Сонилим

"Или я просто не хотела делиться этим с тобой?" проскочила мысль, но я ее отогнала, словно надоевшую муху в летний знойный день. Единственное, в чем я была уверена, так это в том, что мне нужно было хоть не надолго остаться без надзора моих спутников. Нужно было разобраться со свитками, что я забрала у Муры.

Сказать по правде, ни в тот же день, ни в последующие два, мне не удалось побыть наедине больше одной минуты, да и та мне выпадала только во время коротких отлучек "в кустики".

Мы все так же продолжали путешествовать по лесу, никто не возмущался и не предлагал сменить лесную тропу на более удобный для передвижения и ночёвки торговый тракт. Конечно, я бы не оказалась принять теплый душ или горячую ванную, но понимала, что мой голос (даже предложи я подобное!) просто проигнорируют, поэтому все мое мытье и купание ограничивалось родниковой водой и кусочком мыла.

Не совсем то, к чему привыкла городская девочка, но от гигиеничных процедур я не могла отказаться даже при таких сложностях. Очень не хватало зубной щетки. Приходилось использовать подручные методы, как, например, кусочек ткани. Да уж, удовольствие то еще, но выхода не было.

Не было кремов, тоников, дезодорантов и нормального полотенца! Очень не хватало земного уюта и комфорта. Не хватало дома, здоровой пищи и... мороженого! Вишневого, клубничного, ванильного с кусочками свежих фруктов и шоколадного аффогато. Или это жара так на меня действовала?

На четвертый день нашего путешествия я готова была продать руку... нет, все же чуть меньше целой руки, скажем — мизинец на ноге, за чашечку свежесваренного кофе. И столько же — за свежеиспеченный, с хрустящей корочкой, с нежной кремовой начинкой круассан.

"Проснись Света!" залепила я себе мысленную пощечину, "Тебе это в ближайшее время не светит. Максимум, на что можешь рассчитывать, так это на горелую кашу и кусок непонятного мяса дикого кабанистого сурка". 

Мдя... Перспективы так себе, как не крути.

А потом случилось то, что в корне поменяло все наши планы. Наши настоящие планы, поскольку нам пришлось отказаться от идеи дальнейшего продвижения к границе и возвратило на путь к кошачьей столице — в славный город Массар. Произошедшее до обидного банально. Вот если бы за нами была погоня или же опять кто-то напал...

Три раза "тьфу!" через левое плечо!

У нас случилась простая нестыковка дорожных путей. Как там говорится? "План писали на бумаге, но забыли про овраги. А по ним ходить"? Вот-вот! Дело в том, что пробираясь через лесную чащу по ориентирам известным одному Багару, мы взяли слишком на восток, объезжая внушительных размеров овраг с крутыми склонами, и оказались в опасной близости к городу. И если вдоль тракта дозорных могло и не быть, то вблизи города мы набрели на группу из четырех человек... Эээээ... Стражников, то есть. Силы были неравными. То есть, кисуня наотрез запретила калечить благородных хвостатых и нам пришлось выдавать им давно придуманную легенду о транспортировке темных на "самый гуманный суд в мире" в столицу кошачьих земель. По поводу вольного передвижения пленных было сказано, что они под амулетами подчинения с прямым указом не сбегать и не нападать на сопровождающих.

Дозорные не слишком-то в это и поверили, но задав несколько вопросов Вею, они удовлетворились его ответами и успокоились. Оставив нам в проводники одного из них, высокого, широкоплечего, внушительного, как и Багар, серого кота со странным именем Оршуйи, остальная группа продолжила патрулировать окрестности. Вздохнув с облегчением и немного с раздражением, мы двинулись в сторону города.

Оршуйи всю дорогу молчал, мы тоже не спешили открывать рты и посвящать его в наши проблемы. Даже балаболу Багару не повезло пробить броню сопровождающего: еще в самом начале пути кот, поравнявшись с проводником, пытался разговорить его и выведать последние массарские новости. Но все попытки Барди разбивальсь о стену молчания и отчуждения: Оршуйи обращал на него внимания еще меньше, чем на листик травы под копытами коня. Через несколько минут бесперспективных попыток разговора, наш черныш закинул это дело и отстал от провожающего на несколько шагов.

Вскоре деревья начали отступать с горизонта и высокие шпили городских башен прорезали голубое небо, до этого почти полностью скрытое листвой. Многотысячный город (о чем узнала во время наших разговоров с добряком Барди) притягивал взгляд разноцветными крышами домов, которые ближе к центру поднимались все выше и выше. Внешний круг города, самый низкий, встречал путников черепицей красного цвета, оказывается, самой дешевой. Потом шел оранжевый круг, потом желтый и, чередуя цвета, в самой высокой точке города замковая крепость была крыта черепицей фиолетового цвета.

— Словно радуга, — пробормотала я и в восхищении наблюдала плавные линии разделения городских районов.

— Именно так, Сиана, — поддакнула Касси, которая сейчас ехала рядом со мной. — Сам замок стоит на холме, вокруг него волнами расходится город: от самых богатых — фиолетовой и синей зон, и до самых бедных — оранжевой и красной.