Страница 23 из 124
Эллир Маар маячила в первых рядах, медленно и верно приближаясь к нашей команде. Застарелая привычка и воспоминания о школьных годах на Земле нет-нет да заставляли меня замирать, предвидя замечание от преподавателя. Хотелось ужаться и стать незаметной и вообще оказаться в другом месте. Приходилось время от времени бороться с этой заскорузлой ущербностью и напоминать себе, что я уже, собственно, взрослая девочка и обидеть меня крайне сложно. Нет, есть, конечно, отдельные индивидуумы, например, Видара и её остальная шайка. Глядя на их пятёрку, я всё больше склонялась к мысли, что команды подбирали по каким-то психологическим признакам. Ну, не может быть совпадением, что в одну группу попали две стервы, псих, зазнайка и подозрительно молчаливый колдун, игнорирующий всё и вся, кроме лекций.
Магичка приблизилась на ряд ближе, и я вновь уткнулась в тетрадь с записями. Череда символов, складывающихся то в короткие, то длинные формулы наводили на меня тоску и разочарование. Было откровенно жаль потраченного времени. Хотя, мне было грех жаловаться. По сравнению с дамасками, совсем не владеющими магией, я и лерганы хоть как-то могли оперировать энергией. Правда, толку от нас было немного.
Для того, чтобы «прокачать» заклинание, лерганам приходится тянуть магию из межмирья. А это было сложнее, чем остальным, и отнимало больше времени. Поэтому в качестве боевых магов лерганов не рассматривали. Только Вергас, Хранитель артефакта, глава рода и властитель, имел несоизмеримо большие способности и силу.
Мне же черпать магию было неоткуда. Тот мизерный запас, который позволял мне призывать и скрывать артефакты, пополнялся сам по себе из моих собственных сил и способности накапливать энергию в межмирье и у источников. В отличие от ребят, я не могла черпать магию, сколько мне вздумается и когда приспичит, этот процесс происходил без моего ведома. Да, у меня была отличительная особенность — я видела магию везде и во всём, но с недавней поры не могла её разрушать. Проще говоря, если в меня швырнуть заклинание, то я с лёгкостью увернусь или подскажу кому-то из своих убраться с траектории магического выброса, но защититься или отразить удар я не сумею. Нет, есть ряд защитных амулетов, но, опять же, не мною заряженных. Так что мне и дамаскам приходилось просить о защите других, а насколько хороша она будет, одним богам известно.
Не раз во время магических спаррингов амулеты давали осечку. Конечно, ребята с защитой подводили нас не умышленно, а в силу ещё малого опыта, поэтому я предпочитала рассчитывать только на себя. В этом плане мне повезло больше, чем дамаскам. Я магию видела и могла вовремя смыться, а вот те бедолаги страдали не раз и не два. Не то чтобы они вовсе не видели атакующие их плетения или ловушки, разбросанные противниками на поле. Дамаски видели, как мне объяснил Ильер, лишь тёмные сгустки. В зависимости от заложенной в них силы, они различали оттенки, где-то темнее, где-то светлее. Казалось бы, раз видишь — то не нарывайся, но проблема была в том, что в общей суматохе всё заметить было крайне сложно, какое-то заклинание да пропустишь. В такие моменты помощь приходила от преподавателей. Перед спаррингами они устанавливали свою защиту на каждого ученика, которая срабатывала в случае провала амулетов сокомандников. Что было хорошо, но в реальном сражении на всю армию защиту не наложишь, так что мы понимали, насколько были уязвимыми.
Остальные маги заклинания видели тоже сгустками, но более чёткими и разноцветными. По оттенку они определяли, с каким видом магии имеют дело. Гладя на летящее плетение, можно было успеть определить, шарахнет тебя огнём, поцарапает осколками льда или изваляет в какой-нибудь гадости. Всякое бывало: кто-то в землю по колено проваливался, внезапно уйдя в болотную жижу, кто-то огненным хлыстом по заду получал, что было обидно, были те, кто банально оступался о невидимые преграды, кого-то воздушной волной сваливало с ног… Фантазия была неисчерпаема, так что на каждом магическом спарринге появлялось что-то новенькое. Дело это оказалось азартным и увлекательным.
Подошедшая к моему столу Эллир застала меня за усердной писаниной, а именно за присоединением одного символа к другому. Магические заклинания походили на помесь скандинавских рун и китайских иероглифов. Добавляя один символ другому, я создавала формулу, которая и рождала плетение. Если бы не вернувшаяся ко мне способность к быстрому запоминанию и усвоению сложных задач, я бы ни в жизнь не разобралась со всей этой тарабарщиной. И вызывала у меня вся эта магическая лабуда тоску потому, что решительно была мне не нужна. При всём моём умении образовывать заклинания я не могла наполнить их магией. Моих сил хватало на жалкие спецэффекты по типу зажечь свечу и подпалить бумажку или подсушить влажную одежду. Всё, на этом мои волшебные умения заканчивались. Больше своей энергии я отдавать не могла, иначе кранты моим спрятанным артефактам.
Лишь в одном у меня было преимущество — видела я заклинания не только узорами как прежде, а уже досконально до каждого отдельного символа. С недавних пор я могла ориентироваться не только по цвету, но и по содержанию. Так что я определённо знала, какая гадость в меня летит и что стоит от неё ждать.
Именно сейчас, понимая, что к чему, как работает вся эта магия, я до конца осознала, чего лишилась. С какой лёгкостью я бы могла переть напролом, отмахиваясь от боевых плетением просто руками. Причём свой дар я могла бы использовать и как защиту для друзей. Я столько раз уводила из-под удара Салейну и остальных ребят… Но на это требовалось больше времени: крикнуть, подскочить, оттащить, оттолкнуть… А так бы я могла просто перехватить плетение на лету, не отвлекая ребят от их собственных задач.
Вот именно поэтому я недолюбливала магические занятия. Я лишний раз убеждалась в своей ущербности, вновь и вновь осознавая, какую пользу могла бы принести команде. Дабы как-то восполнить недостатки, я активно налегала на боевые практики, выкладываясь на занятиях с Фарх ат Саватом и Крайсом.