Страница 19 из 34
Третья разновидность оборотней, с которыми мы, предположительно имеем дело, это волкодлаки. Вопреки досужим вымыслам, не имеют к ликантропам или метаморфам никакого отношения. Метаморфы не становятся волкодлаками после смерти, хотя, поди, попробуй, переубеди в этом суеверных крестьян. Внешне волкодлаки напоминают гибрид волка с гиеной, передвигаются на задних конечностях, и при нападении полностью обескровливают тела. Как и любой мертвец, представляющий собой биомассу, не управляемую сознанием, волкодлаки бесстрашны. Да им попросту нечем бояться, мозг у них не функционирует. Ликантропа одолеть сложнее. Пусть и дремлющее, в нем присутствует человеческое сознание. А волкодлак – туп и прожорлив.
Существует гипотеза, что волкодалки – фейри. Во время Ярких Лун эти твари способны проникать к нам их другого мира сначала в виде кошмаров, потом, питаясь страхами, набирают силу и материализуются. Материализовавшись, пьют кровь. При укусе информация передаётся, как вирус, все инфицированные выполняют заданную программу.
Чтобы не говорили охотники, волкодлаки нападают не только в период трех полных лун. На самом деле энергии двух лун с половинкой, или даже c четвертью третьей может оказаться достаточным, чтобы завести эту адскую игрушку из бездны.
Поначалу волкадлаки, как любое порождение мрака, держатся в тени, и нападают только на одиночек. Достаточно выйти за калитку вдвоем, чтобы их отпугнуть. Но как только они набирают силу, начинают действовать вполне как обычные звери. С рассветом эти порождения ночи не прячутся, как наивно полагают не только честные крестьяне, но и господа охотники, они попросту уходят из нашего мира в свой. Поэтому искать волкодлака днём приблизительно то же самое, что ловить чумахастых мымриков, не удастся никому и ни за что. Нельзя поймать то, чего нет.
Так что пока охотники и крестьяне, вооружившись топорами, вилами, колотушками, лопатами, кнутами, без всякой пользы уставали, шныряя по холмам, лесам и долинам, я преспокойно и с чистой совестью отдыхали в тенёчке.
– Почему ты не пошла с остальными и не ищешь тварь? – полюбопытствовала хозяйка трактира, протирая стойку.
– Не люблю тратить время попусту, – пожала плечами я. – Я маг, женщина и, в отличие от этих работников ножа и топора, точно знаю, что мы ищем. А главное, где и как это нужно делать.
– Чего ж ты не сказала этого своим друзьям?
– Во-первых, они мне вовсе не друзья – я этих людей третий день как знаю. А во-вторых? Мужчины уверены в себе и в своей силе. Что им советы какой-то пигалицы?
– А ты действительно маг? – с интересом глянула на меня женщина.
Я кивнула.
– Тогда ты, наверное, знаешь, что нужно сделать, чтобы зверь не накинулся и не растерзал?
– Знаю.
Женщина воровато покосилась на дверь и придвинулась ближе ко мне. Мне такой поворот событий был как-то не очень, но отодвигаться я, на всякий случай, из вежливости, не стала.
– Дай мне какой-нибудь отвар или амулет, – горячо задышала она мне в ухо. – У меня есть деньги, я заплачу.
– У меня нет ни отваров, ни амулетов, – отрезала я.
– Тогда изготовь их! Сжалься! У меня пятеро детей…
Я вздохнула.
– У меня нет ни отваров, ни амулетов, да против того, что у вас тут завелось, они и не подействуют. Но могу тебе дать пару совершенно бесплатных советов. Первое – не гаси на ночь свет. Тьма, как известно, боится его. Достаточно любой, даже самой простой лампадки.
– Наш лорд говорит, что свет привлекает зверя.
– Ерунду говорит ваш лорд. Даже обычные звери боятся огня и не приближаются к горящему костру. А уж фейри в круг света носа точно не высунут. Конечно, лампадка не панацея, но между домом, где горит свет и домом, где его нет, тварь наверняка выберет темный двор. И ещё, постарайся, чтобы в твоем доме было как можно больше покоя, любви и радости. Волкодлаки идут на запах страхов, похоти, ненависти. Любая негативная эмоция для них, как приманка. Туда, где царит счастье, эта гадость не сунется.
Женщина смотрела на меня с неприязнью.
Отлично! Вот зачем я тут растрепалась-то, а? Чего ожидала? Люди так примитивны. Прямо стадо какое-то. Она хочет, чтобы я выкинула какой-нибудь зачарованный фокус, вроде щелчка пальцами с сопровождением зубодробильной бессмыслицы на устах, чтобы раз и два – и все дела. А я ей тут втираю сказки о том, что любовь в сердце защитит её дом от монстра. И ведь на самом деле – защитит. С гарантией. Лучше амулета, лучше даже любого оружия.
Представьте себе гобелен. На лицевой стороне рисунок – эта наша жизнь, а на изнаночной – невидимые нити. Весь мир строится из двух потоков: созидательного и разрушительного, светлого и тёмного. Если по законам материальным, положительное притягивает отрицательное, то на изнаночной стороне плюс тянет к себе плюс, а минус следует строго за минусом. То есть, чтобы проще простого: не хотите привлекать к себе бяки, не думайте о ней, не делайте её тут и будет вам счастье.
Просто – если в теории. Но веками недостижимо на практике.
Я покинула таверну. Сказать трактирщице мне было решительно нечего.