Страница 108 из 112
ЧАСТЬ IV
Если вы достаточно безумны, чтобы заниматься делом, которое любите –
вы обречены прожить жизнь, полную смысла.
(Герберт Келлехер)
Аля
Помню время, когда я любила засыпать и просыпаться в одиночестве. Правда ли любила? Или привычка настолько сильно приелась, что стала восприниматься, как осознанный выбор? Уже пятую ночь я провожу одна, да еще и в чужих стенах. Читаю книги, вяжу или смотрю телевизор до состояния, когда впору спички в глаза вставлять, потом отрубаюсь. Утром по привычке варю кофе, кашу, разбираю вещи, переглаживаю их и развешиваю по шкафам. Что-то выбрасываю, что-то кидаю в стирку. Вдруг появилось так много свободного времени. Раньше казалось, что у меня море дел, было б когда ими заниматься. А нет, вот она свобода - пользуйся. А на душе грустно и тоскливо. Но это ничего, я сильная, плакать не стану. Тем более, мама должна скоро приехать.
Мама долго ходит по новой квартире, оценивает планировку. Скептически прищуривается, трогая недавно окрашенные стены и броские фотообои в спальне и зале, любуется видом с балкона. Стеклянные окна в пол на двенадцатом этаже элитной высотки в первую минуту выводят из равновесия. Особенно непросто смотреть вниз человеку, который всю жизнь прожил на первом этаже в частном доме. Но ничего, скоро она привыкает и даже пьет со мной чай на просторной лоджии.
- Уютно получилось, - хвалит ремонт. – Хотя твоя старая квартира мне все равно нравилась больше.
- Это потому, что эта еще не обставлена, как следует. На днях рабочие соберут кухню, а через две недели привезут мягкую мебель. Когда разберем все коробки, повесим шторы – станет совсем иначе. Вот увидишь.
- Да, наверное. В любом случае переезд был необходим. Не дело каждый день мотаться на другой конец города, как ты жила последние два года.
- Это точно. Приходилось вставать на час раньше и досыпать в метро, чтобы успевать на работу к восьми. Но кто ж знал, что застройщик так сильно задержит ввод в эксплуатацию.
- Не жалеешь, что уволилась из «ЭД точка ру»? Жила бы по-прежнему рядом с работой, там все знакомо, да и зарплата выше. До сих пор не понимаем с отцом, почему ты это сделала. Бывает, проснусь в шесть утра. Не спится. Лежу и думаю: мне-то хорошо, валяйся хоть целый день, а ты в это время уже выходишь из дома, чтобы успеть вовремя.
- Ну, не преувеличивай. Я выхожу в шесть сорок, редко, когда раньше. Сама удивилась, когда Вера Анатольевна позвонила и позвала к себе в госпредприятие. – Не могу сдержать улыбку, вспоминая тот ее неожиданный звонок. Мы обе не знали, о чем говорить, но зачем-то продолжали это делать почти пятнадцать минут.
- Да уж! Мы с отцом как узнали, что ты снова идешь в подчинение к этой ведьме, так едва в обморок не попадали.
Усмехаюсь.
Как выяснилось, мои страхи были сильно надуманы. Обычная дотошная тетка, которая, кстати, начала уважать меня только после того, как я научилась давать ей отпор. Старая ведьма так привыкла ко мне, что перетянула к себе на госслужбу. Честно говоря, если бы мне сказали о том, что я добровольно пойду к ней в подчинение, да еще и на меньшую зарплату несколько лет назад, я бы покрутила у виска.
- Не договариваешь ты что-то, дочка.
- Да нет, серьезно. В итоге мы с ней неплохо сработались. Женщинам вообще тяжело выживать в области IT. У мужиков как будто ум от рождения технически заточен, схватывают на лету. Но ничего, многих с ней мы уже поставили на место.
- В смысле?
- Не поверишь, мам, чем я сейчас занимаюсь. Тестирую программные продукты, которые пишут для нас подрядчики, и выношу мозг несчастным по полной программе, как когда-то выносили мне. Перешла на другую сторону баррикады.
Мамины сомнения понятны, я сама долго не хотела даже обсуждать идею вновь работать с чудовищем Верой Анатольевной. Но потом Олег уговорил хотя бы поехать на собеседование. Мы сидели в ее просторном кабинете, пили кофе и пытались вести беседу, настороженно переглядываясь, как вдруг распахнулась дверь, и влетел ее прямой руководитель, как позже выяснилось, бывший одноклассник. Несколькими убийственными фразами он, ничуть не смущаясь присутствия незнакомой женщины, то есть меня, уложил ведьму, фигурально выражаясь, на лопатки, и вышел. А она опустила голову и заплакала. Столько раз, вытирая кровь с лица, я мечтала увидеть слезы этого монстра, но в тот момент испытала лишь жалость. Тяжело конкурировать с мужчинами. Вера Анатольевна поплакала, вытерла слезы, собралась с духом и продолжила разговор:
«И такое бывает, Алла Константиновна. Мне тоже сложно сдерживать эмоции, особенно, когда коллеги - друзья, и в запале вполне себе могут позволить обозвать недалекой. Трудно найти толковую бабу в нашей области. А одной справляться тяжко. Иногда просто хочется увидеть в глазах понимание. Иногда этого достаточно».
Несколько минут я колеблюсь, но затем всё же решаю не говорить пока маме, что менее чем через полгода, Вера Анатольевна собирается на пенсию, и планирует оставить свое место мне. Решение руководства может еще двадцать раз измениться, ни к чему обнадеживать родителей раньше времени. Тем более я собираюсь вступить в должность еще нескоро. Вот бы получилось.