Марготта

- Что ещё? – отозвался «плащеносец», но тут же спохватился и перешёл на тот язык, который я вынужденно слушала всю эту ночь. Видимо, насчёт общего языка я поторопилась, и старик ничего не соображал в эльфийском. Интересно, это нормально? Может и мне стоило сделать вид, что я антиполиглот? Ну ладно, теперь уже ничего не вернёшь, придётся выкручиваться так. Знать бы ещё, куда я так опрометчиво вляпалась…

Я присела на краешек кровати и, наплевав на все приличия, начала переодеваться. В длиннющей ночнушке я чувствовала себе неуютно, да и босиком ходить надоело. Как только на мне оказались шорты, крыс привычно залез в карман и свернулся там в компактный комочек – прямо как Глюк.

Какая-то умная мысль мелькнула в голове и тут же исчезла, оставив ощущение, что где-то я конкретно протормозила.  Ладно, надо будет – вспомнится, а сейчас необходимо всё-таки выяснить, что здесь происходит.

Я встала и подошла поближе к разговаривающим. Как говорится, кто не рискует – тот не пьёт шампанского. Не люблю шампанское, да оно мне и по возрасту не положено… ну и пусть!

- Так объяснит мне кто-нибудь, что здесь происходит, или нет? Если нет, то я ухожу! – я развернулась к дверям и уже действительно собралась идти, как вдруг рука незнакомца сжала мне плечо.

- Успокойся, девочка, ты всё поймёшь в своё время. Но информация за информацию - сначала ты должна будешь ответить на несколько моих вопросов. Согласна?

- Согласна, - буркнула я, плюхаясь обратно на кровать. - Тем более, что выбора у меня, кажется, нет.

- Выбора нет, за дверью охрана, и на выходе из поместья тоже охрана. Поэтому не будем задерживать нашего уважаемого господина Роледо долгими препирательствами. Ведь не будем?

- Не будем, - кивнула я, решив про себя, что мне в этом доме нравится всё меньше и меньше, но идти всё равно больше некуда.

- Тогда первый вопрос: как тебя зовут? – Прозвучало это почему-то так, как будто незнакомец решил выведать у меня величайшую военную тайну всех времён и народов. Я сразу почувствовала себя отважной партизанкой на допросе и гордо ответила:

- Меня зовут Марго.

- Сколько тебе лет? – так же серьёзно вопросил «плащеносец». Мне было пятнадцать, выглядела я от силы на тринадцать, давали мне обычно одиннадцать, поэтому я без колебаний соврала, что мне девять.

- Врёшь, - констатировал незнакомец.

- Ладно, десять, - покорно согласилась я. Всё равно дальше десяти я по-эльфийски считать не умела.

- Вот так-то лучше. Ты человек?

- Да, а что, не видно?

- Ну, судя по форме ушей и строению тела, ты больше похожа на юную эльфийку. Да и говоришь по-эльфийски очень хорошо.

- Вы тоже хорошо говорите по-эльфийски, но это ведь не значит, что вы – эльф, - заметила я.

И тут незнакомец всё-таки откинул с головы капюшон. И я увидела приятное, с тонкими чертами, лицо, чуть прищуренные серые глаза… Но главное - заострённые уши, нахально выглядывающие из-под длинных светлых волос. Вот дёрнуло же меня за язык такое ляпнуть! В кои это веки увидела настоящего эльфа – и не признала!

- Но я-то действительно эльф, и для меня это родной язык. А вот кто ты, не знающая языка крупнейшей страны на побережье? Господин Роледо предположил даже, что ты олла, – Старик, услышав своё имя, радостно закивал, – но я-то в сказки не верю. Откуда ты взялась, девочка?

Я впала в лёгкий ступор. С одной стороны, я отвечаю на его вопросы, а потом он отвечает на мои, и вроде всё честно. Но просто так взять и рассказать всю правду о моём появлении в этом мире первому встречному? Ладно, пусть не первому, а второму… А если считать ещё и бандитов, то седьмому… Нет, этого я делать в любом случае не собиралась. Один из первых пунктов Кодекса Чести Ведьм гласил, что «тому, кто с силой магической совладать не может, тому и знать о ней не должно». Кодекс, правда, уже лет двести не редактировался, а я и вовсе, по малолетству, имела полное право плевать на него с высокой горочки, но что-то умное в этой фразе было. И я, припомнив все видимые мною мыльные оперы, нагло заявила:

- Не помню.

- В смысле? – не понял эльф. - Ты что, не помнишь, откуда ты взялась?

- Не помню, - подтвердила я. – Вот очнулась ночью на мостовой, голова болит и ничего о себе не помню. Совершенно ничегошеньки. Только имя.

- Ну, я конечно слышал, что такое бывает от ударов по голове… - Мой собеседник, кажется, смутился.

- Вот именно так оно и бывает! Кстати, а вы случайно не знаете, что у меня там ещё с головой, если её даже забинтовали?

И тут эльф расхохотался. Хохотал он долго, раскатисто, совершенно не замечая того, что я смотрю на него, как на буйно помешанного идиота. А отсмеявшись, поспешил перевести наш разговор старику. Роледо выслушал «плащеносца» и тоже зашёлся в приступе смеха.

Интересно, что такого весёлого я сказала? Или это тоже страшная тайна?

Но хохот оборвался так же резко, как и начался. Эльф обхватил руками мои плечи, развернул к себе лицом и заглянул в глаза.

- Тебе, наверно, интересно, что так рассмешило нас с почтенным господином Роледо?

- Ага, прямо умираю от любопытства! – Какие шутки? В этот раз я говорила совершенно серьёзно.

- Выслушай меня внимательно, девочка. Приглашённый нами лекарь действительно осмотрел твою голову, но нашёл только синяки и ссадины. То есть ничего, что следовало бы перевязать.

- А что же тогда… - Моя рука сама собой метнулась к повязке. Почему-то представилось, что пока я спала, мне в мозг запустили «жучок», или ещё какую-нибудь пакость такого рода. Но кажется, я видела слишком много фантастических фильмов.