Страница 4 из 55
Вова поднял голову и посмотрел на третью полку, где обычно лежали свернутые рулоном матрасы, из середки которых выглядывали подушки. Наверху ничего такого не было.
— Он же не наш, — с отвращением воскликнула Наташа. — Обычный!
— Чужой! — взвизгнул Ваня и ни с того ни с сего пнул Вову.
— Эй, ты, дедок... — начал Вова, но проходивший мимо голый мужик перебил его:
— Где чужой?
— Он! — все трое указали на юношу.
— Инопланетянин, что ли? — ухмыльнулся голый. — Такого я еще не трахал! Щас попробуем...
— Он из тех, из нехрапиков, — сказала Наташа.
Из-за плеча голого высунулась небритая морда с фингалом:
— А-а? Чего это он здесь делает? Пускай к себе валит, урод!
— Это не я уро... То есть я не урод! У меня билет в этот вагон!
Около купе собирались мужики. Голый покраснел.
— Не ты урод? Хочешь сказать, это я урод? Да я тебе щас, ублюдок...
Вова не успел увернуться. Голый ударил и попал ему в глаз. Голова откинулась, и Вова съехал вниз.
— Ты че, Васек! — заголосили сзади. — Че пацана бьешь!
— Он нехрапик, блять! — крикнул голый.
— Мочи его! — немедленно откликнулись сзади, и все накинулись на юношу, толкаясь и крича. Наташа, завизжав, вскочила на стол, оттуда — на вторую полку. Вова полез под стол, но его вытащили за ноги и стали пинать.
— Что вы делаете, за что! — кричал юноша, закрывая голову и сжимаясь в комок. — За что?!
— Нехрапик хренов, урод, урод, — приговаривал Петр, суя кулак парню в бок. Кричала где-то Людочка, кричала наверху Наташа, кричали мужики, кричали, свистели, били...
...Перед глазами все расплывалось. С усилием собрав взгляд, Вова узнал склонившуюся над ним Людочку. Она вытирала ему лицо холодной мокрой тряпкой.
— Ой, смотри, глаза открыл! — с верхней полки смотрела Наташа. — Ну что, дурачок, получил права человека?
Вова хотел ответить и не мог — высохшие губы затвердели, язык не шевелился. Голова кружилась, лица девушек все время заваливались набок.
— Людочка, — протянул невидимый Вове Петр. — Когда же ты мне дашь, зайка моя?
Проводница продолжала осторожно вытирать Вове лицо.
— И какой идиот продал ему билет без справки, — приговаривала она, качая головой. — А ты, козел озабоченный, отвяжись. И так теперь с ментами проблем не оберешься...
— Людочка... — проныл Петр.
— Отвянь! Ты уже ничего не можешь, на хрена я тебе давать буду! И вообще мне не до тебя, протокол еще составлять и подписывать.
— Все внимание уроду-нехрапику, — обиженно проворчал Петр, судя по голосу, отвернувшись. Вова не мог ответить, ему приходилось только слушать. — Ему все, а я и не человек вроде. Главное, ладно бы иностранцев каких гнобили, а то ведь своих! Своих!
— Да человек ты, человек! — с раздражением отозвалась Людочка. — Человек, блять. Но уже не мужик.
— Да у меня лучше всякого молодого встает! — возмутился Петр.
— Только кончить никак не можешь, — добила проводница.
На некоторое время в купе стало тихо. Потом Наташа вздохнула:
— Я бы сейчас поспала...
— Только попробуй! — вскинулась Людочка. — Этак каждый скоро спать захочет! Любой проводник с вами оглохнет!
— Мы и сами не уснем, — грустно ответила Наташа. — А знаете, уже светает...
— Точно! — оживился Петр. — Наташенька, давай перепихнемся?
— Пошел ты, — спокойно ответила девушка.
Вова закрыл глаза. Его тошнило. Он приоткрыл иссохшие губы и проговорил еле слышно:
— Я думал, у меня крепкий сон, и я засну... Других билетов не было...
— Да ты спи, спи, — быстро сказала Людочка, присаживаясь рядом и вытирая юноше губы.
— Нет уж, не спать — так всем! — возразил Петр. — Тоже мне, нашелся! Пусть терпит, осталось всего ничего.
И с закрытыми глазами было плохо. Полка качалась и падала, и Вова проваливался с нею.
— Оставь его, — раздался прямо над Вовой сердитый Людочкин голос. Петр недовольно забормотал... И тут, на грани сознания, Вова услышал мощный храп. После чего сразу же — возмущенный голос Петра:
— Лексеич!
— Пусть, пусть спит! — зашикали на него девушки.
— А я! Я тоже хочу! — чуть не плача ответил Петр.
— Ну иди ко мне в дежурку, а я тут посижу, — шепотом велела Людочка. — Сменщицу только не разбуди!
Вова услышал затихающие шаги. Вокруг собиралась темнота и давила на виски, на грудь...
В купе заглянули трое побитых парней.
— Менты зовут? — спросила Людочка.
— Ага, — ответил один. — А че гаденыш, отрубился?
— Умер, — Людочка вскочила. — Пойду-ка я тогда.
— Пошли потом к нам! — предложили парни. — Развлечемся!
Проводница показала им кукиш:
— Обломитесь, ребятки. Мне сейчас всех ментов обслуживать из-за вас, уродов! — и быстро ушла, звонко стуча каблуками.