Страница 17 из 84
Впрыснуть-вогнать в каждый нейрон первые токсичные дозы своего ядреного галлюциногена, поглощая чистоту и ясность разума подобно сухой губке, запуская сложнейшую программу по стимуляции всех органов осязания, контролируя каждое движение, любую мысль и желание... воссоздавая того, в чьих жилах этот наркотик буквально циркулировал реальным источником живительного искушения.
Сколько он мне снился за последнее время - два или три раза? Но испугалась я по настоящему только однажды, при чем не так уж и давно. Именно тогда мне пришлось принять самую банальную и шокирующую истину. Чем больше я думаю об этом, пытаясь воздвигнуть новые бастионы защиты, тем легче ему ломать меня буквально изнутри. Чем упорней и сильней сопротивляюсь, тем глубже и свободней он проникает в меня, сминая все барьеры с неприступными блоками подобно хрупкой яичной скорлупе.
Нет ничего хуже, когда собственное подсознание со всеми запечатанными в нем бесами врывается в твой незащищенный спящий разум. Вскрывает самые чувствительные эмоциональные рецепторы, связывая их неразрывными узлами с ощущениями того, кого ты так страстно мечтала больше никогда в жизни не чувствовать.
Одно дело, когда память на пару с воображением играются со старыми и новыми графическими файлами, перетасовывая их калейдоскопическими кусочками хрупкой мозаики. И совсем другое, когда ты не можешь контролировать весь этот нестабильный хаос в собственных снах. Когда картинка обретает не только четкий контур-образ, но и начинает проступать осязаемой фактурой, живой, цельной, законченной и идеальной. И она не просто дышит, передвигается и мыслит, она поглощает в себя все пространство твоего подсознания. В какой-то момент она просто начинает наполнять тебя собой, запахами и вкусами, заставляя ощутить куда больше, чем есть. Она управляет тобой, всеми твоими желаниями и чувствами. Она становится продолжением тебя, и не сколько частью тебя, она становится именно ТОБОЙ! Раскрытой, уязвимой, сумасшедшей Эллис Льюис, подчиняющейся лишь одним природным инстинктам - оголенным эмоциям и ненасытной жажды первобытной сущности. Вскрытыми волей чужих рук чувствами, натянутыми тонкими невидимыми нитями на длинных пальцах опытного кукловода...
И именно во сне ты теряешь контроль над всем без исключения. Позволяешь сну контролировать тобой, руками того, кто знал тебя слишком хорошо. Кто мог с закрытыми глазами снять слой за слоем любой закодированный блок и стену твоего защитного экзоскелета. Буквально и одновременно коснуться всех чувствительных точек на твоем теле, сжать-перекрутить в кулаке одной тугой струной все твои чувства... заставить ощутить то, что ты не испытывала уже столько гребанных лет... Заставить ощутить себя... его... ТЕБЯ!..
...Избитая классика жанра, мать его перетак! Я действительно так сильно боялась встретиться с ним в лифте? В конечном счете именно это и произошло. И поначалу все было так, как я и хотела... или думала, что хотела.
Белый металл зеркальной поверхности панелей на стенах кабинки лифта, окружающим трехмерным пространством нестабильной материи... Легкий толчок-вибрации по всему телу через ступни, с ощущением подъема на неопределенную высоту. Я еще могу испытывать это, понимать, что стою на ногах. Что тот, кто передо мной так же реален и осязаем, как и я... как мои мысли. Пока что вижу его со спины, с расстояния всего в ничего, чуть в стороне от моего правого плеча. А затем понимаю, что это действительно он, так же четко и ясно, как вижу и ощущаю весь его контрастный образ. Буквально чувствовать, как от прикосновения с кожей, фактуру его густых волос, легкое движение головы. Как проступает и прорисовывается прямо по сетчатке моих глаз каждая линия, черта, родинка и пора его идеального профиля. Насколько реальна материя его серого костюма. Насколько смешаны и разделимы тончайшие запахи, исходящие от его волос, кожи, всего тела и одежды. Насколько он сам становится реальным, объемным и осязаемым. И как лишь одно его присутствие способно заполнить собой все, абсолютно все, одной цельной всесметающей волной затягивающей сущности.
Мне хочется отступить, прижаться спиной к стене, сделать что-нибудь (спрятаться каким-то немыслимым образом), чтобы он меня не заметил. Но я не в состоянии пошевелиться. Кажется, если я сделаю хотя бы шаг, то упаду... сорвусь на хрен в черный тоннель шахты лифта... или еще куда-нибудь похуже.
