Страница 6 из 26
«Клан заклинателей, надо же! Какая удача!», — подумал генерал, разглядывай длинную каплевидную серьгу из обсидиана, лежавшую поверх куртки.
За те семь лет, что он воевал с горцами, научился уже разбираться в клановых знаках. У каждого клана свой камень. У этих — обсидиан, чёрная кровь. Клан заклинателей — самый близкий к верховному айяарру и самый опасный. Болтали про них всякое: что камень умеют оживлять и заговаривать, золотую жилу вывести на поверхность, находить алмазы. Сам он этого не видел, но слышал часто, а вот что устраивать обвалы и камнепады они умели — это он видел сам. В первый штурм Оленьего Рога на их передовой отряд упала скала, похоронив под собой больше сотни солдат…
— Как зовут? — спросил генерал, не сильно надеясь услышать ответ.
У этих горцев имена такой длины, что можно слушать до утра. Хотя и краткий вариант есть. Но оказать уважение горцу можно лишь назва его полным именем рода. Только, зачем оказывать-то? Да и не важно, как его зовут, всё равно он ничего не скажет. А всё спесь. Закон чести — Уана — главный для любого айяарра.
— Оорд, — ответил тот спокойно.
— Хм, - удивился генерал такой сговорчивости. - Где поймали?
— Возле водопада, — ответил Руэн, прилаживая подмётку, — четверых наших порешил, гадёныш!
Подошёл довольный Урлах с миской полной дымящейся каши, покрутил пальцем ус и коротко рассказал о стычке.
— Послушай-ка, Оорд, — генерал сел на перевёрнутый бочонок, взял из вязанки несколько хворостин и подбросил в костёр, — я могу сохранить тебе жизнь. Могу даже отпустить тебя, если ты скажешь мне то, что я хочу знать. Я много чего могу для тебя сделать. А ты можешь рассказать то, что мне нужно. Ты ведь наверняка понимаешь, что вам недолго осталось, и что до зимы мы возьмём перевал, затем долину, а к весне Лааре падёт… Подумай об этом. Я щедро тебе заплачу. После ты сможешь вернуться в Лааре, будешь жить под началом нашей королевы. Ты нам не нужен, Оорд, нам нужен только Эйгер.
Генерал говорил медленно и спокойно, поглядывая то на костёр, то на пленника, пытаясь поймать на его лице признаки заинтересованности или хотя бы страха. Языки пламени, потревоженные свежим хворостом, заплясали, и костёр, изрыгнув сноп искр, радостно затрещал, пожирая угощение.
— Так что расскажешь мне, Оорд, что ты делал по эту сторону хребта?
— С камнями шептался, — ответил горец, пожёвывая губу и смотря на огонь, лицо его при этом было совершенно бесстрастным.
— И о чём?
— О разном, — он перевёл взгляд на генерала, — в основном узнавал, где вы и куда собираетесь дальше. После того, как мы вас разбили, несладко, поди, пришлось? — ухмыльнулся он самодовольно.
Руэн грязно выругался, сжимая в руке шило.
— И много узнал? — генерал махнул рукой Барку и велел принести горячего вина с перцем.
Ныли колени — туман, пришедший с реки, пробирал до костей. До чего же ему осточертели эти горы!
— Да предостаточно. Зря вы стараетесь, всё равно я ничего не расскажу, знаете же.
И не рассказал.
Генерал пытался снова и снова, прихлёбывая вино, говорил о потерях лаарцев, о голодающих за перевалом женщинах и детях, о сожжённых деревнях, о том, что королева тоже не хочет войны…
— Если ваша королева не хочет войны, — прервал его Оорд, — то что вы делаете здесь? На нашей земле? Уходите, и война закончится.
— Ты же прекрасно знаешь, что мы не уйдём, пока не возьмём Эйгера — чудовище, которое убивает наших людей вдоль всей границы. Того, кто рвёт на части их тела для забавы. Этой войной вы обязаны ему и вашему упрямству. Отдайте его нам, и война закончится в тот же день. Ты можешь её закончить, Оорд, достаточно лишь присягнуть королеве, — генерал сплёл пальцы, голос его звучал негромко.
— Пфф! — Оорд фыркнул как лошадь. — Отдать нашего эфе, верховного джарта проклятым кахоле?! Генерал, да вы, верно, перебрали этой перчёной бурды. Скажу только, что перевал вам не взять.
— Ты, Оорд, похоже думаешь, что все кахоле — дураки? — жёстко ответил генерал. — Но это далеко не так. Раз мои люди поймали тебя — главу клана Заклинателей, значит, плохи у вас дела, а? Как же ты не услышал ребят Урлаха? Что, ваши камни вдруг замолчали? Сила совсем ушла? Или, может, мы научились ходить так, что они нас не слышат? А может, вы разучились слушать? Что от вас осталось? Только спесь! А от вашей силы? И вот эта гора, — генерал указал пальцем в сторону перевала, — последнее, что отделяет вас от поражения. Можешь не сомневатся, ещё до снега мы будем на той стороне.
Горец прищурился, глядя куда-то сквозь мятущееся пламя, и произнёс медленно, разделяя слова паузами:
— Я вот что скажу тебе… И, думаю, это всё, что тебе нужно знать… Когда настанет час, мы все выйдем… даже дети и старики. Каждый встанет и сольётся с камнями, и земля вздрогнет и сбросит вас, как собака блох. И мы все умрём там, на том перевале, но не пустим вас в долину, — голос Оорда звучал напевно и тихо, но было в нём что-то такое, отчего у генерала даже волосы на голове зашевелились, — мы все там погибнем… А ещё — мы заберём с собой всех вас.
Глаза горца, отражая пламя костра, стали совсем жёлтыми, точь-в-точь расплавленный янтарь. И было понятно, что говорить дальше не о чем.
— Мы возьмём перевал, хотите вы этого или нет. А теперь, раз ты не хочешь по-хорошему, Оорд, будет по-твоему.
Генерал встал и приказал Урлаху:
— Допросить с пристрастием! Да смотрите, чтобы остался жив до утра.
Потом выплеснул остатки вина в костёр. Горец был прав — вино и в самом деле перчёное пойло, Барку руки бы оторвать за такую стряпню. И быстрым шагом он вернулся в шатёр. Зловещие слова Оорда ещё звучали у него в ушах. До следующего штурма две недели, не меньше, а то и три. Ждать обозы с провиантом и оружием, подкрепление, да ещё одного колдуна в помощь от королевы. А что потом? Потом, если этот Оорд прав, а у генерала были основания ему верить, они все там погибнут. Раз сегодня Урлах смог взять самого главу клана Заклинателей, значит, в Лааре дела совсем плохи. Значит, они загнали проклятых айяарров в самый угол. А что остаётся зверю загнанному в угол?