Целующие солнце

Аленка села на кровати, закутавшись в одеяло. Отстранилась.

-А если я скажу, что это важно для меня? – спросила она тихо, а я снова прозевал нотки зарождающейся злости в ее голосе, - почему бы тебе не сделать что-то лично для меня? Просто так, не ударяясь в размышления и не приводя миллион доводов. Так, как ты делал это раньше.

-Ну, я и сейчас…

-Так сделай, - шепнула она. - Не надо говорить, что у тебя работа, что есть какие-то обязательства, какие-то нормы, что ты не можешь отчего-то отказаться и чего-то не достичь. Просто сделай то, что считаешь нужным. Сделай для меня или, может, ради меня.

-Я не понимаю, - осторожно произнес я, - из-за чего ты сейчас разозлилась.

-Из-за того, что кое-кто уделяет слишком много времени работе, - отозвалась Аленка. - Давай сейчас встанем, оденемся и заберемся на крышу, а? Я на крышке этого дома ни разу не была. У Археолога мы всю облазили, а тут нет.

-Три час ночи. Если хочешь пойти гулять только из-за чувства, будто я тебя бросил, то это глупо. Можем, конечно, сходить.

-Вот об этом я и говорю, - перебила Аленка, - раньше три часа ночи тебя не останавливали.

-Раньше я мог прийти на работу не выспавшимся и завалиться спать прямо на прилавке, пока нет посетителей. А сейчас…

-Сейчас, Фил, ты можешь отключить телефон и спать, сколько тебе влезет, потому что люди, которые в тебе нуждаются, подождут.

Аленка соскользнула с кровати, стянув одеяло. Подошла к окну и несколько секунд стояла, откинув занавеску, разглядывала улицу. Неяркий свет уличных фонарей мутными линиями очерчивал контуры ее тела.

-Я тебе уже совсем-совсем надоела, - произнесла она тихо.

-Не глупи, - проворчал я.

В своей неправоте я противоречиво решил, будто можно решить спор ворчанием. Сделать вид, как я недоволен. Мне не хотелось вставать с кровати и тем более не хотелось ругаться, и я продолжал лежать, хотя, наверное, стоило бы вскочить, обнять ее, мое солнце, попросить прощения, согласиться на все, пообещать возможное и невозможное – ведь только так иногда можно спасти любовь. А я лежал.

-Никогда не умела говорить глупостей, - заявила она, не поворачиваясь. - Говорю то, что думаю, Фил. Если тебе что-то не нравится, мог бы сказать раньше.

-Зачем ты завела этот разговор? Почему нельзя просто сходить на корпоратив со мной, сфотографироваться, выпить шампанского, поболтать с интересными людьми, а потом отправиться вдвоем домой? Почему надо все усложнять?

-Потому что ты меня совсем не слышишь, Фил, - сказала Аленка. - Не слышишь, что я хочу сказать. Ты считаешь, что мое желание ничто по сравнению с твоим желанием. Ты хочешь сделать так, как считаешь нужным, не слушая меня. И когда же я упустила тот момент, когда ты превратился в эгоиста?

-Я не эгоист.

-Неужели? – она обернулась. На губах играла снисходительная улыбка. Она презирала меня сейчас. Презирала так, что мир вокруг должен был рухнуть под невероятным давлением презрения, погрузиться в темноту, завалить меня камнями, разорвать в клочья потоками горячего ветра.

-Неужели ты не эгоист, Фил? Может быть, ты не был эгоистом год или два назад, но сейчас, извини меня, в тебе не осталось ни капли от тебя же прошлого. Где ты потерялся, Фил? Где ты остановился, когда время текло дальше? Куда ты пропал? С какого момента? Когда перестал брать в расчет других людей? Когда переехал в эту квартиру, не посоветовавшись с человеком, которого якобы любишь? Или когда перестал фотографировать для людей и стал фотографировать для журналов? Может быть, когда перестал гулять по крышам и наблюдать за закатом? Когда ты понимал голову к небу, Фил?

-При чем здесь эгоизм? – растерялся я, - Аленка, пойми, дело в работе, а не в эгоизме. Карьерный рост, желание достичь чего-то в жизни – разве это плохо? Разве недостаточно для того, чтобы куда-то стремиться? Я не иду по головам, никого не убиваю, ни с кем не сплю. Так почему ты считаешь, что это эгоизм?

-Ты перестал слушать меня.

-Извини.

-Ты перестал со мной советоваться. Когда мы в последний раз что-то обсуждали?

-Злишься за то, что я переехал в эту квартиру. Черт возьми, Аленка, но это же чистейший бред! Ну, хочешь, переедем куда-нибудь в другое место. Подыщем квартиру, какая нравится тебе. Разве это проблема?

-А тебе не кажется, что уже поздно? – отозвалась она. - Полгода прошло. Ты стал другим человеком. Каким-то совершенно другим…

-Аленка…

Она медленно прошла вдоль комнаты и присела на краешек кровати. Одеяло сползло с ее плеч. Я поднялся, чтобы обнять ее и тем самым оборвать этот странный и страшный спор, но Аленка отстранилась, покачав головой.

-Не сейчас, Фил, - сказала она, - мне надо все обдумать.

-Я не могу понять…

-Да и не надо понимать. Не надо, слышишь? Может быть, ты и прав. А, может, права я. Сейчас неважно. Я никогда не думала, что мы с тобой когда-нибудь не сможем понять друг друга, но вот это произошло, я злюсь, не могу понять, как быть и что делать. Может быть, утром станет все ясно?

-Да. Давай подождем до утра, - с дрожью в голосе ухватился я за предложение, словно за последнюю хрупкую соломинку, - подумаем каждый… о своем…

Аленка вздохнула:

-Вот она, депрессия. Подкрадывается незаметно, сжирает эмоции, наполняет серостью. Всегда мечтала сфотографировать депрессию. Этакий серый туман и черные кляксы вокруг. Не знаю, почему именно так, но представляю.

Она забралась на кровать с ногами, обхватила голые колени. Я осторожно придвинулся, провел пальцами по выпирающим позвонкам на обнаженной спине. Кожа Аленки покрылась мелкими мурашками.

-Ты извини меня, - прошептала она, не поворачивая головы. - Несу всякую чушь. Хочешь сходить на корпоратив – пойдем. Ничего страшного в этом нет. Это же важно для тебя?