Даже вроде испытываю что-то схожее с радостью - он меня не заметил!.. или не узнал? Он не чувствует моего присутствия, он не чувствует меня!..
Не чувствует моих страхов с безумной аритмией панического сердцебиения... Не чувствует вспыхнувшего жара от моего оцепеневшего тела... горящего тока крови, тяжелого порывистого дыхания, неровных ударов пульса... Не чувствует, как выписываются тончайшие царапины-отпечатки под моей немеющей кожей при каждом соприкосновении с его уплотняющейся тенью. Еще немного, и я начну дышать лишь только им...
...Пожалуйста, не оборачивайся, умоляю!.. Выйди... и из меня тоже!..
Я больше никого не вижу и не ощущаю ничьего присутствия, кроме него. И если до этого в лифте кто-то был еще, кроме нас двоих, они давным-давно слились в скользящем отражении мутных стен кабинки. И мне тесно не из-за их присутствия. Меня зажимает и подталкивает к металлической панели только одно ощущение... только один человек.
Ты ведь меня не узнал, правда? Покажи, докажи мне это!
Легкий поворот головы от профиля до разворота в три четверти. Взгляд мимо меня, пустой, невидящий, спокойный, как и само выражение лица. Кому-то улыбается ленивым движением губ, сдержанно, без какого-либо проявления чувств с едва заметным вежливым кивком подбородка. Он на самом деле меня не замечает? А вдруг... он скоро сам выйдет?
"Ты выполнила то, о чем я тебя просил?" - нет, не оборачивается. Поднимает взгляд и немного голову, чтобы посмотреть на циферблат круглых часов над сомкнутыми дверьми лифта (разве там не должно светиться окошко дисплея с отчетом номеров этажей?). Густые брови слегка сходятся на переносице, но он не сердится... кажется, он вообще ничего не чувствует, даже когда плотней смыкает губы. Он просто задумался или же пытается вспомнить что-то важное, и едва ли это что-то связано со мной. Ведь он спрашивал не меня... или все-таки меня?
"Эллис, ты сделала то, что я говорил тебе сделать? Ты помнишь, о чем я просил?"
Нет-нет-нет, только не это! Не делай этого! Не оборачивайся! Не смотри на меня!
"Ты сделала все, как я говорил?"
Фактурная тень скользит следом за его движениями, растягиваясь трехмерной сетью по стиснутому пространству, затягивая мутные зеркала окружающих стен густым вакуумом вибрирующей пустоты. Понимаю, что бежать слишком поздно, да и некуда, что если не закричу, не позову на помощь...
"Когда я просил тебя это сделать?" - тень накрывает скользящей матовой маской часть его лица, растекаясь вязким черным шоколадом в калейдоскопической глубине его бесчувственных карих глаз. Она касается и моей кожи, задевая мои собственные глаза его дыханием, его осязаемым взглядом, теплом и живой силой его реального тела. Ощутимой структурой его поглощающей сущности, бесплотным давлением пульсирующего естества. Еще чуть-чуть, и она просочится в мои поры под кожу... если уже не проникла.
"Ты ведь сделала это? Ты сделала все, как я и просил?.. Ты мастурбировала, думая обо мне?.." - о, боже! Что это?.. Зачем? Почему... КАК?!
Резкой опаливающей вспышкой по всей поверхности вульвы, будто он сам коснулся своим горячим дыханием каждой ее складочки и изгиба, заскользив кончиком языка точечной пульсацией над распухшей вершиной клитора и даже в самой глубине вагины. Я почти застонала, вжимаясь спиной в стену, то ли от очередного приступа страха, слившегося с волной-ударом острого возбуждения... то ли под мощью задавливающего пресса его обволакивающего со всех сторон тела или тени.
"Эллис!" - в какой-то момент перестаю четко различать его лицо, но продолжаю ощущать насколько оно близко. Расплывающаяся плотная маска живого Дэниэла Мэндэлла-младшего. Он слишком настоящий, как и его взгляд, проникающий в меня с каждым произнесенным его губами словом, с каждым горячим мазком невесомого дыхания и сминающей воли.
"Ты думала обо мне, когда делала это?!.. Ты всегда думала обо мне?"
Замолчи, бога ради, замолчи! Умоляю, только не это!.. Не заставляй чувствовать тебя физически! Fuck!!!
Или все-таки хочу?.. Вздрагивая всем телом, балансируя на грани провала в эту черную бездну... между пустотой и вязким мраком твоей осязаемой сущности... между ничем и тобой...
