Стокгольмский синдром

Ди­его пос­ту­чал в дверь. За ней пос­лы­шались быс­трые ша­ги. Дверь от­кры­лась. С по­рога ему улы­балась слег­ка пух­лая, но при этом вы­сокая, с оваль­ным ли­цом и длин­ны­ми блон­ди­нис­ты­ми во­лоса­ми жен­щи­на. 

– Ди­его, как я ра­да те­бя ви­деть! – гла­за жен­щи­ны лу­чис­то улы­бались, и во­об­ще вся она как буд­то ис­то­чала доб­ро­ту и у­ют. – Про­ходи, ра­зувай­ся, будь как до­ма. Те­бе дать та­поч­ки?

Не до­жида­ясь, по­ка Ди­его со­об­ра­зит и от­ве­тит, она по­лез­ла в шкаф и дос­та­ла от­ту­да па­ру од­но­разо­вых та­почек. Ему не ос­та­валось ни­чего, кро­ме как на­деть их. Тем вре­менем жен­щи­на уже упор­хну­ла на кух­ню. От­ту­да до­носи­лись прек­расней­шие за­пахи све­жей вы­печ­ки, жа­рено­го мя­са и силь­ный аро­мат спе­ций. Уже по это­му мож­но бы­ло оп­ре­делить, что она хо­рошо го­товит. Ди­его же про­шел в гос­ти­ную и сел на ди­ван.

– Дав­но мы не ви­делись, хо­рошо, что ты смог заг­ля­нуть к нам. Как у те­бя де­ла? На­де­юсь, все хо­рошо? Ос­кар го­ворит, у вас сей­час слож­ный пе­ри­од на ра­боте, ка­кие-то проб­ле­мы. Но сда­ет­ся мне, что вско­ре все это за­кон­чится, не пе­режи­вай. Ес­ли что, зво­ни, не стес­няй­ся, мы с Ос­ка­ром всег­да го­товы те­бе по­мочь. Ах, как же я ра­да, что на­ши семьи дру­жат. 

– Спа­сибо, вы очень ве­лико­душ­ны, но, в об­щем-то, хм, я жи­ву один.

– Ой, и в прав­ду! Прос­ти, по­жалуй­ста! Мне так не­лов­ко, ох, язык мой – враг мой! – сму­щен­но ска­зала она и пос­пе­шила пе­ревес­ти те­му. – Не хо­чешь пи­рог? Све­жий, толь­ко что ис­пекла!

Вне­зап­но из-за уг­ла вы­бежа­ли маль­чик и сов­сем ма­лень­кая дев­чушка и про­нес­лись ми­мо Ди­его, да­же не об­ра­тив на не­го вни­мания. Они бы­ли очень по­хожи. У обо­их бы­ли круг­лые ли­ца, ка­рие гла­за и тор­ча­щие боль­шие уши, чем они оба на­поми­нали Ос­ка­ра, оба бы­ли с каш­та­новым от­тенком во­лос. У де­воч­ки на ли­це бы­ли вес­нушки. 

– Де­ти! Не но­ситесь! Дейв, прек­ра­ти сей­час же! Ты же пом­нишь, чем за­кон­чи­лись две не­дели на­зад ва­ши ша­лос­ти?! И во­об­ще, у нас гос­ти. Ве­дите се­бя при­лич­но, вы да­же не поз­до­рова­лись!

– Ну, ма-а-ам, – про­тянул маль­чик, и ис­подлобья взгля­нув на Ди­его, ска­зал. – Здрас­те. 

Де­воч­ка, сто­яв­шая ря­дом со сво­им бра­том, что-то не­раз­борчи­во про­лепе­тала и по­бежа­ла в со­сед­нюю ком­на­ту. Маль­чик пос­пе­шил за ней, кри­ча, что в этот раз она вы­иг­ра­ла толь­ко по­тому, что им по­меша­ли, и в сле­ду­ющий раз это­му не бы­вать. 

В ком­на­ту с боль­шой та­рел­кой в ру­ках, на ко­торой ле­жал ап­пе­тит­но выг­ля­дящий пи­рог, вош­ла Стел­ла. Шик­нув на ко­та, ко­торый не­весть от­ку­да по­явил­ся пря­мо пе­ред ней, она по­ложи­ла та­рел­ку с пи­рогом пря­мо на стол, сто­яв­ший в па­ре дюй­мов от пар­ня, как бы приг­ла­шая Ди­его от­ве­дать его. Он охот­но сог­ла­сил­ся. Спус­тя ми­нуту он си­дел за сто­лом, по­едая на­ив­кусней­ший на его па­мяти пи­рог, а Стел­ла сто­яла не­пода­леку и вы­жида­юще смот­ре­ла.

