Диамант

А этого куда пристраивать, если все срастется? Она о нем практически ничего не знала, кроме того, что он реанимировал старые автомобили и трактора. На станции техобслуживания автомобилей можно найти работу Вадиму — это не проблема. Но ее такая работа не устраивала — руки у того будут рабочими загрубевшими и для ласк совершенно не годными. Людмила Ивановна судорожно принялась вспоминать, есть ли среди ее нынешних и бывших клиентов владельцы или хотя бы директора салонов по продаже автомобилей — это парню вполне бы подошло. Он и в машинах разбирается, не утратил бы квалификацию, торгуя ими, и руки при этом сохранил бы в чистоте и холе. Продажа автомобилей  — вполне нормальная работа для мужчины. Своим бойфрендам она тунеядствовать не позволяла, несмотря на то, что могла содержать и Вадима и Виталика одновременно. Те могли делать все, что хотели после расставания с ней, но во время… Ведь только труд сделал из обезьяны человека, а она считала, что мужчины недалеко ушли от обезьян. Обязаны были трудиться — как только переставали, снова на пальмы, именуемые диваном, лезли за бананом, и хана цивилизации…

Засыпая, Людмила Ивановна решила, что обязательно утром, прежде чем отпустит от себя парня, обрисует ему радужные перспективы его недалеко будущего. Должен он, нет, просто обязан согласиться остаться при ней. А она уж расстарается, найдет ему достойную пару, когда придет черед расстаться с ней. Если не дурак, то поймет, что в той деревне, селе, поправила она себя, у него совершенно нет перспектив. А в городе она откроет перед ним новые горизонты. И первым шагом надо показать ему, что совершенно скоро он сам сможет себе купить квартир у на честно заработанные деньги. Виталик не будь он настолько ленив, то давно бы мог освободить «служебную жилплощадь», ее квартиру, и таскал бы себе левреток, а она бы об этом даже не догадывалась. Нет, с Виталиком она явно прогадала, и его срочно надо передавать клиентке Жанны Марковны.

Жанна Марковна Триш была ясновидящей, экстрасенсом и предсказательницей в одном лице уже не в первом поколении. Еще ее прапрабабка, поговаривали, будучи совсем молоденькой девчонкой, обладала магической силой и слыла в своем родном селе колдуньей, могущей и порчу навести, а могущей и от дурного сглаза избавить. Когда начался отток народа из деревень в города сразу после революции, она со своей магией переместилась туда, где народу побольше, а внимания к таким, как она, поменьше. Чтобы не слыть тунеядкой, устроилась на завод учетчицей, что ни говори, а грамотные люди во все времена ценились, а в свободное от основной работы время раскидывала картишки на удачу. Потом стали ходить за советом и помощью к ее дочери, которая оказалась не менее искусная прорицательница, чем ее мать, а теперь вот семейный бизнес через бабку и мать перетек и к Жанне.

Людмила Ивановна тоже наведывалась к Жанне Марковне, причем довольно часто, но исключительно по делу. Гадалка весьма искусно избавляла своих клиенток от венца безбрачия за весьма приличные деньги, и пусть первый опыт часто оказывался весьма неудачным, но избавляла же. А принцев, понятное дело, подтягивала на рынок невест колдуньи все та же Людмила Ивановна за денежку малую, исключительно из любви к искусству. Но случалось, что наживку заглатывала и богатая клиентка, которая могла просто купить себе молодого и красивого любовника…

Жанна Марковна готовилась к приему клиентки, Танечки Печкиной. Она приходила к ней уже не в первый раз. Танечка была немного моложе Жанны Марковны, только не догадывалась об этом, считая ту древней старухой. Гадалка прекрасно знала, в каком виде перед кем появиться: кому достаточно было советов и предсказаний молодой элегантной женщины, коей она на самом деле и являлась, в свои тридцать восемь совершенно не считая себя старой, а для кого-то рядилась в седой парик и безразмерный ярко-красный хитон, расшитый серебряной и золотой нитью, увешивала себя бусами и перстнями.

Поначалу у них с Танечкой отношения не сложились, и грешным делом Жанна Марковна даже подумала, что клиентка к ней больше не придет и пожалела не столько денег, которые можно было из нее выкачать, а саму несчастную старую деву, которая может состариться, так и не познав радостей плотских утех.

Но на нее подсаживались, как на хороший коньяк, который, впрочем, Жанна Марковна предпочитала всем прочим напиткам. Она гадала, причем делала это хорошо, и этим все сказано. Могла погадать кому угодно, на что угодно и на чем угодно. На выбор. По руке, на картах Таро, на кофейной гуще, на листике хорошего китайского чая, с использованием рун, камешек, клочков кошачьей шерсти, волос и что там можно еще себе вообразить. Но предпочитала руки своих клиентов — то, что она видела у них на ладони, обычно написано у человека на лице. А психологом она была неплохим. Даже курсы повышения квалификации посещала с завидной регулярностью. Умело также использовала ароматизирующие свечи, которые сама и готовила, ведь ее первой специальностью была химия, а за спиной университет, который окна окончила с красным дипломом. Может быть, она даже работала бы по специальности, но в научной лаборатории платили так мало, а соблазнов было так много, что мечту создать эликсир молодости Жанна Марковна отложила до лучших времен и заняла место гадалки в комнатке, где когда-то вела прием ее матушка.

Всех, кто приходил к ней впервые, Жанна Марковна встречала в маленькой темной и пыльной комнате, посередине которой стоял стол, покрытый бархатной скатертью, с хрустальным шаром на нем. Только от шара исходил свет. На окнах висели темно-бордовые тяжелые портьеры, не впускавшие свет с улицы. На полу и стенах персидские ковры, приглушавшие звуки и шаги. Вдоль одной стены тянулся стеллаж со старинными или под старину книгами по гаданию, картами, баночками со снадобьями, свечами и прочими атрибутами, которые могли понадобиться во время сеанса магии. На одном старинном стуле с подлокотниками восседала сама гадалка с вуалью на лице, на второй точно такой же стул предлагала присесть посетителю.