Страница 123 из 226
Малика уже полчаса шла вдоль частокола. Что бы за ним ни находилось — оно занимало огромную территорию. Где-то, прячась за домами и деревьями, за ней следовал Мебо. Драго побежал в постоялый двор за автомобилем. Малика не удивится, если Крикс приедет намного раньше, чем она рассчитывает.
Наконец в заборе появилась глухая дверь. Сбоку на цепочке висел молоточек. Малика постучала. Ей тотчас открыли, будто ждали её прихода.
Малика смотрела на Праведного Брата, не зная, можно ли ей заговорить первой, а он беззастенчиво рассматривал её и молчал. Испугавшись, что сейчас дверь захлопнется, Малика открыла рот, но не успела ничего сказать.
— Ты пытаешься меня соблазнить? — спросил сектант.
— Нет, Праведный Брат. Я увидела в ваших глазах божью искру и не смогла отвести взгляд. Простите. — Малика опустила голову. — Храни вас Бог.
— Храни Бог. Зачем пришла?
— Хочу поговорить с Праведным Отцом.
К её удивлению, Брат больше ни о чём не спросил. Пропустив Малику внутрь, закрыл за ней двери. Сердце сжалось. За частоколом находился ещё один частокол, и Малика оказалась в узком коридоре, где единственным выходом было синее небо над головой.
Она шла за Братом, рассматривая толстые колья, подогнанные вплотную. И уже не верила, что её ведут к Отцу. Глава секты опасается за свою жизнь и вряд ли принимает посетителей. Иначе зачем эти оборонительные стены и сектанты, похожие на воинов?
Спустя какое-то время Брат открыл калитку во внутреннем заборе. За ним шелестела листвой берёзовая роща. В вольерах, расположенных вдоль частокола, бегали белые волки. На сторожевой вышке, облокотившись на перила, стоял часовой. Между кудрявыми деревьями виднелись одноэтажные каменные дома. Издалека доносилось детское пение.
Провожатый пошёл по тропинке в глубь рощи. В креслах, установленных под деревьями, сидели молодые мужчины в белых одеждах. От их импозантного вида Малике стало не по себе. Братья разглядывали её в упор, а она старательно наблюдала за порхающими над травой бабочками.
Наконец «зрители» остались позади. Малика оттянула бинты на груди (воздуха катастрофически не хватало) и сделала глубокий вдох.
Деревья неожиданно расступились, и взору открылась застеклённая беседка, увитая плющом. Из приоткрытых окон вылетали мелодичные детские голоса, смешивались с пением птиц и взмывали к чистому небу. Увидеть детей не удалось: в зеркальных стёклах искрилось солнце.
Брат привёл Малику к белокаменному зданию на высоком цоколе. Она посмотрела на зеркальное окно — за ней, бесспорно, кто-то наблюдает — и вслед за провожатым поднялась по лестнице.
В вестибюле было прохладно и пусто. Брат указал Малике на единственный стул и скрылся за дверями. Через минуту выглянул и жестом пригласил войти.
Если бы Малику попросили отыскать Праведного Отца в миллионной толпе, она бы без малейшего сомнения указала на этого человека. Его выдавали тёмно-фиолетовые глаза — два магических кристалла. На вид Отцу лет пятьдесят, не больше; короткие волосы орехового цвета, на висках седина, ровная кожа со слабым загаром, прямой нос и полные губы.
Отец был одет как рядовой человек, проживающий в большом городе: брюки со стрелками, рубашка из хлопка, кожаные туфли — просто и со вкусом.
— Храни вас Бог, — сказала Малика.
Сидя в кресле возле окна, Праведный Отец закрыл книгу, положил на подоконник рядом со стопкой других книг:
— Храни Бог. — Закинул ногу на ногу. — Как тебя зовут?
— Малика.
— Зачем пришла, Малика?
— Я хочу служить истинному Богу.
Отец склонил голову к крепкому плечу:
— И как ты жила до сегодняшнего дня, Малика?
— Я думала, что живу.
— Что изменилось, Малика?
Она сжала в руке носовой платочек. Многократное повторение имени, клейкий взгляд, низкий тягучий голос… Праведный Отец пытается ввести её в состояние транса, когда из человека выуживают всё что хотят.
— Я послушала вашу проповедь и поняла: моё сердце нуждается в лекарстве. И только вы… ваше учение исцелит его.
— Я рад, что ты услышала нужные слова.
— Я хочу быть Праведной Сестрой.
— Похвально, но невозможно.
— Почему?
— Праведной Сестрой может быть только девственница. Белый платок на твоей голове — это обман. Обман откроется, и ты попадёшь в ад, Малика. Ад без выхода, а вход в него открыт для всех.
— Я чиста.
— Ты не познала мужчину?
— Нет.
— Не ври мне, блудница!
Малика посмотрела сверху вниз:
— Я не блудница!
— Ладно. И чем же болеет твоё сердце?
Малика смотрела в фиолетовые глаза и понимала: Отец хорошо разбирается в людях. Ему врать нельзя. Он быстро выведет её на чистую воду.
— Я полюбила.
— Любовь — это дар божий.