Страница 29 из 226
К удивлению Иштара, первый день прошёл без происшествий. Дул лёгкий ветерок, шхуны летели на всех парусах, разгоняя полупрозрачные облака снежинок. За бортом на шлюпбалке покачивались лодки. На палубе головного судна не было никого, кроме трёх моряков, ракшада и старейшины. Иштар стоял на носу шхуны и порой выкрикивал короткие команды. Малика приносила еду и воду. Потоптавшись рядом с Йола, возвращалась в трюм.
К вечеру резко похолодало, снегопад усилился. С наступлением темноты на корме встали два старика с факелами — они должны были подавать сигналы идущей сзади шхуне, на корме которой также заступили на дежурство два сигнальщика. Каждый час проходила смена вахты: чередовались женщины, старики, подростки. Йола избегал смотреть на Иштара. Видимо, понял, что зря не взял ещё двух крепких моряков.
Перед рассветом Иштар вытравил якорь-цепь на треть, снял куртку. Спустился по цепи и распластался над чёрной шероховатой водой. Слушая внутреннее и поверхностное дыхание моря, продолжал отдавать команды.
Утром снег повалил как из необъятной бездонной корзины. Не было видно ни неба, ни горизонта, ни идущего сзади судна. Факелы в руках сигнальщиков трещали и выплёвывали клубы дыма.
Иштар приказал лечь в дрейф и поднялся по якорь-цепи на борт. Побегав по палубе, вернул чувствительность телу. Из трюма появилась Малика. Иштар взял у неё бутерброд с сыром и отошёл к фальшборту. Облокотившись на планширь, посмотрел вниз — снежные завихрения скрывали море.
— Принести куртку? — спросила Малика.
Всматриваясь в белую пелену, Иштар отрицательно покачал головой.
Малика притронулась к его спине:
— Ты замёрз.
Иштар отшатнулся:
— Никогда больше так не делай!
— Ты чем-то встревожен. — Малика заглянула ему в лицо. — Да? Что-то не так?
— Иди к женщинам, — сказал он и, растирая грудь, направился на нос судна.
Спустя некоторое время начался опасный участок пути. Нависая над водой, Иштар выкрикивал команды и мысленно молил Всевышнего срезать верхушки рифов на тот случай, если он, великий воин, неправильно растолковал шёпот моря.
Раздался треск.
— Лечь в дрейф! — проорал Иштар и птицей взлетел на палубу.
Из трюма высыпали женщины и старики.
— Всем назад! — приказал Иштар и направился на корму. Забрал у старика факел, завертел над головой. — Шхуна-2!
— У нас порядок, — донеслось из снежной пелены. — Это на последней шхуне.
Иштар грязно выругался:
— Нос в корму! Неужели непонятно?
— Лодки на воду! — раздалась команда Йола.
— Отставить! — крикнул Иштар и устремился на нос судна.
Йола бежал навстречу:
— Спускайте лодки!
— Отставить! — заорал Иштар. — Шхуна-2! Стоять на местах! — Схватил Йола за локоть, притянул к себе. — Я сказал: сто сорок человек в один трюм. Думаешь, почему я так сказал? Я объясню, если ты тупой.
— Мы их не бросим, — прохрипел старейшина.
— И на суднах будет по триста человек.
— Мы грузили больше.
— Мы в опасном районе. Приближается шторм. Пока забьём трюмы до отказа, пройдёт не один час. Перегруженные шхуны потеряют скорость. И первая же волна выбросит нас на рифы.
— Струсил? — выплюнул Йола. — Так и скажи, что струсил. Мы поймём.
— Думаешь, я боюсь смерти? Посмотри на меня, старик! Я боюсь смерти? — Иштар оттолкнул Йола. — Погибнут все или выживут четыреста человек. Это твои люди, старик, — тебе решать.
Йола кивнул морякам:
— Лодки на воду!
Через два часа потяжелевшие шхуны продолжили путь. Ближе к вечеру ветер утих, паруса безвольно повисли. Моряки без передышки поворачивали их, пытаясь поймать хотя бы малейшее движение воздуха. Все понимали, что утекает бесценное время. Иштар надел куртку, прошёл на нос судна. Заложив руки за спину, устремил взгляд на невидимый горизонт.
— Затишье перед бурей? — прозвучал рядом голос Малики.
— Женщина! Твоё место в трюме.
— Хватит, Иштар! Надоело!
Он передёрнул плечами.
Малика облокотилась на планширь, посмотрела вниз:
— Под нами рифы?
— Да.
— До Ветонского кряжа ещё далеко?
— Море искажает понятия расстояния и времени. В море всё по-другому.
— Понимаю.
— Не понимаешь.
— Тебе не нравится, когда женщина задаёт вопросы?
— Мне нравится, когда она молчит.
— Я никогда не была в море, — тихо проговорила Малика. — Я даже ни разу в нём не купалась. Скажу больше: я не ходила по песку. Смотрела на море с обрыва и мечтала, что когда-нибудь взойду на корабль и он унесёт меня далеко-далеко. А теперь мне страшно, Иштар. Вокруг тишина, а мне страшно как никогда. При мысли о шторме у меня трясутся поджилки.