Доппельгангер

— Да, будто Хавронья прошла, – выдал освобожденный, рассматривая опустевшие кельи — Все пропали, пока меня не было.

— В смысле Хавронья? – я замерла от удивления.

— Ну, была такая. Жила в городе, пару десятков лет назад умерла. Вот там была аномалия! Все поражались.– Тимур захихикал себе под нос.

— Да рассказывай уже, — нервно дернул плечом Игорь.

— Эм, да дело прошлое. Жила женщина, звали Хавронья. Недалекая, но сильная. Сама не знала какая она могучая. И любила она петь. Людям не нравилось, но еще больше не нравилось нечисти. Они от нее, словно от огня бежали, когда мадам свои рулады выводила. Секрет был в одном, песню нужно было петь определенную. Сейчас... Слова вспомню... На языке вертится, какая-то русская народная. Неважно. Да забудьте, таких больше нет уже.

— У меня подруга Хавронья. И назвали ее в честь прапрабабушки. У твоей счастливо судьба сложилась?

— Кажется, да. Чего ты такая серьезная? Вышла замуж она за какого-то влиятельного мужчину и детей нарожала. Как по мне – не особо судьба, но кто-то может решить, что очень даже здорово.

Интересно, как такое могло случиться? Ну, понятно, что песню спели, только неясно, неужели моей бывшей подруге достался такой дар: отпугивать зло? Ну почему не мне? Я тоже плохо пою, да и нужнее он, когда на тебя доппельгангер охотится. Или все происходящее – это просто совпадение? Стоит зайти к ней, когда выберемся. Что сделать, как оказалось, не так-то просто.

Тимур забрался в шар, покопался там, покричал, чтобы мы его достали, и вылез с зеркальцем. Только вот оно не работало. Одноразовая это вещь или можно воспользоваться им еще было непонятно. Заговоры, канатики и отвары, все, что было у нас троих по карманам, не помогали. В итоге Игорь окончательно взбесился и просто кинул его на пол.

Крики возмущения захлебнулись сразу же. Из стекла появились черные струи дыма, будто щупальца осьминога. Мы бросились к ним, не сразу заметив, что на оправу легло четыре руки, а не три. Перед моим лицом на секунду промелькнули красные ногти, и я уже лежала на полу в магазине, чувствуя, что из раны на животе начинает снова идти кровь. Надеюсь, что швы не разошлись. Но если нет, то почему так больно?

Глаза уже сами искали Кристину. Нужно напасть и обезвредить, пока она не переубивала нас всех. В спину ударил носок туфли.

— Думаешь куда я пропала? Не утруждайся.

Какой неприятный голос, сколько язвительности. Если бы могла, встала бы и полезла в драку. Но, как то тяжело было подскакивать с адской болью в теле.

Сбоку пытался отползти в сторону Тимур, это и отвлекло от меня безумную женщину.

— Позволь спросить, как ты вообще сюда попал?

Кристина наставила на мужчину пистолет и стала приближаться, доставая из большого кармана красного платья веревку.

— Не твое дело, — прорычал он в ответ, но в глазах было столько нежности, что терялась вся убедительность.

— Даже не вздумай бросаться! – после предыдущего горького опыта девушка ни капли не доверяла Тимуру, и была права. Он весь сжался и был готов в любую секунду ударить.

Я надеялась, что пока она будет связывать его, кто-то из нас сможет напасть, но Кристина сегодня подготовилась лучше. Веревка просто скользнула змеей по мужчине и стянула по рукам и ногам. Жрица Меконы взмахнула рукой и вся «конструкция» взмыла в воздух.

— А это зачем еще? – вертелся, словно гусеница Тимур.

— Слышала одну историю, как ты полз в таком виде двадцати километров, пока за тобой гнались масаи. И вижу, что уполз.

— Стоило сделать другие выводы из этой истории, – засмеялся парень.

— Это, какие же?

— Что я сбегу откуда угодно, как меня ни свяжи.

Меня начала разбирать злость. Что происходит вообще? Эти двое болтают, будто соскучились, а мамаша Игоря, так активно вмешивающаяся со всеми остальными детьми в мою жизнь, вдруг пропала.

Кстати! Где Игорь? Я вертела головой, как безумная, пытаясь понять, но так и не смогла увидеть. Неужели он смог спрятаться? Хватит ли ему ума найти семью и только тогда возвращаться?

Молитвы услышаны не были. Не хватило. Он пронесся между полок, размахивая саблей. Конечно, Кристина услышала топот и крик: «Тебе конец!», и успела увернуться. Даже ударить ногой в спину, даже кинуть веревкой и в Игоря тоже.

Я просто билась головой о полку и шептала: «черт, черт, черт». Надеюсь, в первый и в последний раз в жизни я хочу, чтобы поскорее пришла моя будущая свекровь.

Адреналин в крови уменьшился и мысли стали яснее. Что дальше? Сейчас свяжут еще и меня, а потом? Не думаю, что план жрицы был сразу же уйти после этого. Нас просто убьют. Возможно, она дождется остальную семью, чтобы тоже убить их. Счет идет на секунды, осталась я одна. С лужей крови, расплывающейся на животе. На меня даже уже не смотрят, считая, что Оля и так умирает. Скажете – это и есть шанс? Беги, мол, дура, чего лежишь? Но это только в боевиках получается. В реальности, когда идет кровь – значит больно, а больно – шевелиться тяжелее некуда.

Все на что было способно мое тело, это шарить в карманах. Ножик, канатик с моим любимым «разящим мечом», кулон на шее, бесполезный, ведь даже если вызвать умерших, что они сделают?

— Знаю! – крикнула я и тут же захлопнула рот, закатила глаза и притворилась, будто нахожусь в бреду.

Из-под ресниц было видно, что Кристина обернулась, пристально всмотрелась в мое лицо и...отвернулась, возобновив разговор с Тимуром.

Пыль из кулона с трудом попадала в мою дрожащую руку, сыпалась мимо, разлеталась от сквозняка. Нужно успеть за секунды, пока никто не понял, что происходит. Часы тикали, показывая, что время идет быстро, а я действую медленно, но каждое движение приносило адскую боль.