Томное давление кончиков пальцев, мириадами искр чужих нервных окончаний выжигают горячий прилив ощущения твоего живого касания прямо на поверхности моих губ, на чувствительном контуре... заставляя шире разомкнуть ротик, вырывая из моего горла порывистый вздох, смешивая его с твоим дыханием, с вибрирующими прямо во мне словами: «Ты сделаешь это?.. Сделаешь это снова?!..»
Ещё ближе, ещё глубже и проникновенней... всей обволакивающей структурой теплой кожи, циркулирующего тока мыслей и желаний. Ещё немного и наши лица соприкоснуться, ещё несколько микронов и он накроет меня окончательно, поглотит, окутает... затянет в себя!
«Ты пое**шь себя пальчиками, думая обо мне?!» - не смей, твою мать, не смей говорить мне такое и особенно сейчас! О, боже... сейчас, когда я снова ТАК тебя чувствую!
Пальцы соскальзывают с контура нижней губы, по подбородку, ещё ниже, заставляя вздрагивать не только от нестерпимого ощущения невесомой ласки, а буквально дрожать изнутри... О, нет, это не ласка, это пытка! Выжигающая на коже узоры блаженной эйфории, раскручиваясь зудящей расслаивающейся спиралью по всей поверхности тела, впиваясь мириадами тончайших игл в самые чувствительные точки... разжигая желание хотеть этого на уровне безумного отчаянья. Хотеть ЕГО!
Хочу застонать, но не могу. Словно его дыхание перекрыло мое собственное, затянуло тугими ремнями кляпа мою гортань. Не хочу поддаваться, но поддаюсь, превращаясь в один сплошной эрогенный нерв, который ласкают и стимулируют пальцы человека из моих болезненных воспоминаний. Его ладонь уже на моей груди, беспрепятственно прокладывает сверхчувствительную дорожку по немеющей коже, проникая в нее нестерпимыми приливами горящей истомы вместе с его собственным теплом, вместе с его откровенным соблазном. Искрящийся ток возбуждения с пульсирующей кровью сбегает вниз прямо от его руки к моему лобку, наливаясь в опухших дольках половых губ томными толчками, растягивая чувствительную нежную плоть судорожной вибрацией изнутри, делая ее еще более ненасытной и уязвимой.
Я не испытываю боли, когда он сжимает мне сосок, но меня практически сразу накрывает мощной вспышкой-ударом спазматических сжатий прямо по внутренним мышцам вагины, дробящим рикошетом по клитору. Господи, я чуть не кончила! Всего в паре микронах от запредельной точки нереального блаженства.
Или остановись, или доведи до конца... но не мучай меня так!
"Ты будешь думать обо мне? Будешь?!" - уже ничего не вижу, а именно чувствую. Чувствую лишь его одного! Соприкосновение с его затягивающим мраком, голосом, дыханием, прохладной кожей... всем телом... Fuck! Не хочу больше ни о чем думать! Только чувствовать! И только его... Его руку, пальцы... Да, ниже! По моему вздрагивающему животику, по центральной линии лобка, высекая новые приступы ненормальной дрожи с режущими вспышками неуемного вожделения...
Поглоти меня, уничтожь до самого основания. Я так больше не могу и не хочу... Пожалуйста, сделай это!
"Ты все еще думаешь обо мне... Эллис?!" - влажный громкий шепот горячим прострелом прямо в голове, изнутри с осязаемым прикосновением прохладных губ, кожи, твердой плоти... Невесомое скольжение подушечек пальцев по раскрытой мокрой вульве, клитору и... Вскрикиваю! Впервые мне удается это сделать, под бешенную дробь пульса, с шипящим давлением в висках... Всего несколько неуловимых микросекунд ощущения чужого проникновения... Он почти заполнил меня, утопил в себе с первыми ударами надрывных сокращений подступившего оргазма.
Черт!.. В ту секунду я резко открыла глаза, моментально вырываясь из вязкого забвения... или буквально сбегая из собственного сна. Слушая гулкий ритм сердца с затихающими приливами сильнейшего возбуждения. Нет, я так и не успела кончить, как и осознать, что именно произошло... почему и как?
Я просто испугалась. Впервые, по-настоящему! Ощущение было настолько сильным, задавливающим и всепоглощающим, словно за эти ничтожные мгновения успели резко вскрыть все мои затянувшиеся старые шрамы и чувства, одним единственным вымеренным четким взмахом хирургического скальпеля... оголив каждую рану и нерв навстречу высоковольтной дуге электрического тока.
