Страница 113 из 117
Владыка, разместив как смог оставшихся в живых, неприкаянно бродил по разоренному месту, которое столько лет считал свои домом и слезы катились из его глаз.
И все же они живы, значит надо жить дальше. Кое-как все придут в себя. Эта страшная ночь пройдет, и жизнь постепенно будет восстанавливаться после катастрофы. Но никогда больше Владыка Зимруд не станет строить огромных дворцов, чтобы потешить свою гордыню. Никогда. И детям своих детей заповедает.
***
А наутро бывший светлый дух, а ныне человек Лейон (он же Счастливый) попрощался с Владыкой, забрал жену свою Янсиль, и они пошли потихоньку ногами по земле из славного города Симхориса в отдаленный край, туда, где живут племена кочевого народа. К Айне, матери новой царицы Надин, чтобы жить среди обычных людей, как простые дети земли. Не имеющие ни славы, ни богатства.
Лейон и сам не знал, что таится теперь в его новом тайном Имени, но отныне, все кого он встретит своем на пути, каким-то образом становились счастливыми.
***
Чтобы не пропал свет, что раньше принадлежал сущности Светлого, судья отдал его душе Михеля. Так что, теперь парнишка светлый дух Михель Светлый. Непривычно, конечно, но Михелю понравилось, особенно понравилось, так же как и Лею, спать высоко в небе, купаясь в солнечных лучах. И догонялки на границе света и тени тоже.
Иссилион, видя, что отпустили Светлого, явился просить отпустить и его. Его судья с работы не отпустил, но позволил:
- Пока не родится у тебя сын, который заменит тебя при храме и источнике Симхориса, не отпущу тебя. Только после этого можешь стать человеком. А жену свою возьми к себе и обвенчайся с ней по закону людей. Тем более, что прецедент ты уже устроил. Так что чего уж там...
Надо ли говорить, что обрадованный водный стремглав помчался приводить дозволенное в исполнение.
***
На суд к Создателю Горгор, Карис, Стор, Фицко и Фрейс попали все вместе. Никто из них в таком месте раньше не бывал. Перед ними на возвышении сидела тройка мрачных судей в белых париках, а за спиной - целый зал зрителей. И все пятеро почему-то голые. Конфузно до предела...
Приговор был коротким. Судья сидевший в центре переглянулся с боковыми и грозным голосом произнес:
- Горгор, твой грех гордыня, Карис - потворство и бездействие. Плоды гордыни порождают зависть! Какое вам наказание, после того, как вы видели, как зависть разрушила все, чем вы так кичились? Лишаетесь силы и станете жить на земле. И этих двоих тоже прихватывайте, - указывая на Стора и Фицко
Надо сказать, что для всей четверки наказание было скорее поощрением. Горгор попытался робко вставить слово:
- Мы Мелисандре клятву давали, что отработаем...
- Считайте, что отработали. Вон с глаз моих!
Забавно было высокому суду видеть непритворную радость 'наказанных', громко завопивших перед тем, как исчезнуть:
-Ура! Айда все к Лею и Янсиль!
Остался Фрейс.
- Что же делать с тобой...
- Помиловать? - робко прошептал зеленый, подняв бровки домиком.
- Сначала ты должен хорошенько поработать. Отправляйся-ка ты назад в Фивер. У тебя там осталось незавершенное дельце.
Фрейс вдруг обнаружил себя в родном саду и от радости тут же зарылся лицом в свои любимые травки. Плоды его экспериментов, его гордость! Он уже вырастил одну травку для царя Александра, еще нужно было вырастить кое-что для его дочери Мейди, девушка была красива и мудра не по годам, надо, чтобы эти качества никогда ее не покинули, да еще талантов к дипломатии добавить, да мало ли еще каких ценных качеств... А еще для будущего царя Александра второго вырастить, а еще для младших принцесс Маризы и Оленьки. Ох, работать и работать... Творить! Фрейс деловито потер руки и оглядел свои угодья. Воистину, да это награда, а не наказание!
***
Дагон остался один.
Его вынесло в каменистую пустыню, туда, где почему-то никогда не заходит солнце. Слепящий мертвый свет кругом и никого. Никого рядом нет. Хотя и чувствовал он себя соответственно. Темного терзало чувство вины, перед глазами стояли мертвые тела женщин, зарезанный мальчик Михель, Лей, борющийся из последних сил, разваливающийся на глазах дворец... Он ведь так и не знал, удалось им или нет, жив Лей, или может быть все уже мертвы. Закрывая глаза, Дагон видел убитых по его вине женщин, а когда открывал, казалось, что они все стоят перед ним и спрашивают: 'За что?', и у него нет ответа. Он и сам был почти что мертв от этих мыслей.
Голос судьи прозвучал неожиданно, и словно ниоткуда:
- Темный, зачем ты это сделал?