Карамель

– Получается, всю неделю я должна ездить с вами?

– Получается так, мисс Голдман. – Кивает. – Если желаете, уточните у вашего отца (это он подал жалобу на водителя, который не забрал вас из Академии), либо же не будем терять времени: поедем на Золотое Кольцо.

О, значит, ему известно, что я направляюсь на встречу к Ирис. Какой из этого вывод? Он в действительности беседовал с отцом – предупреждать о смене водителя нет смысла.

– Не будем терять времени, – соглашаюсь и сажусь в автомобиль.

Меня встречает мягкий диван с жёсткой обивкой, а водитель прозорливо смотрит в сенсорный экран, помогающий с управлением, и жмёт – отмечаю перчатки (в самом деле холодно?) – определённую комбинацию, после чего мы поднимаемся в воздух. Прекрасные – геометрически выстроенные – дома сменяют друг друга, пешеходные тропы остаются под пятами – люди там снуют подобно муравьям.

– Вам комфортно, мисс Голдман? Может, отрегулировать температуру? – спрашивает водитель.

Вспоминаю о нём, смотрю. Юноша смотрит в ответ. Янтарными глазами, разве такое бывает? Они приветствуют меня, задорят, злят, пугают. Чистый янтарь с желтизной, видимый мной лишь однажды. Кажется…кажется, встреваю в смоле глаз: лапки маленького насекомого вязнут, обречённые быть обнаруженными через миллионы лет красивейшим инклюзом. Отбрасываю (пытаюсь!) тревожные мысли и говорю:

– Всё устраивает.

Обмениваемся спокойными взглядами (не более того), однако где-то в области груди я хороню необъяснимую тревогу.

Может, спросить его имя?

На кой тебе сдалось имя, Карамель? Машина занесена в базу данных – на этой машине ты катаешься изо дня в день, из года в год; хочешь провести расследование – позвони в обслуживающую Голдман компанию авто. Опять же как к подобному отнесётся отец? А сама компания? Чрезмерное любопытство наказуемо; не следует подавать признаки жизни и шевелиться, пока тебя не пошевелят сами и не спросят мнения. Не следует демонстрировать озабоченность. Моё волнение напускное, самовыдуманное. Всё в порядке. Всё идёт своим чередом, по заведённой траектории, по обозначенной схеме. Всё правильно.

– Уже почти, – кивает водитель. – Почти…

– Если собираетесь работать с Голдман, читайте внимательно рекомендации, – бросаю наперерез. – Я не терплю болтовни с обслуживающим персоналом: доставьте меня из одной точки города в другую в полнейшей тишине, без комментариев и разговоров, не терплю пустых бесед.

Янтарные глаза врезаются в меня через зеркало дальнего вида. Обладатель их молчит…схватывает на лету, молодец.

– Да, вот так меня устраивает, – соглашаюсь я и вновь смотрю в окно.

Несёмся быстро: едва успеваю различить подобие куполов, обыкновенно подглядывающих меж высотными зданиями промышленного района. Раньше люди посещали то место, чтобы исповедаться, а потом поняли – Бог не спасёт их, ибо Бог обратился в нас. Мы – боги. Мы – Создатели. Обращаться стоит к Зданию Комитета Управляющих.

А мы не позволим всякому сброду стоять наравне с нами.

От куполов остались последователи – неофициальная организация «Гимн зашитых ртов», которую мать хлёстко называла «сектантскими плясками», «опорожнением религиозных дум» и «эхом фанатиков». Лично я считаю возведение подобия церкви в только развивающемся граде будущего недочётом наших праотцов, потому что в мире, где всё опирается на науку, нет места религии. А что касается Гимна зашитых ртов…никогда не видела их вживую, лишь слышала беседы о них. Эти несчастные ошивались подобно бродягам на лестницах или нижних этажах Золотого Кольца. У них не было статуса, имени, должности, не было работ и детей, не было счетов в банке, не было запаянных в кожу чипов, не было права на образование, медицину, безопасность, передвижение. Будь наше государство более сурово в отношении этих вопиюще-отвратительных лиц, истребили бы неугодных подобно тараканам. Я предприму всё для этого. Не желаю знать, что некто незаслуженно отхватывает мою часть кислорода, ступает по городу за мои налоги. Они недостойны зваться членами общества, недостойны относиться к нам – Создателям.

Бегло бросаю взгляд на водителя. В отличие от Ромео этого юношу не заботит укладка: короткие каштановые волосы нещадно растрёпаны. Через уголок защитной маски проглядывает щетина. Как дико! Следует сделать выговор его начальству…

Мы замираем на посадочном месте у Золотого Кольца. Говорю:

– Возвращайтесь через несколько часов.

– Да, мисс Голдман.

Я приехала раньше Ирис (из-за того, что не стала переодевать форму), просто ужас. Колючий силуэт подруги не рассекает по платформе и не окидывает прохожих сравнительным взглядом, не заискивает меня на парковке. Это совершенно неправильно.

Кажется, я сама себе надышала спиртным в маску…Интересно, от выдыхаемого алкоголя можно опьянеть ещё больше? А потерять сознание? А сойти с ума?

Едва не сталкиваюсь с незнакомцем. Запинаюсь и ускоряюсь, а человек, бредущий навстречу, притормаживает и сквозь маску бросает:

– Аккуратней, девочка. В Академии учат всему, но только не важному? Не знаешь, как ходить и не спотыкаться?

– Извините? – отвечаю я и задираю голову, чтобы посмотреть в лицо незнакомца. Мой шкаф ниже, чем этот человек. И уже, наверное.