Страница 8 из 124
***
Вот уже минут десять я медитировала над разложенным на постели платьем. Бело-голубое великолепие полностью захватило мой мозг и сердце.
- Точно не твоих рук дело? - всё ещё с недоверием косилась я на сестру.
- Да точно, - Салейна по максимуму округлила глаза, пытаясь выразить в них всю честность. - Мы же везде вместе были. Я бы просто не успела его купить.
Глухая несознанка сестры только больше меня запутывала, заставляя теряться в догадках. Доставленная таинственная коробка с самого появления очень настораживала. Поначалу я сильно сомневалась, стоит ли мне её вообще открывать, но, не увидев следов опасной магии, всё же решилась. Внутри меня ожидало роскошное платье, перчатки и пара туфель в тон. И всё. Ни тебе имя дарителя, ни пожеланий - ничего.
Первая моя мысль была о Салейне, но та всячески открещивалась от дара. Тогда кто? Клейра? Но она бы оставила письмо. Летсар? Навряд ли. Крайс? Он, скорее всего, вложил бы открытку. Король Вергас? А ему-то это зачем? Ну, не Зейрг же с Крылатым расстарались?
И вот стояла я, такая вся красивая в купленном вчера сливового цвета платье и понимала, что присланное мне нравится больше. Оставалось решить глобальную дилемму: пойти в своём или плюнуть на сомнения и надеть подаренное. Хотелось крикнуть отправителю коробки: “Что же ты делаешь со мной, ирод!”.
- Да чтоб тебя черти побрали! - воскликнула я и стала решительно снимать с себя платье. - Не знаю, что там у кого на уме, но без этого платья мне теперь жизни нет!
Салейна смотрела, как я расправляюсь с одним нарядом и облачаюсь в другой, подбадривая одобрительными кивками и охами-вздохами. Сама она была уже при полном параде: платье цвета светло-зелёной мяты воздушным шёлком плавно колыхалось при каждом движении. Невероятно пышная юбка, обтягивающий с узорной вышивкой верх, полностью открытые плечи и руки, бесспорно притягивали внимание к хрупкой изящной Салейне. Купленное эльфийское ожерелье манило неярким сверканием, то привлекая взор к длинной открытой шее, то бросая искорки на обнажённые плечи. На миг озаряя нежную кожу, камни будто гипнотизировали, заставляли ждать, где же ещё мелькнёт невесомый соблазнительный проблеск.
Наконец, покончив с вознёй, мы молча уставились в зеркало. Сначала я боялась даже пошевелиться, потом стала медленно крутиться, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон. Я провела ладонями вдоль обтянутого тканью тела, повторяя изгибы талии и бёдер. Кто бы ни прислал мне это платье, он, похоже, прекрасно меня знал. Ну, или был нереальным провидцем, угадывающим размер одежды по кофейной гуще, звёздам или картам.
Я готова была сама в себя влюбиться. Откровенно подчёркивающее фигуру, сверху платье имело лазурный оттенок, плавно переходящий аквамариновый, напоминающий тропическое море. Постепенно цвет уходил в белизну, а нашитые мелкие шёлковые воланы снизу создавали эффект набегающей пенящейся волны. Узкие полупрозрачные рукава с вышивкой в виде ветвей белых кораллов искусно скрывали шрамы, такими же были и тончайшие перчатки. На мне не было никаких драгоценностей, да они и не требовались, учитывая, что весь ворот платья и ткань у груди украшали разного размера жемчужины. Даже мои волосы, свободно рассыпавшиеся по плечам и спине, словно участвовали во всей этой композиции. Кто бы ни прислал это платье, я была благодарна ему за эту иллюзию моей красоты.
- Знаешь, - нарушила гробовую тишину Салейна, - я чего-то плохо себя чувствую. Наверное, я на бал не пойду. Лучше я полежу, отдохну, завтра тяжёлый день… - В подтверждение своих слов сестра состроила скорбно-пожухлую моську и даже жалостливо ссутулилась.
- Чего-о-о? Ты мне брось тут прикидываться! - в момент раскусила её я. - Ты из-за платья, что ли? Так я его сниму. Наверное… - Посмотрев на себя в зеркало, я поняла, что снять его можно с меня только с мёртвой.
- Да шучу, шучу, - Салейна тут же преобразилась и расправила плечи. - Ты настоящая красавица и ты это заслужила! - Подойдя ближе, она крепко меня обняла, и мы обе подозрительно зашмыгали носами. - Пойдём уже скорее, а то пропустим всё самое интересное, - поторопила меня сестра.
- Боюсь, в этом наряде быстро передвигаться невозможно, - хмыкнула я, но всё же проворно задвигала ногами.
Узкое обтягивающее платье расширялось только начиная чуть выше колен, постепенно превращаясь в пышную юбку с небольшим шлейфом. На Земле такую модель называли “русалка”. В плане обрисовывания фигуры и подчёркивания всех достоинств это было идеальное платье, но за эту красоту приходилось расплачиваться удобством.
Стараясь не оступиться, я то и дело посматривала себе под ноги, каждый раз любуясь лёгкой воздушной тканью оборок. Ещё на подступах к торжественному залу, который находился как раз в той стеклянной пристройке к замку, я не раз ловила на себе заинтересованные взгляды. Я старалась не присваивать им статуса восхищённых или завистливых, боясь впасть в надменность или, по-простому говоря, зазнаться.
Центральные двери Академии были широко распахнуты, радушно зазывая всех внутрь. Мы свернули в левое крыло и направились в сторону доносящейся музыки и голосов. Коридор, как и путь до замка, освещали магические бабочки. Видимо, в честь столь торжественного вечера, Академия решила не скупиться на магию. Хотя в их случае всё обходилось сравнительно дёшево. Имея под боком постоянный энергетический источник, можно было себе и не такое позволить. Но вечер только начинался, посмотрим, что нам ещё припасли.
С замирающими сердцами мы вошли в стеклянный зал и, словно онемев, воззрились на удивительное по красоте зрелище. Уходящее в закат солнце последними лучами пронзало помещение, преломляясь свечением на сотни, тысячи радужных зайчиков. Находящиеся внутри зеркала и порхающие сияющие бабочки только усиливали эффект, превращая зал в самую настоящую хрустальную сказку. Растущие на улице деревья заглядывали внутрь и будто пытались спрятать от всех это великолепие, став невольными стражниками и духами сокровища. Гладкий, практически зеркальный пол, отражал многочисленные наряды девушек, окрашивая всё вокруг размытыми цветными пятами, словно акварельными красками холст. В отличии от королевского бала во дворце, здесь платья были значительно скромнее, без излишней вычурной магии и всяческих чудес. Это было негласное правило Академии, добивающейся хотя бы видимости равенства между учениками.