Марготта

- Ты чего? – удивился он.

- Рот закрой, а то желудок простудишь!

- А… да ну тебя! Это же Верба. Живая Верба!

- А что, бывают мёртвые?

Взгляд, которым одарил меня Кьяло в ответ на столь невинный вопрос, говорил о многом. Например, о том, что мне пришло самое время сгореть со стыда. Или наложить на себя руки другим, не менее зрелищным способом. Пришлось срочно изображать на лице крайнюю степень раскаяния.

- Опаньки! Ещё одна баба! Щас мы её тоже…– воскликнул прыщавый тип за крайним столом. И сразу же замолчал, полностью поглощённый изучением длинного меча, кончик которого вдруг упёрся ему в кадык.

- Ну, так кто я? И что вы там «щас» собирались со мной сделать? – поинтересовалась обладательница меча, с наигранной лёгкостью покачивая оружием из стороны в сторону.

- Э-э-э… Простите, госпожа… обознался. Мы тут с друзьями того… день рождения отмечаем…

- Ну отмечай, отмечай. Тоже мне, именинничек! – Воительница убрала клинок в ножны и двинулась к стойке, провожаемая множеством пар глаз. Хотя нет, не пар. Тщедушный старичок, устроившийся в противоположном от нас углу, имел всего один глаз, но тоже следил за женщиной с нескрываемым интересом.

Льёни попытался было нырнуть на кухню и сделать вид, что его вообще здесь не стояло, но был в самый последний момент схвачен за шиворот и повёрнут лицом к гостье.

- Здравствуй, солнышко. Куда-то спешишь?

- Конечно, спешу. За твоим заказом, между прочим. Ты ведь абы что не пьёшь… звёздочка.

- Тогда иди, - великодушно разрешила женщина, - только огурчики не забудь. И ещё что-нибудь на твой вкус. Да побыстрее, котик, я жду!

Освобождённый трактирщик затравленно покосился на воительницу и скрылся за дверью, а женщина облокотилась на стойку и замерла в весьма двусмысленной позе.

- Итак, что это за растение? – шёпотом спросила я у Кьяло.

- Это не растение, это Верба! Неужели ты не знаешь? Она на всех турнирах сражается наравне с мужчинами, а то ещё и лучше их. Таких, как она, больше нет, она исключительная! Я один раз видел её в бою – потрясающее зрелище, честное слово!

- И что?

- И ничего! Если этого не достаточно, то ты просто…

- Что?

- Ничего! Ничего не понимаешь, в смысле!

- Угу, - мрачно подтвердила я. – Ничего не понимаю. И ноги у меня короткие. И груди нет. И уши дурацкие. И вообще, я полная дура!

- Эй, ты чего?

- Ничего!

Я резко встала и направилась к выходу. Нет бы на второй этаж, в свою комнату… Но почему-то мне захотелось в точности воспроизвести уход Тьяры, включая и громоподобный хлопок дверью. Хоть раз в жизни повести себя по-женски. Однако я и не подумала, что получится настолько точно.

- Опаньки, да ведь это тоже баба! – возвестил всему трактиру прыщавый тип, и огромная грязная лапища припечатала меня пониже спины.

Собственно, тут все сходства в развитии ситуации и закончились. Потому что, в отличие от Тьяры, я не стала ни верещать, ни краснеть. Стоявшая на краю стола пустая бутылка неожиданно для окружающих оказалась в моей руке и, прочертив в воздухе элегантную дугу, живописно вписалась в череп нетрезвого бабника. Череп выдержал, бутылка нет. На пол посыпались переливающиеся осколки, а прыщавый на одном дыхании произнёс длиннющую непечатную фразу, которую я выслушала с неподдельным интересом.

А вот руку он, что характерно, не убрал даже после того, как я несколько раз перевела взгляд с неё на него. Пришлось потянуться за второй бутылкой.

- Эй, ты мне так всю посуду раздолбаешь! – запоздало крикнул вылетевший из кухни Льёни.

- Не раздолбает, - неожиданно вступилась за меня Верба. – Или, по крайней мере, не всю. Надо же и на мою долю что-то оставить!

- Не надо, - поёжился трактирщик. – Ты-то хоть не встревай. А то знаю я тебя – лишь бы подраться.

Новый град осколков.

Прыщавый неторопливо убрал руку с моей… хм… ягодичной мышцы и осторожно коснулся набухающей на лбу шишки.

- Ты чего?

- А не фиг лапать то, что тебе не принадлежит. Свою задницу отрасти и её щупай.

На физиономии неудачливого бабника явственно отразилась непривычно тяжёлая работа мозга, которую сменила искренняя радость понимания.

- Ну, так бы и сказала. А то сразу бутылкой…

Воительница разразилась звонким хохотом. Льёни настороженно покосился на неё, потом на бутылочные осколки, но смолчал. Впрочем, взгляд у него был красноречивее многих слов.

- Не волнуйтесь, я заплачу за бутылки, - поспешно пробормотала я.

- Не вздумай! – фыркнула Верба. – Пусть этот именинничек и платит. Они же об его голову разбились, не об стол. Тем более, что пустые уже были.

- Ты это… экономику мне не подрывай! – вмешался трактирщик. – Заведение пока что моё, и порядки здесь устанавливаю я.

- И что? – скептически осведомилась воительница, нависая над Льёни. – Это повод мне отказать?

- Н-нет, - выдохнул трактирщик, глаза которого оказались как раз на уровне бюста в бронелифчике.

- Вот и договорились, солнышко.

- Вот и договорились… звёздочка…

Я оглядела трактир взглядом золотой олимпийской медалистки, зачем-то показала Кьяло язык и вышла наружу. Даже дверью не хлопнула, хотя так собиралась…

Зато на крыльце что-то сразу же хлопнуло меня по голове. Замечательно так хлопнуло. На улице и так было не слишком-то светло, а теперь ещё больше потемнело. А спустя долю секунды и вовсе погасло.

Что я там говорила про самый спокойный день в этом мире?

Всё-таки интересно, какой же наглостью надо обладать, чтобы прямо посреди города, в оживлённом месте, стукнуть девушку по голове, погрузить в повозку и увезти? Впрочем, про повозку не уверена, но ведь не на руках же они меня тащили… Или он… Или она… Чёрт! Голова гудела и при каждом движении грозилась развалиться на кусочки. Ну и за какие заслуги мне выпало третье сотрясение мозга за неделю? Кому я в этот раз понадобилась?