда не пойду! – скрестил Шико руки на груди, не собираясь церемониться даже с королем.
-Что ты! Я достаточно молод. – возразил король.
- Для чего ты « достаточно молод»? – сварливо спросил Шико.
- Для успехов в любви. – хихикнул Генрих, на что Шико закрыл своё загорелое лицо руками. - Что ты, дружок, я просто посмотрю на них, и сразу уйду. – тут же успокоил шута король.
-Черт с тобой! – воскликнул Шико и встал, осыпая короля проклятьями, - я пойду с тобой, чтобы убедиться, что ты только посмотришь. Я еще не хочу потерять этих младенцев.
-Именно, именно младенцев! – вторил ему Генрих.
Когда оба тихо вошли в спальню, то невольно залюбовались чистыми и прекрасными лицами юношей, на которых зарождавшийся рассвет нанес розовые прозрачные краски как Тициан на свои картины.
-Разве они не ангелы? – вздохнул Генрих, похожий на приведение в белой сорочке. В порыве благоговения он прижал руки к груди.
-Пусть таковыми и остаются, - пролепетал Шико, повторяя жест короля и так же тяжко вздыхая.