Страница 7 из 121
Арден стоял с серьёзным лицом, с трудом сдерживая эмоции. Рядом стояла заплаканная мать и Аравн, опустивший голову вниз. К одру подошёл старейшина Ангар и окропил тела маслом. Затем взял факел и зажёг хворост под покойными. Когда костёр запылал ярким пламенем другой старейшина начал читать молитву:
- О славный Энуил. Прими наши просьбы. Упокой души этих славных воинов. Пусть они найдут приют в твоих владениях за пределом мира. Забери их себе как нашу жертву…
- Именно это и надо было Энуилу! – раздался голос, прервавший молитвы.
Старейшина затих, и все твайтлы обратили взгляд на Ардена. Он стоял, гордо подняв голову, его взгляд был наполнен совсем не скорбью, а ненавистью и злостью. Аравн и Надин тоже, не понимающе и с опаской, смотрели на него.
- Это и нужно вашему Энуилу, жертва – повторил Арден – Будь он проклят.
- Что ты себе позволяешь юноша? - возмутился старейшина.
- То, что считаю нужным. То, что есть на самом деле. Утешаетесь молитвами своему Энуилу? – говорил Арден – А он словно похотливый ребёнок у вас на глазах издевается над каждым из нас. Молитвами ничем не поможешь. Будь проклят этот мерзкий бог…
Тут вдруг всполошился и Ангар:
- Арден во имя Света прекрати, что ты говоришь?
Но Арден никого не хотел слышать. Он развернулся и пошёл прочь. Мать пыталась остановить его и хотела, чтобы он извинился перед всеми за эти слова, но он был твёрд. Матери он сказал только одно:
- Если бы Энуил был милосерден, то он бы не поступил так с нами… Мне надоело верить в чушь. Я отказываюсь верить.
5.
Утро было беспокойным. Твайтлы вновь собрались в центре деревни и все шептались между собой и удивлённо смотрели на хмурого юношу стоящего в центре. Они все, как и вчера собрались вместе, но на этот раз совсем по другому поводу.
- Ты юноша потерял отца – говорил старейшина – Я понимаю твою боль, но твоё горе не даёт тебе право кидать проклятья направо и налево безнаказанно. Своими словами ты оскорбил не только Энуила, но и весь свой народ. Ты отверг своё племя и свою веру. Это тяжкий грех. И все мы понимаем, что за такое преступление есть лишь одно наказание – изгнание.
- Старейшина – вмешался Ангар – Может, всё-таки, пересмотрим наказание этого юноши. В его жизни очень многое случилось. Он очень горяч и бросил поспешные слова не подумав.
- Что ты имеешь ввиду? – спросил старейшина.
- Давайте дадим ему ещё один шанс. Не стоит отнимать у бедной вдовы любимого сына.
Мать Ардена стояла, словно сама не своя. Бледная и замученная. Она не могла уже держаться на ногах из-за бед, посыпавшихся на её семью одна за другой. Она глазами, ослабевшими от бессонницы и слёз, смотрела на Ардена. Юноша же не поднимал глаз. Он был холоден и спокоен. Смерть Ингви и отца словно изменили его. Словно совсем другим он стал, стал озлобленным, суровым и бескомпромиссным. В его голове больше не было того, что когда-то делало его благоразумным.
- Так и быть – произнёс старейшина – Если ты Арден извинишься перед всеми и покаешься в своём грехе. Мы простим тебя…
Все посмотрели на Ардена. Аравн не понимал, почему он молчит и о чём думает.
- Старейшина Ангар – промолвил Арден замученным голосом – Когда отец ушёл, мы с вами очень много говорили. О судьбах, о богах и о вере. Вы сказали мне, что когда ничего не осталось кроме веры, когда мы не в силах что-то сами изменить, нам остаётся только молиться. Вы сказали, что боги помогают отчаявшимся. Но оказывается, вы лгали. Быть может и, не желая этого, но вы лгали. И нам всем лгут. Богам плевать на то кто мы и нужна ли нам помощь. Они не помогут нам, только мы можем помочь себе. Они не помогают нам, так зачем нам верить в них и просить помощи? Энуил не помог мне, думаете, он поможет вам или защитит? Нет!
- Довольно! – гневно произнёс старейшина.
Но Арден не слушал его.
- Вы хотите, чтобы я извинился? Но мне не за что извиняться… Я лишь хочу извиниться перед братом и перед мамой. Простите меня.
- Арден… - промолвила мать, словно потянувшись к нему рукой.
- Мы все уже достаточно наслушались юноша. Ты сам выбрал свою судьбу! – как можно громче произнёс старейшина, чтобы его услышали все – Ты будешь изгнан из нашего племени! Ты больше не будешь принадлежать нашему народу! Ты навсегда покинешь Даменморс! А если ты вернёшься, то тебя будет ждать здесь лишь смерть! Но если вдруг ты раскаешься, и боги узнают об этом, то мы примем тебя! Хотя я сомневаюсь, что ты юноша когда-нибудь осознаешь свои ошибки…
Ангар пытался как мог заступиться за Ардена, помочь ему, но он отверг эту помощь, как и слова матери и брата. Ардену было словно плевать на всё, что осталось для него в мире. Теперь после всех этих невзгод, твайтлы решили изгнать его из племени навсегда. Надин изо всех сил бросалась к нему и причитала, умоляла старейшин помиловать сына. Но старейшины знали, что закон есть закон. Это знал и Арден. Он принял своё изгнание с высоко поднятой головой, принял его, даже не жалея. Ему предстояло вытерпеть ужасную боль, когда к его руке прикоснулось раскалённое клеймо. Но он, стиснув зубы, на удивление всем даже не крикнул, лишь тяжело задышал, когда горячая сталь отстала от руки вместе с кожей. Старейшина обрызгал руку Ардена водой и на ней отразился ярко-красный отпечаток в форме круга, внутри которого был начерчен символ изгнания – извилистый равноправный крест. Такое клеймо в виде своеобразной татуировки оставляли всем изгнанникам твайтлам. Но это ещё было не всё. Перед изгнанием из Даменморса изгнанников накачивали галлюциногенами, чтобы они не могли запомнить дорогу обратно и не могли сопротивляться. Их тащили на самую границу леса двое твайтлов-исполнителей. Исполнителями были эльфы, которые обязательно, ни коим образом, не связаны ни с изгнанником, ни с его семьёй и друзьями. Выполнив свою задачу, они оставляли преступника без чувств одного, без каких либо вещей. Бросали на произвол судьбы. Но в этот раз твайтлы тащили Ардена нехотя. Они знали, что ему пришлось пережить в последние дни и жалели его. Арден слышал, как они общались между собой, прежде чем окончательно потерять сознание, от галлюциногенов. Но потом ему стало холодно, голова пошла кругом и его разум обратился в забвение. Он очнулся уже, когда его босые ноги обвивал прохладный ветерок. Погода была тёплой, но из-за галлюциногенов Ардену было зябко. Он трясся и стучал зубами, словно остался лежать на морозе. Он скрючился от судороги и попытался открыть глаза. Они явно не слушались его. Но всё-таки когда веки поддались Арден смог лишь увидеть мутный свет. Всё расплывалось в глазах, и он не мог сосредоточиться ни на чём. Вдруг свет немного потускнел и перед Арденом вырисовался непонятный силуэт. Арден тщетно пытался всмотреться в черты лица, но не мог увидеть ничего кроме мутного силуэта.