Страница 38 из 101
Рабыни энергично закивали, поднялись с пола и стащили с него мантию. Талиан сразу почувствовал себя легче. Рухнув в ближайшее кресло, он откинул голову на спинку и закрыл глаза. Подготовка к коронации измотала его не меньше остальных. А ведь никаких трудностей не предвиделось!
Это потом они посыпались одна за другой.
Сначала на его широкую ногу не налезли приготовленные туфли. Потом мантия треснула на спине при первой примерке, а ведь он просто плечами повёл. Золотой императорский венец и кольцо с печаткой были велики и постоянно сваливались. Что и не удивительно, ведь до этого их носил отец. Но стоило прибавить ко всем этим неурядицам Маджайру, не согласную ни на что, кроме самого лучшего, как любая, даже самая мало-мальски досадная мелочь моментально превращалась в непреодолимую преграду.
Звук открывающейся двери холодящим бальзамом лёг на истерзанную душу. Талиан вскочил на ноги, обрадовавшись, что это рабыня принесла еду, но он ошибся.
В дверях стояла тощая девчонка его возраста в коричневом хитоне с рукавами, поверх которого была накинута шёлковая малиновая лента. Фигура у неё была мальчуковая, почти без округлостей, а на лице сильнее других черт выделялись глаза — огромные, что два блюдца.
— Я Эвелина, дочь и наследница тана Анлетти, семнадцатого Тёмного тана. Позвольте мне приготовить вас к церемонии, — произнесла она, склонившись перед ним в поклоне на целых полкорпуса.
— А что, могу и не позволить? — не удержавшись, Талиан хмыкнул.
Эвелина одарила его улыбкой, махнула рукой и в комнату толпой ввалились благородные девицы знатнейших морнийских семей. Все как одна красавицы, сверкающие многочисленными драгоценностями и благоухающие, как цветы.
Только с их появлением дышать стало нечем.
Внутренне вздрогнув, Талиан закрыл ладонью лицо. Его с самого утра крутили во все стороны, обвешивали отрезами ткани, прикладывая их прямо на фигуру, тёрлись об него и даже откровенно лапали под предлогом шитья, но то были рабыни. Глупенькие рыбки гуппи по сравнению с появившимися барракудами.
И что ему теперь делать? Когда таких «рыбок» вплыло в комнату аж восемь штук?
— Примерьте мантию, ваше императорское высочество. Мне нужно на вас посмотреть, прежде чем приступить к работе.
— Нет. Я устал.
Талиан понимал, что Эвелина ни в чём не виновата, и из последних сил держался, чтобы не сорвать на неё весь накопленный гнев. Но, видит Адризель, как же они все его достали! Хотелось топнуть, ухватить руками стол с разбросанными лоскутами и нитками и со всей дури зашвырнуть в стену. И выдохнуть наконец, услышав, как тот с грохотом разлетится в щепки.
— Давайте договоримся, — мягко произнесла Эвелина, словно разговаривала с капризным ребёнком, и присела рядом. — Вы будете делать всё, что я скажу, и с мантией будет покончено за час. Обещаю.
Глядя на её улыбчивое лицо в обрамлении каштановых волос, Талиан мучительно искал подвох, но не находил его. Эвелина излучала спокойствие и уверенность, которых так недоставало Маджайре.
Кивнув, он вышел на середину комнаты и широко развёл руки.
— Одевайте!
На него надели мантию, и мучения понеслись по второму кругу. Но, в отличие от сестры, Эвелина скакала от одной девушки к другой, постоянно что-то показывала и поправляла, никогда не ругалась и не вырывала шитьё из рук.
В общем, стоило признать: дела у всех пошли заметно легче.
Только… мантию девушки не дошивали, а лишь создавали видимость готовой одежды. Талиан не разбирался во всех этих стежках и петлях, но слепым не был. Швы на мантии едва держались, скреплённые всего в нескольких местах вместо положенной ровной строчки.
— Еда для будущего императора, — робко произнесла вернувшаяся рабыня и замерла с подносом у входа.
Талиан моментально оживился, почуяв одуряющий запах мяса, срезанного с зажаренной на вертеле туши, а рядом с ним лежали хлеб, печёные яблоки, зелень и в горшочке под крышкой томилось жаркое.
— Сюда! Живее!
— Нет! — Эвелина остановила рабыню движением руки. — У нас нет на это времени. Вы должны стоять смирно. Вы же мне обещали?
— Аргх…
Стиснув зубы, чтобы не наговорить гадостей, Талиан вперил в неё уничтожающий взгляд. Из-за разлившихся в воздухе ароматов рот наполнился слюной, которую теперь приходилось сглатывать. В желудке голодно урчало. Нет, он уже давно не ребёнок, он потерпит. Но зачем превращать подготовку к коронации в пытку, когда еда — вот она, всего в паре шагов?!
— Если вы голодны, ваше императорское высочество, я покормлю вас. Но только, прошу, не двигайтесь. Девушкам и без этого тяжело работать.
Талиан кивнул, дождался, когда она поднесёт ко рту кусочек, а затем резко подался вперёд и прикусил зубами мясо вместе с её пальцами. Не сильно, но и не так чтобы она могла отдёрнуть руку.
Он ждал, что после этого в её больших ореховых глазах, коричнево-янтарных возле зрачка и зеленоватых по краям, появится страх, но его не было.
— Не забывайте, кто мой отец. Откусите пальцы — он оторвёт вам руку по локоть.
Отпустив её, Талиан прожевал мясо и ответил:
— Уверен, брак с моей сестрой смягчит его, и кто-то просто останется без пальцев.
Эвелина едва заметно вздрогнула и напряглась. Стрела нашла свою цель? Талиан смотрел, как девушка берёт следующий кусок мяса, и ждал ответа.
— Разве её брак с Демионом, наследником Светлого тана, дело уже не решённое? Или вашему императорскому высочеству угодно будет отдать овечью тушу волкам, чтобы выяснить, кто среди них поклыкастей?