Как будто мне дали всего несколько секунд на то, чтобы успеть осознать произошедшее или... попытаться сбежать, пока не поздно, пока он окончательно не проник в меня наяву. Но разве в подобном состоянии можно было соображать, что же творится, что я делаю и зачем? Едва ли тогда мною двигал здравый рассудок.
Сколько у меня было тогда вариантов? Почему я выбрала на подсознании самый отчаянный? Или мое тело выбрало само, предав еще не до конца проснувшийся разум до того, как я успею оценить масштабы своего интуитивного поступка.
Рука схватилась за лежащего рядом Брайана необъяснимым рефлексом буквально сама по себе. Пара мгновений, чтобы перенаправить вспышку неуемной одержимости на реального человека. Возможно у меня это и получилось бы, возможно, я бы и сумела полностью отдаться чувствам и ощущениям с тем, кто находился в это самое время рядом со мной... отдаться всеми мыслями, желаниями и эмоциями только ему одному, если бы... Если бы в те минуты во мне не продолжала тлеть скользящая под кожей тень другого мужчины, не менее реальная и сильная, чем близость живого тела Брайана Степлтона.
Я прижалась к нему подобно тонущему, схватившемуся за первый попавшийся предмет, в поисках настоящего физического тепла... в неосознанном поиске того, кто только что был во мне, так глубоко, как еще никому другому не удавалось в меня проникать. Может я пыталась совершить подмену с самообманом, заставив поверить себя, что это не он? Обмануть себя до того, как мой разум окончательно проснется... Наивная дурочка. Разве можно такое делать глубокой ночью в размытых сумерках вязкой темноты?
- Элл?.. Что такое?..
Черт, Брайан, заткнись! Только не сейчас. Обними меня, сильно... окутай собой, проникни в мое сознание своими пальцами... вырви из меня того, кто не желает оттуда убираться!..
- Я хочу... трахни меня... пожалуйста! Прямо сейчас! - обнимаю его первая сама, обвивая руками и ногами, безошибочно отыскав в темноте его губы, скользнув по ним острым нажимом язычка... пальцами левой руки сжав спящую плоть пока еще мягкого члена прямо поверх трикотажа боксеров.
Кто знает, возможно в другую ночь он бы так быстро и не отреагировал, если бы я сама не была настолько заведена, если бы не вышла из-под контроля под давлением собственных желаний и интуитивных поступков. Может быть просто свел бы всё на нет из-за усталости, сонливости и прочего. Но тогда, казалось, что моя одержимая вспышка похотливого безумия перебросилась и на него, подобно выстрелу в упор, без возможности увернуться или воспротивиться.
- Fuck!.. Элл! - удивился ли он или его скосило моментально так же, как и меня? У нас это получилось?..
Мы сплелись в один сплошной неразрывный узел... его ладони с блаженной дрожью обхватили мою голову, пальцами зарывшись в спутанные волосы столь желанным и знакомым захватом, изгибами локтей вжавшись в мои плечи и лопатки. Да! Заполни меня, сделай это, умоляю!
- Трахни меня, Брайан! Сейчас... сильно... - пальчики с дрожащим нетерпением забираются под резинку трусов и жадно обхватывают твердеющий за считанные секунды ствол члена. - Грубо... жестко... быстро! Вые*и меня... прямо сейчас!
Шепчу в его раскрытые губы, двигая и сжимая ладонь на подвижной коже увеличивающегося в размерах фаллоса. Впивается в мой рот с грудным рычанием, сладкой вибрацией влившейся прямо внутрь меня, невыносимой тягучей отдачей по стонущим складочкам вульвы, по взбесившейся пустоте ноющего влагалища. Меня пробирает ответной дрожью ненормального озноба и ломоты, как и его, по всему телу, до самых кончиков пальцев на ногах, с желанием выгнуться, раскрыться еще больше, первой насесть и вобрать в себя его член до того, как он полностью вытянется, станет твердым как камень прямо во мне, наполняя и растягивая стенки вагины изнутри.
Черт, меня уже буквально трясет!
Сделай!.. Сделай что-нибудь с этим... со мной! Fuck!!! Сожми сильней, хватит меня просто целовать и держать за голову! Обхвати за ягодицы, вонзи в них пальцы, ногти... ударь!.. Да, я хочу, чтобы ты меня ударил прямо по промежности, по опухшим половым губам! Сбей с меня эту ненормальную похоть или... разожги ее еще сильней, чтобы я наконец-то кончила! Сделай именно так, как это делал он!.. бл** ь!.. НЕТ!!!
