Страница 96 из 101
Талиан честно поискал внутри себя сожаление. Целую минуту искал. Не нашёл.
— Думаю, оно и к лучшему. Пусть впереди меня ждут трудности, пусть нет необходимых умений да и знаний маловато. И вы не обучите магии, но… дальше за себя я буду решать сам.
Ему не показалось, нэвий улыбнулся? Талиан всмотрелся в лицо отца. Сейчас оно выглядело довольным.
— Кстати, об этом. Прежде чем исчезнуть в прошлый раз, я кое-что оставил в подарок. Теперь, чтобы сотворить заклинание, тебе не обязательно знать его. Хватит и моей памяти. Если смогу распознать по мыслям или по чувствам, что ты пытаешь сотворить, то заклинание сработает. Плюс появится подсказка с названием. Если захочешь потом повторить заклинание, просто запомни слова, начертанные в воздухе малиновой нитью.
Талиан ошеломлённо моргнул.
— Когда вы сказали, что не поедите со мной… Я решил… А на самом деле вы…
— Когда-то нужно было разомкнуть этот порочный круг. Пусть и после смерти. Надеюсь… — голос нэвия упал до шёпота, — ещё не поздно?
На глаза опять навернулись слёзы. Талиан попытался обнять отца, но руки поймали один лишь воздух. Такой близкий, и одновременно такой бесконечно далёкий. Мёртвый…
И живой. Вот тут. В самой глубине сердца.
— Не хочется тебя расстраивать, но наше время на исходе. Скоро я снова исчезну.
Талиан вскинул голову, смотря на нэвия сквозь влажную пелену.
— Но почему?!
— Сила, которую я получил от тебя, заканчивается, а без неё я невидим. И это правильно. Мёртвым не место среди живых.
— Но может, я могу дать что-то ещё? Пожалуйста, возьмите! Мне не жалко!
Нэвий отрицательно покачал головой.
— Когда в следующий раз захочешь меня увидеть, вернись к разрушенному храму в саду и от души помолись Рагелии. Если принесёшь с собой магические камни и положишь в круг, будет ещё лучше. Но больше никакой крови! И… — его голос вмиг посуровел, — я должен взять с тебя обещание. Ничего не говори Анлетти. Ни о том, что видел меня, ни о том, где меня можно найти.
Непонимание наверняка отразилось у Талиана на лице, поэтому нэвий, добавил чуть погодя:
— Второй раз он меня не отпустит, — и замолчав, вытянул вперёд правую руку, где на безымянном пальце тускло блестело кольцо.
— Его любовь вас тоже пугает? — ляпнул Талиан не подумав, но слова прозвучали, и нэвий дёрнулся от них, как от удара, и резко опустил руку.
— Это не любовь! В том-то и дело, что это… это совсем не любовь!
— А что тогда?
Они смотрели друг на друга, тараня взглядами, пока нэвий не сдался.
— Его мать скончалась от лихорадки, отец и братья погибли в Кюльхейме. Пять жён умерли одна за другой: кто от болезней, кто от рук заговорщиков. Их всех словно отбирало проклятье. Всех, кого он любил. И только я всегда оставался рядом. Теперь понимаешь? — Взгляд нэвия погрустнел. — У Анлетти просто не было выбора: дружить со мной или нет. Человек не может прожить жизнь совсем один.
Талиан медленно кивнул. Он понимал. Как не понять? У него ведь тоже до недавнего времени не было настоящей семьи…
— Я ничего не расскажу тану Анлетти. Обещаю.
Невесомо потрепав его по волосам, нэвий стал медленно таять в воздухе, истончаясь, как брошенная в кипяток льдинка.
— Живым или мёртвым, — произнёс он на прощание, — но вернись обязательно. Я буду тебя ждать.
И тут вспыхнуло осознание: про убийцу Талиан так ничего и не спросил!
— Кто! Кто вас убил?!
— Ударили со спины. Я не… — голос нэвия оборвался, растворившись в стрекоте цикад.
«Он не видел», — понял Талиан. Но это и было логичным. Если бы видел убийцу, сто раз уже мог рассказать.
Вздохнув, Талиан поднялся с бревна, отряхнулся и побрёл вперёд. Он потерялся, поэтому не задумывался над направлением, шёл себе и шёл. И очень удивился, когда шагов через сто вышел на дорогу и в просвете между деревьев увидел дворец: тот оказался совсем близко.
Чудеса! Или… магия?
Нити явно вели его каким-то хитрым окольным путём или осознанно запутывали.
Дорога обратно как будто вообще не заняла времени. Талиан помнил себя на опушке среди деревьев, а потом словно в голове что-то щёлкнуло — и вот он уже открывает дверь в свои покои.
— Рад приветствавать ваше императарскае велищества.
Тонфиец склонился в поклоне, а следом за ним ещё трое слуг. Но дело, которое нужно было обсудить, не требовало посторонних.
— За мной, — скомандовал ему Талиан и, когда тот зашёл следом в спальню, сразу захлопнул дверь. — Ты позаботился о…
— Не здесь, ваше императарская велищества, — мужчина взял его под локоть и, опасливо озираясь, отвёл подальше от двери. — Труп вщера подлажили в гарем. Сегодня утром его обнарушили стражники и уже от него избавились.
— И никто не поймёт, что…
— Нет. С рабами в гареме часта слущаются… неприятнасти.
Ничего себе неприятности?! Камешек в сандалии — это неприятность, а смерть… да ещё и любимца покойного императора…
— Его точно никто не станет искать?
— Кто станет, тот найдёт стражникав и выпытает у них все падробнасти, а остальные забудут уже щерез день. Уверяю вас, в этам деле вы можате на меня полашиться. Никто не узнает наш маленький секрет.
Талиан немного напрягало, что всё оказалось так просто. Даже слишком. Он и глазом не успел моргнуть, как всё уже устроили в лучшем виде.
Это наводило на нехорошие мысли, что распорядитель его покоев подобными вещами занимается далеко не впервые.