Страница 18 из 112
– Oh! Mon cher! C’est charmant! Quel belle… Oh! Mon Marie!..
– Да ладно тебе! Платье с нафталином…
– Oh! Quel belle fleurs…
Жюли тащила Мари по галерее мимо множества зеркал.
– О, ma Marie, тебе так идёт белый цвет!..
Неожиданно в голове Мари зазвенел фальшивый колокольчик.
– Ах… таччилд… – она вытащила блокнот из-за пазухи, пролистнула и увидела слова, написанные грязно-синим, с разводами: «Мари, надо встретиться. Я подойду через пять минут к воротам резиденции. Приходи одна, наконец-то познакоимся. Ричард».
«Да, конечно!» – написала быстро Мари, но тетрадку сразу не закрыла.
Светловолосый лакей быстро вышел из зала.
Жюли заглянула через плечо Мари в таччилд.
– Эй! Ты что, с ума сошла?
– А что? – вздрогнула Мари.
– Из какого бы таччилда человек не писал, его почерк и аура никогда не изменяются! Только если с годами! – объяснила Жюли.
– Значит, это был не Ричард?
– Ну, конечно же нет! У Ричарда другой почерк и совершенно другой цвет, а этот или эта… Я даже определить не могу! – слизняк жуткий, судя по всему – ты только посмотри, какие подтёки. Да и цвет тошнотный… Я тебе, Мари, так скажу – самая главная прелесть таччилда в том, что он не просто передаёт информацию, а показывает душу, эмоции человека. Поэтому тёмные не очень-то любят эту штуку, у них в приоритете игрушки обывателей. Или они прикручивают технику к таччилду, только чтобы не показывать своей ауры на бумаге. Так-то.
– В таком случае, кому и зачем потребовалось выманивать меня из дворца?
– Это может быть на руку тёмным, – серьёзно ответила Жюли. – Но они сюда не приходят… обычно. Да и к тому же, многие из нас видят ауры – сложно остаться инкогнито, если ты на самом деле не белый.
– А про ауры можно поподробнее? – вот это точно что-то новенькое.
– Ну, видеть ауры не всем под силу, – ехидно заметила Жюли. – Кто-то учится этому всю жизнь, а кому-то дано от рождения. Ты – научишься. Белые видят ауры хорошо. А тёмные – когда как. Они предпочитают их не видеть.
– Чем белые отличаются от тёмных? Что за странное деление?
– Оно условное, конечно, – Жюли улыбнулась. – Разница в том… Хм, как бы объяснить… У нас разные ценности.
– Прости, я не понимаю. – Мари нахмурилась. Пока белые вовсе не казались ей теми святошами, какими они бы хотели. – У меня и у моей сестры тоже разные ценности, но это еще не значит, что мы не одна семья.
– Ох, ну вот это довольно скользкая тема… – Жюли замялась. – Мы обращаемся к разным эмоциям, когда творим магию. И магия света – она не про вещи, а про дух. Белые маги часто здесь не живут, а только появляются время от времени, чтобы восстановить силы. Это могут быть творческие люди, которым магия сама по себе не очень-то интересна.
– То есть, чтобы быть белым магом, нужно быть пушистым зайчиком?
– Ну, можно и так сказать, – Жюли рассмеялась. – Но, знаешь, я не сказала тебе самого главного. Тебе надо находить время и для этого места, и для своего дома. Но лучше бы ты осталась здесь насовсем.
– То есть, ты хочешь сказать, я сейчас должна вернуться домой? Или…
– Или лучше для всех, чтобы ты всегда была здесь.
Мари крепко задумалась. Всё происходящее ей сильно не нравилось. Как будто всё, что происходило сегодня, шло не по плану. Но это чудесное ощущение колоссальной силы внутри неё немного примиряло с действительностью.
– Значит, я – наследница Ричарда, но он меня почему-то не встретил.
Жюли покраснела.
– И я должна появляться зачем-то здесь, чтобы делать что?
– Учиться у него, – поспешно ответила Жюли. – И не только магии. Он не только сильнейший, благодаря кому тёмные нас еще не истребили, он еще и политик. Ричард потратил слишком много сил на всё это, пока не нашёл тебя. Он понял, что в тебе огромный потенциал. И… – Жюли снова замялась. Она выдавала информацию неохотно, как будто не должна была этого делать, – белых магов, кто знает о своих способностях и живет здесь, меньше, чем кажется. А ещё меньше тех, кто готов создавать и поддерживать наш мир. Ричард долго возился с тобой…
– В смысле? Я вообще не знаю Ричарда! Я с ним лишь один раз разговаривала, и то через таччилд! – взорвалась Мари.
– Это неправда.
– Нет, правда!