Страница 69 из 101
- Спасибо, - процедила я. Припасы – это, конечно, хорошо, но вот растяжение руки я себе стопроцентно заработала.
В виду новых обстоятельств – появившихся припасов – я снова устремила тоскливый взор на лошадей, которых уже уводили в конюшню. «С этой сумищей мне далеко не уйти» - в состоянии, близком к отчаянию я колебалась между надорваться, но утащить еду на себе или скрутить жалость к хромой лошадке в бараний рог и ехать с комфортом и с запасами еды. До тех пор, пока лошадка не вынесет свалившихся на неё тягот и протянет ноги – вот тогда меня саму совесть уделает в лепёшку!
К счастью, Настенька спасла меня от преступления против животного – к чему я уже почти склонилась. По её распоряжению мне привели ослика – довольно крупного и упитанного, хоть и поменьше лошадки. Зато он не хромал и вообще выглядел здоровым, флегматичным и не склонным к авантюрам. «И падать не больно, если что» - подумалось мне. Я воскликнула:
- То, что надо! Настенька, ты – моя спасительница!
На осла надели седло, к нему прикрутили мешок с провизией и другой – с оставшимися мне подарками воздыхателей. Главная мамка протянула мне ещё один – с одеждой, и не просто одеждой, а нарядом невесты! «Может, пригодится?» - неверяще спросила Настенька. Я также неверяще покивала головой – обязательно! Но дар оценила: как же не найти хорошую сторону у человека, который даже меня не полностью отчаялся увидеть замужем?!
- Прощайте! – поклонилась я всем до земли. – Спасибо за вашу доброту!
Мне ответили поклонами и напутствиями, которые звучали куда как сердечней, чем до раздачи подарков. Платка у меня не было, поэтому пришлось громко шмыгнуть носом, чтобы сопли не текли. Что-то я расчувствовалась. Впрочем, и у них на глазах блестели слёзы: то ли от радости, что всё-таки спровадили меня, то ли и правда жалко вдруг стало, что я ухожу. А что? Если не считать того, что я всем женихам отказывала, со мной никаких хлопот не было. Не капризная я, и не своевольная. И к рабам не приученная – всё же, жизнь в демократическом обществе даёт свои плоды. Людьми не помыкала: они что хотели, то и делали. То ли дело истинная красавица, перед которой всё склонись, да по её сделай?
Так или иначе, к добру или ко злу – но больше местные проблемы меня не касались. И когда я повернулась спиной к терему, в котором так долго жила и под сенью которого испытала столько надежд – а заодно, и их крушений – я забралась на ослика, порадовавшись про себя, что он куда ниже лошади.
- А с зеркалом-то венецианским что делать? – вдруг вскрикнула Настенька. – Тебе ж дарено было!
Я на секунду задумалась. Прикипела я душой к этому зеркалу… Но от князя мне ничего не надо.
- Зеркало отправьте обратно князю, – распорядилась я.
Помахала рукой киселёвцам и выехала за ворота, сопровождаемая любопытно-сочувствующе-счастливыми взорами, я почувствовала, что эта страница моей жизни завершилась закрылась, перелистнулась, и открывается новая. Передо мной лежал весь мир – и я была свободна, как орёл в небесах лететь куда пожелаю! Впереди ждала новая жизнь.