Горячее дыхание с извивающимся сплетением языков во влажном вакууме ненасытного поцелуя, откровенной борьбы ни в чём не уступающих друг другу соперников то у меня во рту, то у него. Переворачивает меня на спину долгожданным властным давлением сильного мускулистого тела, за которое продолжаю цепляться ещё крепче, вжимаясь, обвивая и оплетая собой, подобно изголодавшимся живым лианам-хищницам. С ненормальной жадностью сдираю с него боксеры. Впервые не спрашивает, что и как, или просто не успевает. Я сама поддаюсь навстречу тазом, почти безошибочно ловлю головку твердеющего члена влажным входом влагалища. Fuck!
Вскрикиваю от режущей боли прямо в рот Брайану, оплетая его бёдра ногами тугими неразрывными захватами... вонзая в его твёрдую рельефную спину все десять пальцев и ногтей. Мощный податливый толчок, и он входит в меня на всю длину. Нас подбрасывает на этой взрывной волне одновременно обоих, с напряжёнными стонами, почти в унисон. Оба на грани, на одной нити-волоске от чистейшего безумия... Моего персонального безумия, рвущегося из меня через сумасшедшие желания, мольбы, крики и дрожащие руки. Оно всё ещё во мне! Оно и не собиралось исчезать. Оно наполняло меня буквально до краёв, топило мой разум, просачивалось через поры моей кожи в тело Брайана. Оно становилось им не только во мне.
- Сильней! Пожалуйста!.. Не жалей меня!.. – это мой голос выпаливает-вымаливает эту просьбу? Это я задыхаюсь от взбесившейся одержимости, от неконтролируемого желания заполучить-выпросить то, о чём никогда не просила раньше? Чтобы он сделал со мной то, чего никогда не делал и не предлагал (и возможно даже не думал о таком) сам...
- Сделай это грубо и быстро... выпусти своего зверя!
- Fuck, Элл!.. Я же сейчас кончу... О, боже!
Сама не понимаю почему, как... просто делаю это, заставляя делать и его, импульсным порывом, погружаясь и сознанием, и телом в это откровенное безумие, погружаясь в него, как в спасительный омут блаженного забвения. Мне надо успеть это сделать, до того, как его токсин полностью выжжет меня изнутри, до того, как заставит кричать от нестерпимой боли, кипящей в моих венах и растянутых нервах. Это оно толкало меня к этой искаженной грани, принуждая вытворять все это, задыхаться, извиваться, стонать и требовать невозможного.
- Сильнее!.. Да! Не останавливайся!..
Сжимаю-вонзаю пальцы в его спину, продавливая кожу и мышцы до ощущения сопротивления каменных костей, буквально режу ногтями горячую плоть беспощадной пыткой до самых ягодиц. Где-то на подсознательном уровне понимаю, что это его отрезвит, удержит, принудит взять под контроль дальнейшие действия. Заставит делать все правильно, методично и жестко. Входить в меня без жалости сильными, быстрыми точками, буквально вбивая в мое влагалище окаменевшим членом на всю его длину... сводя с ума обоих под несдержанные хриплые стоны-крики, под будоражащие звуки влажных ударов рвущихся навстречу друг другу тел.
Сколько нужно времени, чтобы успеть сойти с ума, захотеть большего, чем тебе уже давали, задыхаясь от ограничивающей сдержанности, желая взвыть, вцепиться не только пальцами, но и зубами... желая почувствовать намного больше, чем есть... почувствовать более крупный и полностью заполняющий меня член, более сильное и подминающее тело, более властные и знающие ласки – руки, способные впечатать-распять-растянуть меня на чем угодно, зафиксировать собой, затянуть тугими жгутами плотной кожи, неразрывными переплетениями рельефных мышц.
"Думай обо мне... думай, Эллис!"
Наверное я просто не заметила или не ощутила, когда именно меня настиг оргазм. Кажется, он накрыл меня с самыми первыми фрикциями-ударами члена Брайана и продолжался до тех пор, пока боль полностью не слилась с острым наслаждением разгорающейся эйфории. Жжение, резь, обжигающие вспышки-сжатия с судорожным сокращением мышц влагалища и вульвы от ударов-трения каменного фаллоса, выбивающего из моего тела и горла ненормальные звуки и ощущения. Я не просто хотела кричать, а именно орать, во всю глотку и не сколько от самого оргазма, а от чувства неконтролируемого возбуждения. Я могла кончить в таком состоянии раз десять, только от осознания, что меня трахают... Нет, не занимаются любовью, а именно трахают, и я сама хотела именно трахаться! Все еще, кончая и извиваясь на члене Брайана больше минуты...
