Виттория

— Если б я действительно изучала, мы б сейчас с тобой не разговаривали — такая привычная перепалка, как будто ничего и не случилось. Всю двоякость шутки я поняла намного позже.

— Нет, серьезно, что с тобой. Ты ворочалась и кричала...

— Кошмар приснился, а ты всегда подглядываешь, как девушки спят?

— Ну, тут уж прости, мы оказались на одном ложе, причем я совершенно не помню как... — Калеб подозрительно на меня посмотрел, стоп, он что, думает?..

— Расслабься, я тебя не насиловала, ты был немножко не в состоянии.

— Да я и не думал даже. А на тему кошмаров, я дам тебе одну очень хорошую настойку, и тебе никогда не будут сниться кошмары. Она, между прочим, уйму денег стоит, так что не отказывайся...

— Предпочитаю наличные.

— Серьезно? Сколько?

— Не обижай меня, просто проваливай. Честно говоря, хочу спать... И мне ничего не надо, считай, что я тебе помогла взамен тому, что ты до этого со мной нянчился.

— Нет, ну как-то отблагодарить я тебя должен.

— Ну, вот как придумаешь — приходи, обсудим.

— Черт с тобой. Где моя рубашка? — он вскочил с кровати и стал спускаться вниз.

— Эмм, нет у тебя рубашки. Считай, что я оставила ее себе на память. — Ну порвала я ее, не было другого способа его оперативно раздеть.

— И что, мне голым идти, мм? — Калеб был чем-то не-доволен. Мне, конечно, не очень интересно, но все же, что вчера произошло, почему он оказался ранен... Или у Нартанэ садистские наклонности? Хи, хотела бы я глянуть на привязанного Калеба.

— Можешь голым, — я уже почти засыпала.

— Из дома одинокой девушки, рано утром, едва первая роса покрыла молодую травку, выходит обаятельный молодой человек аристократического происхождения, причем заметь, умолчал о том, что знатней моего рода лишь короли...

— Ну конечно, круче тебя только яйца, — я кинула в него самую свободную из своих рубашек. — Потом вернешь, хотя можешь оставить ее себе на память и спать с ней в обнимку, проваливай.

Моя скромная персона, собрав остатки своих сил, вытолкала Калеба на крыльцо и захлопнула за ним дверь. «Бессердечная», — апатично продекламировал он, деловито надевая мою рубашку, которая ему слегка давила в плечах, да даже не слегка. С этой мыслью я и заснула.

***

— Какого черта? — спросил Ворс, прожигая Калеба ненавистным взглядом.

— Ты это о чем? — лучший друг принца даже внимания сперва не обратил на незадачливого темноволосого парня.

— Что ты делал у Витки?

— Она тебе что, корова, чтоб так ее называть? — Калеб даже поморщился от такой вольной интерпретации столь прекрасного имени, коего достойны королевы. И главное, кому имя досталось-то... Эх... Не опозорила бы.

— Она говорила, что я ее лучший друг, так что имею право называть ее как хочу. — Ворс был уже в бешенстве.

— Лучший друг, да? Сочувствую. — Калеб решил позлить этого паренька, который большую часть своего времени вился вокруг Витты, которая, видимо, ничего не замечала. — Ну так вот, друг. А она горяча в постели...

Ворс сделал резкий выпад, но лучший друг принца умудрился увернуться, несмотря на рану.

— Остынь, я пошутил... Или нет. Думай сам. Пока. После чего Калеб действительно зашагал в сторону своего дома, оставив Ворса думать, что ему делать дальше.

Но Виттория уже крепко спала в своей постели. И никак не могла разрешить сложившуюся проблему, которая повлечет большие неприятности.

***

Утром я проснулась днем, как бы тривиально это не звучало. Все, что мне сегодня хочется — лениться и ничего не делать. Выйдя на крылечко, как говорится, «на перекур», я обнаружила возле двери записку, прижатую камушком, чтоб не улетела. Писал Ворс:

«Мне надо ненадолго к родным.

прости, что не попрощался.

Отдыхай.

Ворс»

А что, лаконичненько. Только вот сдается мне, что все не так чисто. Ворс, пребывая в здравом уме и здравой памяти, обязательно зашел бы попрощаться, в крайнем случае, о своем отъезде сообщил бы вчера, когда мы дегустировали медовуху. Значит, либо это были дела, не требующие особых отлагательств, либо ему стыдно, из-за того, что он вчера наговорил, хотя по-моему, ничего ТАКОГО не было...

Наслаждаясь солнечными лучами, ласково касающимися моей кожи, я заметила Геллинду. Она степенно шла чуть поодаль основной тропы, не обращая на меня внимания.

— Доброе утро! — настроение было достаточно хорошее, почему бы не поздороваться.

— Ты?! Сейчас же зайди в дом. — Она метнулась в мою сторону, воровато оглядываясь, нет ли никого. — Быстро.

Геллинда схватила меня за руку и с такой силой впихнула меня в дом, что на руках наверняка останутся следы.

— Да что с тобой? — девушку было не узнать, Геллинада отличалась своим спокойствием и рассудительностью.

— Ты себя в зеркало видела?!

— Это все потому что я не сделала красивую прическу и не умылась? — я начала злиться.

После этих слов я метнула свой взгляд в зеркало.

— Черт, черт, черт... — я совсем забыла про эти препаратики, делающие мою кожу смуглой, а волосы темными. Так что сейчас я выглядела как настоящая аристократка, о чем никто не должен был узнать.

— Твои волосы... — Геллинда их потрогала, пропустила между пальцев. В это время я затравленно на нее смотрела. — Не может быть... ты вернулась... ты знаешь кто твой отец?