Страница 38 из 64
- За что? – удивился приемный сын Тихе. Он нагло окинул взглядом собеседника. Перед ним стоял молодой рептилоид мощного телосложения. Крупный расплющенный нос переходил на лбу в высокий чешуйчатый гребень. Увеличенные вертикальные зрачки круглых глаз говорили о крайней степени раздражительности.
- За непристойное поведение курсанта Академии звездного флота, - ответил рептилоид, приблизившись вплотную к Морану.
- Ошибаешься, - принял вызов Моран, вставая, - ничего не пристойного, наоборот, я похвалил ее зад.
Смачный удар кулаком свалил Морана с ног. Две кровяные струйки вытекли из его носа. Вытерев их платком, он осмотрелся. Вокруг все поплыло, но неожиданно перед глазами Морана предстала странная картинка: незнакомая планета быстро приближалась из космоса и вдруг из темных глубин небытия на него уставились до боли знакомые глаза. И он вспомнил все: отца – Великого Мага Акмадона, его кабинет, в котором он еще маленьким любил проводить время, голос отца, обещавший ему власть над всем миром. Значит, отцом был Маг, а не жалкий Правитель и Тихе с древним драконом вовсе не спасли его, а наоборот, забрали у отца. Голова гудела, ненависть разъедала нутро. Память Мага накрыла его и в открывшийся канал потекла информация. Моран поклялся довести дело отца до конца.
Его друзья махали кулаками. Образовалась куча - мала из тел людей и рептилоидов. Напуганные аборигены выскочили из забегаловки. Один из курсантов передал сообщение об инциденте на базу.
Служба безопасности отреагировала сразу. Обездвиженные драчуны были доставлены в камеры. Судили участников драки быстро и жестко. Все, кроме Морана и его обидчика, были отчислены из Академии. Приемный сын Верховной Жрицы Тихе и родственник Абсамата Крон отделались строгачом. Моран навсегда запомнил своего обидчика.
Случай отомстить представился зимой. Они несли вахту на одном из участков периметра базы. Холода наступили без предупреждения. Завыл нескончаемый ветер, земля быстро покрылась сугробами. Температура не опускалась ниже десяти градусов, но для разумных насекомых это был морозище. Местное население сидело по своим домам и изредка перемещалось по подземным переходам. Жизнь снаружи замерла.
Крон просматривал местность с помощью прибора ночного видения. Соседние невысокие горы отлично просматривались. То там, то здесь мерцали огоньки. Аборигены и в зимнее время не прекращали работы на подземных плантациях, так как именно в это время года созревали кристаллы. Урожай собирали всем миром. Крон уважительно относился к местному населению. Трудолюбивые и миролюбивые, но абсолютно беззащитные, поэтому они здесь.
Неожиданно со стороны гор отделилась фигура и взмыла вверх. Подхваченная усилившимся ветром, она неслась к базе. Оказавшись совсем близко, рухнула в сугробы. Моран тоже наблюдал за этой сценой.
Рептилоид поспешил на помощь.
- Куда?! – крикнул Моран.
Но Крон уже выбежал за пределы базы и вскоре был уже около пострадавшего. Им оказался абориген, к спине которого были прикреплены крылья из пластического материала. Кузнечик цокая, поднялся из сугроба. Легкая одежда не защищала от холода.
- Друга, я летал! – послышалось в голове Крона.
- Кто же зимой летает? Ты же мог погибнуть.
- Сильный ветра зимой, - услышал обескураживающий ответ рептилоид.
Крон снял с себя куртку с обогревом и накинул на местного Икара. Они быстро добрались до базы.
- И как это понимать? – возмущался Моран. – Кто дал ему материал для крыльев?
- Друга, - абориген благодарно посмотрел на Крона.
- Так, так, - язвительно проговорил Моран. – Серьезнейшее нарушение устава.
Моран, после того случая в забегаловке, постоянно находил изъяны у Крона, чтобы подколоть его и выставить не в приглядном свете. Он ненавидел родственника Абсамата так же, как и самого главного рептилоида. Теперь он не упустит своего и доложит об инциденте куда надо.
Абсамату пришлось заступиться за родственника и перевести его в Академию Знаний. Древний дракон понимал, какую опасную игру затеял Моран и поделился размышлениями с Тихе. Они сидели в скромных покоях храма Тихе. Белоснежные грани пирамиды преломляли луч Солнца и вспыхивали россыпью разноцветных звезд. Внутреннее убранство было под стать аскетическому складу характера жрицы. Фигурные фрески драконов и людей моря напоминали о прошлом цивилизации. Священное пространство алтаря всегда было закрыто от постороннего взгляда.
- Во всем виновата молодость, - защищала Морана жрица, - вспомни себя в юные годы: кровь играет, весь мир принадлежит тебе.
- О, боги! Тихе, Моран настраивает молодежь против нас, – вознеся руки к небу, воскликнул Абсамат.
- Не преувеличивай, – отмахнулась жрица.
Абсамат задумался:
- Я чувствую, что надвигается гроза, - он внимательно посмотрел на Тихе, - Как медальон?