- Нет, не в меня... Кончи мне на живот и грудь! Пожалуйста! - я это говорила САМА? Я действительно находилась в трезвом уме и памяти, когда все это произносила и делала?
- Эллис, боже, ты меня сводишь с сума!..
Да, черт, говори это... именно это, снова и снова... не своим осипшим голосом, с рычащими стонами, чужими словами, заливая мою воспаленную кожу тягучими струями горячей спермы. Да! Я хочу это видеть! Снова и снова! Твою ладонь с пальцами сжимающие и двигающиеся на члене с направленной блестящей головкой прямо в центр моей груди. Я хочу кончить еще раз только от этой картинки, хотя бы в своей голове! Fuck!
- Я тебе не сделал больно?
Боже, Брайан, заткнись! Только не сейчас! Иначе закричу совсем по-другому, и тогда ты испугаешься по-настоящему!
- Замолчи!.. Не останавливайся!.. просто делай это...
Меня все еще несло этой волной, а я будто радовалась, что у меня появился повод не думать, не переживать о будущих последствиях. И я могу еще глубже погрузиться в эти вязкие топи, безбоязненно обнажаясь собственным безумием еще сильнее и откровеннее. Я и в самом деле думала, что этот секс меня спасет, поможет забыться, сделает свободной и неограниченной в праве выбора желаний и поступков? Что я буду трахаться только с тем, кого хотела?.. Или я все еще бежала от себя и того, кто продолжал играться моими чувствами, дорвавшись до них через мое подсознание, или вырвавшись из самых недоступных глубин спящей памяти, ворвавшись-влившись в мою кровь болезненным вирусом всепоглощающего подчинения.
"Ты думаешь ОБО МНЕ, ЭЛЛИС!"
Что... что я тогда искала? Спасение, боль, жестокую реальность, чувства к человеку, которого знала и любила последние годы... или того, кто знал, чего я хочу в действительности?..
Я не сумела остановиться после первого оргазма, как и после второго-третьего... мне было до дикости мало, и не из-за их нехватки с собственной ненасытной неудовлетворенностью взбесившегося организма. Меня сводило с ума само перевозбуждение... Оно и не собиралось отступать, выходить из меня, принуждая совершать вещи и действия, которых я никогда раньше не делала, и даже не думала, что способна на подобное. Что заставлю Брайана возбуждаться снова и снова, неважно как, с помощью минета или силы давления внутренних мышц влагалища. Что второй раз сделаю это сама, сверху, с не менее похотливой одержимостью, чем в первый раз, испугавшись только одной шокирующей мысли – ненормального желания. Побоявшись попросить-взмолиться сделать это еще жестче – вцепиться в мои волосы, укусить, сжать ягодицы до красных полос-следов от пальцев и ногтей, ударить по самым чувствительным точкам или просто звонко шлепнуть ладонью... Бл**ь! Я хотела этого не меньше, чем кончить еще раз десять, но именно с ощущением сладкой физической боли. Боли, которая бы выбила из меня того, кто наполнял ею изнутри.
Чтобы случилось, если бы я все-таки попросила Брайана хотя бы шлепнуть по моим ягодицам над зудящей линией промежности, прямо над истекающим входом вагины, поверх погружающегося в него упругого ствола влажного скользкого члена. И нет, не слегка... я хотела далеко не слегка... я хотела по настоящему, до ощущения острой щемящей боли и не только на поверхности кожи своей попки, но и изнутри, глубоко внутри рефлексорно сжимающихся стенок влагалища, с последующим выбросом густой порции горячих соков на вздутую головку пениса. Кончая на нее именно от выбивающих вспышек режущей спирали, раскручивающейся остро заточенными лезвиями-дисками по самым чувствительным эрогенным зонам внутри моего тела, внутри моего одержимого естества.
Он бы точно решил, что я у меня сорвало крышу и послал бы прямиком к психиатру. И возможно, этим бы все и закончилось... а не неожиданным подарком этого гребаного кольца с проникновенным предложением руки и сердца, буквально заставив меня сгорать от стыда и боли из-за того, к чему он сам не имел никакого отношения!
Кому и как я теперь могла рассказать об этом? Признаться, объяснить или пожаловаться?
Мучиться каждый раз, при взгляде на это кольцо, вспоминая лицо и глаза любимого мужчины, рвущегося положить к моим ногам целый мир только за то, чтобы я ответила согласием. Если до сего дня во фразеологизмах не существовало такого словосочетания как "безумный романтизм", то Брайан Степлтон стал ее заслуженным автором.
