Страница 66 из 226
Она не знала, что изучение и доработка карты превратились для советников в некий ритуал. Из-под их рук выходили рисунки полей и садов, школ и больниц, заводов и вокзалов. Это их руки прокладывали нити автомобильных и железных дорог.
Игра в мечту оказалась заразительной. Малика посмотрела через плечо на заваленный бумагами стол.
— Я могу…
Адэр оторвался от документов и поднял голову. Малика быстро отвернулась к карте:
— Можно мне кое-что нарисовать?
Послышался звук выдвигаемого из стола ящика, слабый скрип кресла, мягкие шаги. Адэр встал сзади, протянул коробку с карандашами:
— Что ты хочешь нарисовать?
Она взяла коробку. Почувствовала, как в шею впился взгляд. Повела плечами, и взгляд исчез.
— Причал.
Адэр не сказал ни слова, но в воздухе ощутимо повис его вопрос.
— Для шхуны ориентов, — добавила Малика.
— Как там было? На шхуне.
— Не помню. — Она вытащила из коробки карандаш. — Может, когда-нибудь у вас получится побывать в Ориентале. Посмотрите, как ориенты ловят жемчуг.
— Жемчуг? Они ловцы жемчуга? — Адэр вынырнул из-за её спины, упёрся рукой в стену. — А я всё думал: откуда у твоего отца жемчуг?
— Могли бы спросить. Я бы ответила.
— Хотел спросить, но боялся поставить тебя в неловкое положение.
— Какое?
— Ну мало ли. Вдруг твой отец был вором или…
— Он был рыбаком, — перебила Малика. — Простите.
— Ориенталь — это название жемчуга. Точно! — проговорил Адэр, глядя на карту. — Я это знал. Но почему-то решил, что ориенты так назвали свой остров без всякого умысла. Покажи, где он.
Малика провела пальцем по Тайному морю, указала на безымянную точку, которая находилась на одинаковом расстоянии от берегов Ракшады и Грасс-Дэмора.
— Далеко, — сказал Адэр.
— Далеко. На шхуне не доплыть. Раньше у ориентов был фрегат — большой корабль с тремя мачтами. Его сожгли ветоны, хотя я этому не верю.
— Почему?
— Почему сожгли?
— Почему не веришь?
— Можно я не буду отвечать?
Адэр прислонился спиной к стене, скрестил на груди руки:
— Если ты считаешь, что тайный советник имеет право игнорировать вопросы правителя, не отвечай.
— Фрегат сгорел в первый год правления Могана, — сказала Малика, упорно глядя в сторону. — Точнее, после того как Порубежье стало колонией Тезара.
— Думаешь, его сожгли по приказу моего отца? Зачем?
— Корабль сгорел. Народы рассорились. Появились резервации. Слишком много совпадений.
— Поменяй слагаемые местами, итог будет тот же, — заметил Адэр.
— Корабль и народы стоят на своих местах.
— Я бы не был столь категоричен.
— Простите. Вы спросили — я ответила. Надо было промолчать.
— Хочешь побывать в Ориентале?
Совсем некстати появилось полузабытое волнение. Малика быстро нарисовала на побережье кружок, затолкала карандаш в коробку:
— Это случится не скоро. Я… Меня здесь уже не будет.
— Почему ты не смотришь на меня, Эйра?
— Меня всю жизнь учили смотреть в пол.
— Ты говорила. Но это не вошло в привычку.
Малика вымучила улыбку:
— Не вошло. — Покрутила коробку в руках, положила на стул.
— Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, хорошо.
— Эйра.
Она обратила взор на Адэра:
— Слушаю, мой правитель.
— Посмотри в зеркало.
— Зачем?
— Пожалуйста, посмотри.
Малика окинула кабинет взглядом:
— Здесь нет зеркала.
Адэр распахнул дверь:
— Иди за мной.
Пересёк приёмную, открыл дверь в боковой стене:
— Проходи.
Гюст поднялся из-за стола:
— У меня там не прибрано.
Адэр жестом приказал ему оставаться на месте.
Малика вошла внутрь. За спиной щёлкнул дверной замок.
— Это комната секретаря, — сказал Адэр. — Гюст называет её «склад».
Комната действительно напоминала склад. В шкафах и на подоконнике пачки бумаг и коробки. На софе плечики для одежды. Стулья и кресла стояли где придётся. Малика подошла к большому, в рост человека, настенному зеркалу. Глядя на своё отражение, поправила волосы, провела ладонью по щеке, стараясь казаться невозмутимой.