Ёлка Для Вампиров

Соня задумалась. Авдотья Семеновна, судя  по доверительному тону, всё так же искренне полагает, будто они с Юлием влюбленная парочка. И что в таком случае должна отвечать она? С негодованием опровергнуть это в корне неверное предположение и наябедничать-таки о похищении? А не слишком ли поздно будет разыгрывать из себя невинную деву, попавшую в лапы к злодею? Пусть даже это чистая правда. Но если признаваться, то надо было это делать раньше. А сейчас тетя Дуся что о ней самой подумает? Вовремя не подняв крик на всю усадьбу, Соня, похоже, скомпрометировала саму себя. Следует ли ей и дальше помалкивать, надеясь, что всё как-то само собой устроится? Или это ее последний шанс? Соня совершенно запуталась и растерялась, не зная, как должна себя вести.

Но тетя Дуся расценила ее смущенное молчание по-своему.

— Не волнуйся, Сонечка! — добродушно заявила она. — Всё будет хорошо! Я прекрасно тебя понимаю, уж поверь мне. В свое время я тоже оказалась в таком положении.

— Вы? Были?.. — опешила Соня. И вместо сахара насыпала на вылепленную плюшку соли.

— Да, и я была когда-то молода, — охотно пустилась в романтические воспоминания тетя Дуся. — И я была влюблена… Но времена тогда были другие, совсем не те, что нынче. Я отвергала наши чувства. Пряталась, избегая встреч, боясь поддаться греховному искушению. И тогда он похитил меня, увез из родного дома.

— Вас похитили? — распахнула глаза Соня, в волнении теребя новый кусок теста, так что несчастный раскатанный блинчик превратился в подобие лапши.

— Да, увёз, напугал до полусмерти. А потом сделал предложение, от которого я едва нашла в себе силы отказаться. Я мечтала услышать это признание из его уст, но отказала, хоть сердце разрывалось… Слава богу, сейчас порядки другие. Так что, Сонечка, мой вам совет: не теряйте драгоценные дни юности попусту! Скорее миритесь и наслаждайтесь любовью!

Соня от такого пожелания уже слепленный пирожок в лепешку расплющила, аж начинка на стол вылезла. Значит, надеяться выпросить у тети Дуси отдельную комнату для ночлега бесполезно.

— Ну, вот и управились! — с удовлетворением возвестила Авдотья Семеновна, осматривая ряды противней с готовыми отправиться в печку вкусностями. — Дальше я уж сама. А вы, ребятки, отправляйтесь спать, время уже позднее.

И эдак лукаво, с намеком, улыбнулась Юлию.

Тот намек не оценил. Не отрывая трубку от уха, поднял руку, взглянул на часы на запястье:

— Полуночи еще нет. Вон, Васькин хор только-только распелся. Да, Герд, обычная программа соблазнения клиентов, — это он сказал уже в трубку. — Сейчас под гитару исполняют песни подзаборной юности. Потом тетя Дуся а-капеллу закажет, казачью жалобную. Ну, а дальше сам знаешь.

— А вот и закажу! — охотно встрепенулась Авдотья Семеновна. — Когда еще ребятки сюда приедут, пускай бабушку порадуют! Пойдем-ка, Сонечка, послушаем, как эти стервецы выводят.

Захватив блюдо пышущих жаром крендельков в кунжуте, Авдотья Семеновна кивнула Соня следовать за ней.

 

_____________

 

В каминном зале и вправду звучала гитара. Звенели струны, и высокий голос выводил с надрывом и с завыванием незнакомую Соне песню. Простые до наивности слова о первой несчастной любви хулигана к неприступной строгой однокласснице показались ей довольно глупыми и нескладными, а сопровождающая текст пара аккордов — примитивными. Но на разомлевших и изрядно расслабившихся от выпитого мужчин песня подействовала с поразительной силой, все сосредоточенно внимали, кое-кто украдкой утирал навернувшиеся слезы.

— Да, вот точно так пел Петька с третьего подъезда. Пока на мопеде не разбился, я тогда еще совсем сопляком был… — по окончании, после короткой прочувствованной паузы, вздохнул один из рыбаков. — И откуда вы, мальчишки, эту песню знаете? Не думал, что ваше поколение вообще способно понять такое.

Кот-Василий лишь загадочно усмехнулся, скромно принял бесхитростную похвалу, опустив длинные ресницы. То ли поклонился, то ли нагнулся к грифу гитары струны подтянуть, барашки подкрутить.

— Ну, а теперь для бабушки спойте, соловушки! — с порога потребовала Авдотья Семеновна. — Давайте мою любимую!

— Как же вам не надоело, тетя Дуся? — откликнулись ребята без энтузиазма. — Может, что-то другое?.. Ну, хорошо. Только один раз, без повторов на бис, окей?

— А это уж как споете! — развела руками хитрая бабка.

Парни обреченно вздохнули, зная, что прекословить бессмысленно.

— «Ой, то не вечер, то не вечер…» — завел один. Голос лился свободно, безупречно чисто.

— «…Мне малым-мало спало-ось!» — присоединился другой.

— «Мне малым-мало спало-ось! О-ой, да во сне-е привидело-ось!..» — влились в мелодию и все остальные.

И вроде бы каждый негромко, проникновенно, а все вместе грянули так мощно, что у Сони против воли мурашки по всему телу пробежали. И ведь пели не в унисон, а каждый вел по-своему, на свой лад выводил, и все вместе плели чудесную старинную мелодию искусно и слажено, без тени фальши и позерства, не допуская ни единой выбивающейся ноты. Василий тихонько перебирал струны гитары, заставляя инструмент плакать нежно и тоскливо.