И как вообще возможно сознаться (особенно себе!), что я делала его таким счастливым из чувства параноидального страха? Что в те минуты мной овладело чистейшее безумие, ощущение присутствия и одержимостью другого человека, захватившего мой здравый разум, заставившего совершать вещи, на которые я бы никогда не пошла при иных обстоятельствах. Что это была не я... не Алисия Людвидж и даже не Эллис Льюис. Я не знаю, кем я была тогда и почему выбрала именно такой способ побега, приведшего меня в конечном счете в эту западню. И чем дальше я пыталась понять и проанализировать это безумие, тем страшней мне становилось.
И кто мне скажет, почему я вспомнила об этом именно сейчас? Неужели из-за кольца, Саманты Грин и разыгравшегося чувства вины?
Как ничтожно мало надо для того, чтобы совершить самую большую ошибку всей своей жизни, и как много в последствии наслаивается-накручивается петель с узлами, превращая каждый твой последующий шаг в мучительное погружение этой смертельной ловушки, затягивая тебя при попытке к сопротивлению все глубже и туже. Почему я не послушалась собственных инстинктов, почему отмахнулась от предположений Сэм? Ведь во мне буквально все кричало-вопило: не делай этого, остановись, пока не слишком поздно, не дай себя обмануть, не будь такой наивной!..
Что же мне тогда так застило глаза, помешав не замечать и игнорировать столько вещей? Да хотя бы тот факт, что я не смогла в первый же день своего прибытия в Леонбург отделаться от приставленного ко мне водителя? Может я чувствовала себя слишком вымотанной и уставшей и не только перелетом-переездом, встречами-разговорами, но и той же эмоциональной встряской? Но я не чувствовала никакой ослабляющей усталости. Я все еще была напряжена, практически наэлектризована происходящим, прекрасно осознавая и понимая, что это только начало. Что эти ощущения не спадут, не уйдут, не испарятся с первым же лучом нового дня. Я все так же буду переживать и нервничать от болезненного страха, циркулирующего в моих венах с постоянной подачей новых доз адреналина... от мыслей и ненормального желания увидеть одного единственного человека.
Я должна его увидеть... я должна пройти это чистилище до самого конца! Я должна узнать, что меня ожидает – долгожданный покой или вечные мучения?.. Рай или ад?.. Был ли он для меня так же реален и наяву, или я просто медленно (а может наоборот, слишком быстро) сходила с ума? Почему я позволяла этому так на меня воздействовать, зачем так обнажалась собственными нервами навстречу всем этим ощущениям, позволяя переполнять меня, впуская туда, куда не удавалось проникнуть никому другому?.. Или оно никогда меня и не покидало, поскольку было давным-давно оккупировано лишь одним определенным человеком?
Чтоб тебя, Дэниэл Мэндэлл-младший!.. Fuck you!!!
Как такое возможно вообще? Всего несколько дней, несколько часов в Леонбурге, несколько затянувшихся минут перед панорамным окном огромной пустой квартиры... несколько нежелательных воспоминаний, и я практически на грани. Меня ломает и знобит едва не до приступов рвоты (а ведь я за весь день даже крошки в рот не взяла), накрывает периодическими волновыми ударами подкожного озноба и липкого жара. Боль буквально настоящая, реальная, физическая, выжигающая до самых костей, до острой рези в каждом натянутом нерве, до истеричного желания разрыдаться и завизжать...
- Оставь меня... Хватит! Слышишь? Хватит меня душить и изводить!.. ХВАТИТ!!!
...Тише... тише! Все хорошо... Так и должно быть. Так и бывает, когда страхи, боль и собственная глубоко закопанная вина смешиваются в сознании и крови столь убийственным коктейлем. При большом желании и умении этим напитком можно даже насладиться.
Как бы мне не хотелось сделать это сейчас, увидеть собственными глазами, насколько ты уязвима и беспомощна... насколько одинока и слаба - я не стану этого делать. Это было бы слишком просто и поспешно. И уж тем более не честно после столь утомительного срока выжидания и не только по отношению ко мне.
Возможно, я тебя и успокою... потом... по-своему... но не сейчас.
Что такое несколько дней или тех же часов? Что твои переживания, немощные страхи с недобрыми предчувствиями по сравнению с моим пережитым адом прошлого? Что такое жить, терпеть и наблюдать, как пытается выжить наша Вселенная, вопящая от нереальной боли в агонизирующих взрывах кроваво-огненного Армагеддона? Ты же убежала, спряталась, зашорилась, не захотела на это смотреть... побоялась принять это в себя, впустить-пропустить через каждую клетку здравого сознания, через каждый нейрон и нерв!..
