Диамант

— В какой поликлинике обслуживается госпожа Печкина? — наконец, спросила она. — Или она частную клинику посещает?

— Не знаю, — честно ответил Виталик. — Ее по врачам Тамара Павловна сопровождает и крепкое женское плечо подставляет.

— А ты чем в это самое время занят?

Виталик улыбнулся, представив, как нахмурилась Людмила Ивановна.

— Я? — переспросил он. — Заменяю Танечку на производстве, пока она неходячая.

Все — Виталик усмехнулся про себя — завтра с утра, а может, и с сегодняшнего вечера ему устроят полную проверку, а потом вынесут вердикт — вести Танечку на смотрины или нет. Девяносто девять процентов, что мамочка разрешит явиться пред ее светлые очи без нее, но один процент все же оставался, и надо быть готовым ко всему.

Завтра, сегодня уже слишком поздно, чтобы звонить малознакомой девушке. Хотя какая она ему малознакомая — ночевала у него в квартире на том самом диване, на котором он сидит сейчас с бутылкой коньяка в обнимку.

Виталик набирал и сбрасывал номер Ольги — нужные слова все никак не шли на язык.

Все же утро вечера мудренее, решил он, убирая телефон от соблазна подальше…

Но и утром ничего путного в голову не пришло.

— Честность — наше все, — громко произнес Виталик, словно морально поддерживая себя этими словами.

Он решительно набрал Оленькин номер.

— Ты псих, — вместо приветствия раздался в трубке сонный голос девушки. — Ты на часы смотрел?

— Смотрел, — бодро отозвался Виталик, — только поэтому позвонил.

— Я же принадлежу к богеме, — недовольно ответила Оленька. — В это время у меня крепкий здоровый сон. А ты меня будишь.

— Ах, богема, — протянул Виталик и улыбнулся — отличное начало разговора. — Моя прима, — обратился к ней он шутливо, — не поможешь мне?

— Ну раз ты меня разбудил в такую рань, говори, что надо сделать, — милостиво разрешила Оленька и громко зевнула в трубку.

— Все исключительно по специальности, — радостно ответил Виталик. — Всего-навсего надо изобразить девушку твоего возраста. Загримироваться под нее и изобразить желательно достоверно.

— Что-то с ней не так? — осторожно поинтересовалась Оленька. — Она жива?

— С ней все в порядке, — сразу постарался успокоить ее Виталик. — Никакого криминала. Моя хорошая знакомая порвала связки и сейчас ее нога находится в гипсе, а некоторые люди не верят в это. Думают, что я лгу.

— А нельзя тех неверующих привести к девушке в гости? — спросила Оленька.

Она никак не могла взять в толк, зачем изображать человека, если на него просто можно взять и посмотреть, навестив его дома. Чего проще? У нее был некоторый опыт в изображении неверных жен, когда те нанимали ее за солидные деньги, оплачивали шопинг по модным бутикам, пока сами в это же самое время кувыркались с любовниками в дорогих номерах отелей где-то за городом. Она хихикнула, припомнив, как те показывали ей фотографии знакомых: кому стоило кивнуть, с кем вежливо поздороваться, а кого проигнорировать, с продавцами же в бутиках следовало вообще не разговаривать — они не достойны их внимания. Интересно, Виталий ей тоже фотки будет под нос совать? На этого не смотри, с этим не говори.

— Нельзя, — вздохнул Виталик. — Танечка не знакома с мамочкой и привести ее к ней я не могу. А вот показать, якобы она меня, хромоногенькая, провожает на деловую встречу, можно.

— Ах, мамочка, — рассмеялась Оленька. Судя по голосу, она на него больше не сердилась за ранний подъем. — Придется помочь. Свекровь — это серьезно, особенно будущая.

Виталик мысленно похвалил себя за находчивость. Какой же он молодец! Не назвал Людмилу Ивановну по имени ни разу.

— Уж не откажи, — попросил он Оленьку. — Вечером встретимся с тобой, поедем в салон красоты, чтобы тебе сделали прическу, как у Танечки. А потом купим платье, как у нее.

— Она стильно одевалась? — поинтересовалась Оленька, прикидывая, как ей себя вести.

— Не скажу, — ответил Виталик. — Но вещи покупала в дорогих бутиках. И обувь. А вот прическа у нее была дрянь…

Он чуть не сказал, как у тебя. Оленьку тоже не мешало бы к классному стилисту определить. Только по растрепанной прическе и практически отсутствии косметики на лице заметил ее в клубе. Так бы мимо нее прошел.

Конечно, вечером туфельку, каблучок которой застрял в ливневке, он ей обязательно покажет. И примерит. Его «Золушка».