– Ну как? Я очень бо­ялась, что он по­лучит­ся слиш­ком слад­ким, так как я слу­чай­но за­сыпа­ла два ста­кана са­хара в тес­то вмес­то од­но­го. Кста­ти, Ос­кар дол­жен ско­ро вер­нуть­ся, по­нима­ешь ли, ему нуж­но бы­ло от­лу­чить­ся в ма­газин, я его поп­ро­сила.

Поб­ла­года­рив за уго­щение и объ­яс­нив Стел­ле, что не про­тив еще нем­но­го по­дож­дать, и что он ни­куда не то­ропит­ся, па­рень от­ки­нул­ся на спин­ку ди­вана. Он был ужас­но ком­фор­тным. Во­об­ще во всем до­ме так и ве­яло у­ютом. Все здесь бы­ло та­кое при­ят­ное, мяг­кое и по-до­маш­не­му се­мей­ное, что Ди­его по­чувс­тво­вал уми­рот­во­рение. 

Дом у Ален­де­ров был ог­ромный. В нем бы­ло два эта­жа, с пятью ком­на­тами на пер­вом эта­же и тре­мя на вто­ром. Прос­транс­тва хва­тало на всех, все бы­ли счас­тли­вы. Ди­его вспом­нил их с ма­терью дом в Нью-Й­ор­ке. Ма­лень­кая квар­тирка, сос­то­ящая из двух не­боль­ших ком­нат, в ко­торой и двое-то ед­ва умес­тятся. Ес­ли в до­ме Ален­де­ров бы­ло ку­ча ди­зай­нер­ских ме­лочей, соз­да­ющих у­ют, и боль­шое ко­личес­тво раз­но­об­разных пред­ме­тов, то в Нью-Й­орк­ском до­ме ве­щей бы­ло дос­та­точ­но ма­ло. Нель­зя ска­зать, что они жи­ли бед­но и ни­чего из это­го не мог­ли се­бе поз­во­лить, на­обо­рот де­нег хва­тало на все не­об­хо­димые ве­щи, но мать по­чему-то всег­да эко­номи­ла. Она скла­дыва­ла по­нем­но­гу от каж­дой сво­ей зар­пла­ты в за­нач­ку, как она го­вори­ла «на чер­ный день», и не по­купа­ла ни­чего лиш­не­го. Од­на­ко ес­ли Ди­его про­сил что-ли­бо и при этом чет­ко ар­гу­мен­ти­ровал, за­чем ему это по­надо­билось, да­же ес­ли оно сто­ило дос­та­точ­но боль­ших де­нег, мать ни­ког­да не от­ка­зыва­ла ему в прось­бе. За­то на се­бе она эко­номи­ла, как толь­ко мог­ла. Нап­ри­мер, она все его детс­тво про­ходи­ла в од­ном и том же ста­ром паль­то. Оно бы­ло выц­ветшее, по­ношен­ное, пыль­ное, а кое-где да­же под­ранное. Од­нажды Ди­его спро­сил у нее, по­чему она не ку­пит но­вое? Он был го­тов не про­сить у нее кар­манных де­нег во­об­ще, лишь бы мать но­сила что-ни­будь бо­лее кра­сивое, на что она от­ве­тила: 

– Я но­шу его не по­тому, что эко­ном­лю и не хо­чу тра­тить день­ги, но я прос­то не смо­гу сми­рить­ся с мыслью, что у ме­ня его боль­ше не бу­дет. 

Тог­да ему это по­каза­лось стран­ным. Паль­то как паль­то, что с то­го. Но по­том, со вре­менем, он уз­нал, что это паль­то – по­дарок от его от­ца. 

Ди­его тол­ком не пом­нил его. Да он и не хо­тел пом­нить. Отец ос­та­вил их, ког­да маль­чи­ку бы­ло шесть. Мать ни­ког­да не го­вори­ла точ­ную при­чину его пос­тупка, но всег­да уве­ряла, что по­нима­ет и про­ща­ет его. А Ди­его лишь не­до­уме­вал, как мож­но прос­тить то­го, кто бро­сил твою семью, пре­дал те­бя и всех, ко­го ты лю­бишь. То­го, кто ос­та­вил те­бя сов­сем од­но­го. Имен­но тог­да Ди­его пок­лялся, что ни­ког­да ни­кого не бро­сит. И тем бо­лее свою семью. 