Ты бы сумела сама пережить столько смертей с болезненными воскрешениями? Насколько бы тебя хватило? Выжила бы ты после такого?.. Захотела бы жить с этим и дальше?
Жить выживая-выжидая, без права увидеть, услышать, прикоснуться... ощутить... Когда-то это было невыносимо мучительной пыткой, сейчас же это самая сладчайшая из всех пережитых агоний, поскольку ее окончание уже предрешено. Петля уже затягивается... медленно, очень медленно, ласковыми руками нежного палача. До первых приступов удушья еще слишком далеко, но скоро давление на коже перейдет в ощутимое режущее сжатие. Хотя тебе страшно уже сейчас. И не удивительно, ты же понятия не имеешь, что именно тебя ожидает за этой гранью - ад или рай? Боль или наслаждение?.. или персональный ад в садах Эдема? Бесконечное падение в огненную бездну, без права на передышку, без права на покаяние и отпущения грехов. Пока ты не осознаешь и не прочувствуешь до конца всей меры и масштабов своей вины, пока не пропустишь ее через себя, не захлебнешься в ее токсичной кислоте... пока не примешь ее всю до последней капли - я буду пить тебя сам! Жадно, но очень-очень медленно!
Оценка вкуса?.. Последний шаг к желанному наслаждению?.. К ожидаемому наслаждению? Когда не только сам запах наполняет все твои рецепторы обоняния, нервные окончания, мысли и даже чувства, он смешивается вместе с первыми каплями элитного напитка на твоем языке у тебя во рту, разнося свои тончайшие эфирные испарения едва не по всему организму. Сладкая дрожь, томный озноб с ментоловым покалыванием по позвоночнику, с первыми обжигающими приливами в живот и ниже...
Тонкий привкус сухофруктов с горечью дикого миндаля, чёрного шоколада и коры дуба с жжением спиртовой основы, грозящей спалить часть твоих нейронов к чёртовой матери в феерическом взрыве упоительной агонии!
Нет, весь смысл не в том, чтобы упиться, а именно насладиться, прочувствовать каждый глоток, каждую каплю, иначе какой толк? Как и от того же быстрого секса, без долгих прелюдий и часовых томлений, наблюдения, стимуляции... Ведь мучать и истязать можно не только болью, но и ожиданием этой боли, изводя желанный объект самыми сладчайшими ласками и негой, запредельной степенью возбуждения, доводя жертву до реального сумасшествия. Заставляя рыдать не от желания скорее кончить, а от маниакальной одержимости – остаться в этом состоянии навсегда, навечно, принимая физическую боль, как за страховочный трос, за возможность удержаться и зависнуть в этом состоянии как можно дольше... Растянуть само наслаждение до бесконечности, как от запаха и вкуса одной единственной капли.
Увидеть, услышать, почувствовать... зафиксировать все три стадии в единой точке. Сделать своим, только своим, с правом единоличного пользователя. Закодировать, переписать на свой индивидуальный шифр, закрыть доступ от любого вторжения или посягательства извне... спрятать, скрыть, запечатать намертво...
Ты даже не представляешь, что это такое, когда кто-то принадлежит только тебе, когда только ты один имеешь право к этому прикасаться, прятать от всего мира или наоборот, хвастаться перед всеми завистливыми богами! И не сколько всё это вызывает самую острую и болезненную эрекцию, а то что... всё только начинается! Это только начало!
И ты действительно рядом... ты в моих руках!.. Теперь-ты-в-моих-руках! Ты МОЯ! И я это чувствую не только в своих пальцах... это чувствуешь и ты!..
О, да! Я выпью тебя до самой последней капли, но и заполню собой... только лишь собой!.. Вырву, вырежу, выжгу на твоём и в твоём теле каждого, кто попытался оставить свой след-отпечаток в тебе или на тебе. Заставлю удалить каждую татуировку или шрам, связанные не со мной, или срежу-сцарапаю их сам, собственными ногтями!.. И если понадобится, сотру память за все эти годы, каждое грёбаное воспоминание, прописанное не мной!.. Теперь ты будешь думать только обо мне, слушать только меня, видеть, хотеть, чувствовать и сходить с ума только по мне! Болеть только мной!.. Дышать, жить и существовать ТОЛЬКО МНОЙ!!!