Страница 194 из 226
День начался с сюрприза. Вилар успокаивал рыдающих детишек — они решили, что он их бросает, — и не сразу заметил, как оживился лагерь. Когда Тунай забрался на опрокинутую лодку и закричал, указывая вверх, Вилар обернулся к скале. На краю обрыва виднелись машины охраны и автомобиль Адэра.
Спустившиеся на берег стражи сообщили, что правитель в скором времени прибудет на шхуне. Ориенты открыли рты. Никто не надеялся, что ветоны сдержат обещание и отремонтируют посудину, пережившую зимний шторм.
Йола что-то крикнул. Морской народ очнулся. Смеясь, забегал, засуетился. Тейта и Соти запрыгали, хлопая в ладоши, — дети не понимали, чему радуются взрослые, но с детской жадностью впитывали в себя всеобщее веселье и щедро делились счастьем с другими. Сильнее всех ликовал Хатир: он впервые увидит настоящий корабль, настоящего короля, а самое главное — маркиз никуда не уезжает.
Ориенты наводили в пещерах порядок, просушивали на ветерке матрасы и одеяла, сворачивали сети, убирали в грот лодки, чистили песком котелки и плошки. Детвора собирала водоросли, выкинутые волнами на берег. И лишь один Вилар вышагивал взад-вперёд, злясь, что не уехал час назад.
Солнце жгло нещадно. Море было, как никогда прежде, солёным и тёплым. Альбатросы, чайки, бакланы усеяли шапки рифов и затихли в ожидании вечера — рыба ушла на глубину и поднимется, когда спадёт жара. Вилар с удивительной лёгкостью преодолел расстояние до подводной скалы — вода выталкивала тело будто пробку, и каждый гребок руками приравнивался к двум. Пронзительным свистом согнал птиц и взобрался на горячий камень. Чайки с визгливыми криками покружили над головой и, обронив несколько перьев, растворились в знойной дымке.
Вилар взглянул на обрыв, падение с которого свело его с морским народом. Каменная лестница дотянулась почти до вершины крутого откоса. Скоро уберут канаты, установят перила и проложат резиновые ленты по краям ступеней, чтобы ни дождь, ни снег не стали помехой для безопасного подъёма и спуска.
Его внимание привлекли стражи на краю обрыва. Прикладывая ко лбу ладони козырьком, они смотрели на горизонт. Ориенты толпились возле кромки воды и, оживлённо жестикулируя, что-то обсуждали.
Вилар понял, что находится за его спиной. Первым желанием было броситься в воду и поплыть к берегу. Он сделал шаг, но ноги и руки вдруг стали чугунными. Захотелось упасть, прижаться грудью к камню, слиться с ним, превратиться в тень облака, чтобы тот, кто украл сердце Малики, не заметил его и проплыл мимо.
Стиснув зубы, Вилар обернулся. Недалеко — примерно в миле отсюда — виднелись очертания двух шхун. Двух! Их рассмотрел и морской народ. Ветер донёс крики: «Их две! У нас две шхуны!» Вскоре с парусников сбросили якоря, спустили лодки. По трапу сошли люди.
Первым к Вилару подплыл Парень. Взгромоздив лапы на камень, вывалил язык. Лодка приблизилась к подводной скале намного позже зверя. Стражи подняли вёсла. На носу стоял Адэр. На скамьях сидели стражи и Малика. На корме развалился Иштар. Вторая лодка, не останавливаясь, понесла к берегу ветонов.
— Ты не терял времени зря, — произнёс Адэр, рассматривая Вилара.
— Здравствуйте, маркиз Бархат, — проговорила Малика.
Он ответил кивком.
Адэр снял рубашку и сапоги. Перешагнув через борт лодки, встал на камень:
— Чёрт! Рядом с тобой я как бледная поганка. Может, и мне взять отпуск?
Вилар пожал плечами, чувствуя себя неловко в штанах из тонкой, прилипшей к ногам ткани.
— Как вода? — спросил Адэр.
— Тёплая.
— Поплыли?
— До берега слишком далеко.
— Можешь сесть в лодку, — произнёс Адэр и прыгнул в море.
Вилар плыл за ним и поражался: как друг умудрился сохранить форму? Гребки сильные, симметричные. Мощные движения бёдер и ног выносили на поверхность воды то спину, то голову и плечи. В Тезаре Адэр почти каждый день тренировался до седьмого пота (если не уходил в затяжной загул). Здесь же, в Грасс-Дэморе, иногда бегал по лестницам в заброшенном крыле замка и подтягивался в саду на ветках деревьев.
И всё же силы были уже не те. Выбравшись на берег, Адэр упал на горячий песок и с трудом перевёл дух:
— Вернусь в Лайдару, буду каждый день плавать.
Детвора восторженно верещала, наблюдая, как Парень носится по воде, прыгает и окунается с головой. В перерывах между трюками зверь замирал. Получив порцию детского визга и смеха, продолжал представление. Он нашёл себе друзей, которые не будут щёлкать перед носом пальцами, дёргать за ошейник, прижимать ногой к полу и спихивать с постели.
Не смея подойти к правителю, ориенты возбуждённо обсуждали с ветонами и Иштаром шхуны: отремонтированную старую и новую — неожиданный подарок после ста лет взаимной ненависти двух древних народов.
Йола подсел к Адэру и повёл тихую беседу. Вилар подозревал, что разговор идёт о нём, но не слушал старика. Малика разбередила сердечные раны. Какой же она стала хрупкой. Вилар мог обхватить её талию ладонями и соединить пальцы. Взять на руки и взобраться на скалу. Ветер трепал подол её платья, и казалось, будь порыв чуть сильнее, Малика взметнулась бы к солнцу.
Вилар поднялся, хотел подойти к ней, но ориентки повели Малику в пещеру. Переступил с ноги на ногу, испытывая неловкость, присущую незваному гостю. Посмотрел вокруг себя. Каждый чем-то занят, и только он никому не нужен.