С каж­дым но­вым вос­по­мина­ни­ем, Ди­его все силь­нее ста­новил­ся уве­рен­ным в том, что он пра­виль­но пос­ту­па­ет. Он не пус­тит все на са­мотек. Он прос­то не мо­жет это­го сде­лать. Ина­че он пре­даст се­бя, свою прав­ду и честь. Ина­че он ста­нет та­ким же сла­баком, как его отец. Ли­цо пар­ня ис­ка­зила гри­маса от­вра­щения. Спох­ва­тив­шись, что мо­жет расс­тро­ить хо­зя­ев, он на­тяну­то улыб­нулся и по­пытал­ся вы­кинуть все эти мыс­ли из го­ловы. 

В при­хожей хлоп­ну­ла дверь. Пос­лы­шалось ше­веле­ние, а по­том Ди­его ус­лы­шал го­лоса Ос­ка­ра и Стел­лы. Стел­ла ру­гала его и при­чита­ла, что он так силь­но за­дер­жался. Ди­его по­думал, что не хо­тел бы быть сей­час на мес­те Ос­ка­ра. С дру­гой сто­роны, у не­го есть за­меча­тель­ная боль­шая семья, ум­ни­ца же­на и де­ти. У Ди­его не бы­ло ни то­го, ни дру­гого. Он вспом­нил, как мать всег­да го­вори­ла ему, что у не­го очень кра­сивая и не­обыч­ная внеш­ность, и что дев­чонки дол­жны быть как ми­нимум за­ин­те­ресо­ваны в зна­комс­тве с ним. Од­на­ко за­ин­те­ресо­ван­ных дев­чо­нок в его жиз­ни бы­ло не так уж мно­го. Да и во­об­ще боль­шинс­тво тех лю­дей, что хо­тели с ним под­ру­жить­ся, бы­ли за­ин­те­ресо­ваны толь­ко по­тому, что Ди­его хо­рошо ус­пе­вал в шко­ле, а поз­же и в кол­ледже. И вот он уже окон­чил шко­лу, кол­ледж, пе­ре­ехал в собс­твен­ный дом, по­лучил ра­боту меч­ты, ко­роче го­воря, ус­пешно на­чал свою взрос­лую жизнь, но при всем этом он до сих пор оди­нок. И черт раз­бе­решь, что пош­ло не так. То ли внеш­ность пос­редс­твен­ная, то ли «та са­мая» все ни­как не най­дет­ся. 

К сло­ву, сам Ди­его ни­ког­да не счи­тал се­бя кра­сав­цем. Са­мая обыч­ная, ни­чем не при­меча­тель­ная внеш­ность, ко­торая по­чему-то пос­то­ян­но вы­зыва­ла у ок­ру­жа­ющих не­од­нознач­ную ре­ак­цию. Ди­его был сред­не­го рос­та, уме­рен­но ху­дой, хо­тя не­кото­рые во­об­ще счи­тали, что он слиш­ком ху­дой, а не­кото­рые да­же, что он бо­лен дис­тро­фи­ей. Ру­сые во­лосы уди­витель­но со­чета­лись с тем­ны­ми гус­ты­ми бро­вями и слег­ка смуг­лой ко­жей. На­вер­ное, все нас­мешки, ад­ре­сован­ные ему в шко­ле, мож­но бы­ло объ­яс­нить имен­но та­ким стран­ным со­чета­ни­ем. Ко­неч­но, это выг­ля­дело весь­ма неп­ри­выч­но, но не бо­лее то­го. Так­же у пар­ня бы­ли слег­ка за­ос­трен­ные квер­ху уши, что при­дава­ло ему сходс­тво с ми­фичес­ким су­щес­твом.

Что ка­са­ет­ся одеж­ды, то он ни­ког­да не лю­бил брос­ких и яр­ких на­рядов. Прос­тей­шие джин­сы, фут­болка или ру­баш­ка и ке­ды, в край­нем слу­чае, туф­ли. На ру­ке он но­сил па­ру па­мят­ных фе­нечек и брас­ле­тов от дру­зей. 

В ком­на­ту заг­ля­нул Ос­кар. У не­го был ус­тавший вид. За­видев Ди­его, он мах­нул ему ру­кой, ви­димо, на­мекая на то, что­бы он сле­довал за ним, и скрыл­ся в ко­ридо­ре. 

Па­рень так и сде­лал. Ос­кар под­нялся на­верх, в свою ком­на­ту, на две­ри ко­торой ви­села таб­личка с над­писью «Не вхо­дить без раз­ре­шения. Собс­твен­ность Ос­ка­ра Ален­де­ра». Имен­но пос­ле то­го, как Ди­его впер­вые уви­дел эту таб­личку, он по­нял, что бо­роть­ся с собс­твен­ни­чес­твом Ос­ка­ра бес­по­лез­но, это об­раз его жиз­ни. Вой­дя в ком­на­ту, Ди­его за­меш­кался. Обыч­но ком­на­та выг­ля­дела ухо­жен­но, но сей­час в ней ца­рил бес­по­рядок. На ди­ване, ку­да обыч­но са­дил­ся Ди­его, не бы­ло сво­бод­но­го мес­та во­об­ще. Он был пол­ностью пог­ре­бен под са­мыми раз­личны­ми ве­щами. На сто­ле вы­рисо­вывал­ся та­кой же ха­ос. Ку­ча раз­но­об­разных до­кумен­тов, пись­мен­ных при­над­лежнос­тей, книг, ча­шек и да­же одеж­да. Пол был от­но­ситель­но чист. Ди­его не был брез­глив, да и, приз­нать­ся чес­тно, по­рой сам за­пус­кал ком­на­ту до по­доб­но­го сос­то­яния, ско­рее он прос­то не ожи­дал та­кого от Ос­ка­ра, тот всег­да по­зици­они­ровал се­бя как очень оп­рятный че­ловек. Смек­нув, что сму­тило Ди­его, Ос­кар на­тяну­то улыб­нулся и ска­зал:

– Я по­нимаю, обыч­но тут бо­лее чис­то, но по­верь, с ут­ра я да­же не по­доз­ре­вал, что у ме­ня бу­дут гос­ти. 

Ди­его по­нима­юще кив­нул, в кон­це кон­цов, у не­го са­мого до­ма слу­чал­ся бес­по­рядок и пох­ле­ще, а Ос­кар про­дол­жил.

– Я обе­щал пе­редать те­бе кое-что важ­ное, но… хмм, я не пом­ню, ку­да я это по­ложил. 

Глу­боко вздох­нув и про­бур­чав, что зав­тра же нач­нет стро­го сле­дить за по­ряд­ком, Ос­кар на­чал по­ис­ки. Ди­его же ни­чего не ос­та­валось, как сто­ять на мес­те и га­дать, что та­кого важ­но­го он хо­чет ему пе­редать. 

На­конец Ос­кар, ка­жет­ся, на­шел то, что ис­кал. В его ру­ках бы­ла не­боль­шая ко­роб­ка.

– Вот, это те­бе по­надо­бит­ся, – ска­зал Ос­кар и пе­редал ее Ди­его.

– Спа­сибо, ко­неч­но, но что в ней? – Ди­его пот­ряс ко­роб­ку. Из­нутри пос­лы­шались не­от­четли­вые глу­хие зву­ки.

– Не по­нял, ты мне, что, не до­веря­ешь? – Ос­кар при­щурил­ся, упер­ся ру­ками в бо­ка и воп­ро­ситель­но ус­та­вил­ся на Ди­его.

– Не-ет, прос­то уточ­няю, – па­рень опус­тил взгляд на ко­роб­ку и от­крыл ее. Внут­ри ле­жали па­рик в цел­ло­фано­вой упа­ков­ке и ве­щи, на раз­мер-два боль­ше тех, что но­сил Ди­его.

– Ага, это для мас­ки­ров­ки, да?

– Имен­но. Но это еще не все, – Ос­кар нап­ра­вил­ся к сто­лу. От­крыв па­ру ящи­ков и пе­рело­патив ку­чу бу­маг, тет­ра­дей и про­чих ве­щей, он дос­тал не­боль­шой кло­чок бу­маги, на ко­тором бы­ли на­писан те­лефон­ный но­мер и имя «Ди­ана», и от­дал его Ди­его.

– А это что?

– Ви­зит­ка. Ее зо­вут Ди­ана Ку­пер, и она – ви­зажист-гри­мер. Про­фи в сво­ем де­ле. И еще кое-что… Ни­кому точ­но не­из­вес­тно, где про­мыш­ля­ют свои тем­ные де­лиш­ки эти ре­бята, но хо­дят слу­хи, что в заб­ро­шен­ной шах­те Й­ел­ло­уфил­да, в 15 ми­лях от­сю­да, об­на­руже­но ка­кое-то ше­веле­ние. Ду­маю, не бу­ду те­бя боль­ше за­дер­жи­вать, у те­бя на­вер­ня­ка ку­ча дел, как и у ме­ня.

Ос­кар уны­ло взгля­нул на бес­по­рядок, ца­рящий в ком­на­те. По­ложив ви­зит­ку в кар­ман ру­баш­ки и взяв ко­роб­ку, Ди­его поп­ро­щал­ся с Ос­ка­ром и спус­тился на пер­вый этаж. Де­ти все так же без­за­бот­но иг­ра­ли, а Стел­ла ко­поши­лась на кух­не, го­товя оче­ред­ную вкус­ня­тину. Гром­ко поп­ро­щав­шись со все­ми, Ди­его по­дож­дал, по­ка Ос­кар спус­тится и зак­ро­ет за ним дверь, а по­том вы­шел из до­ма