Страница 39 из 61
— Печенье готово, дорогая? Мне больше нечего давать людям, — сказала ее мама, появившись рядом с нами.
— Да, здесь. Я делаю еще одну партию и все, — ответила она.
Ханна остановилась рядом со мной с подносом в одной руке и взяла мой подбородок.
— Разве он не становится красивее каждый раз, когда приходит домой? — сказала она, ущипнув меня за щуку, и ушла.
Эстель посмотрела на спину матери, когда я слегка улыбнулся.
— Кажется, он много знает обо мне, — сказал я, когда мы снова остались наедине. Ее лицо затуманилось.
— Он знает достаточно.
— Достаточно, чтобы знать, что он должен беспокоиться о том, что мы с тобой останемся наедине?
— Достаточно, чтобы знать, что ты проблема. Смертоносная. Опасная для моего здоровья.
Я вздохнул, протягивая руку к ее волосам. Все шло не так, как планировалось.
— Так ты это делаешь? Ты собираешься выйти за него замуж? — сказал, наконец, понимая, что это проигранная битва.
— Мы обручены, Оливер. Мы будем жить вместе. Мы открываем галерею. Это все равно, что иметь ребенка, — сказала она, ее слова заставляют меня вздрогнуть. Ребенок с ним.
— Это так тяжело для меня, — прошептал я, снова становясь перед ней.
— Что у нас было…это прошло, — сказала она, уставившись в пол.
— Ты действительно в это веришь? — спросил я, приподнимая ее подбородок, чтобы она могла смотреть на меня.
— Ты должен остановиться, — прошептала она, на ее глазах выступали слезы. Я ненавидел быть их причиной. Интересно, за скольких из них я нес ответственность все эти годы? И тут меня осенило: я по-королевски облажался. Это было нелегко исправить. Это не позволило мне прийти завтра и починить тренировочное колесо, которое я случайно сломал. Или заменить холст, в который я бросил футбольный мяч. Это жизнь. Вот, что происходит, когда вы перестаете жить моментом. Они меняются, они двигаются дальше, и вы обнаруживаете, что жалеете, что не посмотрели вовремя, чтобы пойти с ними.
— Ты права, — сказал я, отступая и опуская руку. — Ты права. Извини. Если ты счастлива, то и я счастлив за тебя, Моя прекрасная Элли.
Я наклонился, поцеловал ее в щеку, в последний раз вдохнул ее запах и ушел.
Глава 26
Настоящее…
Мой телефон разрядился через пару минут после того, как я пришла домой прошлой ночью и была благодарна за тишину. Я спала на диване, риелтор настаивал, чтобы я оставила немного мебели в гостиной. Проснувшись сегодня утром, я поднялась наверх и села посреди своей пустой комнаты, думая о том, когда я делала это в последний раз. Это было, когда Уайт настоял на новой кровати при моем переезде. Он купил дом с бывшей девушкой задолго до нашей встречи. Это не беспокоило меня, пока я не поняла, что буду спать в кровати, которую они купили вместе. Именно тогда, когда он выбросил старый матрас и сказал мне поехать в Уэст-Эльм, чтобы выбрать новую кровать, что я и сделала. Комната такая скучная, хотя и свободная, без кровати по середине. Кровать, которую я отдала его матери. Я больше не могла в ней спать. Я проспала в ней целый год после его смерти, и с этим покончено. Двигаться дальше означало отказаться от даже самого маленького чувства комфорта, которым я делилась с ним.
И все же я была здесь, там, где начала. Дело не в том, что у меня нет личности без Уайта или нашей совместной жизни, но мне понравился простой акт возвращения домой и знания того, что я найду здесь. По какой-то причине, зная, что это место больше не будет моим, я почувствовала себя немного потерянной. Куда мне теперь идти? Конечно, я бы купила новый дом. Конечно, я бы украсила его по своему вкусу, но будет ли это чувствоваться как дом? Я беру себя в руки, спускаюсь и заглядываю в каждые комнаты. И когда я открываю входную дверь, чтобы уйти, Оливер сидит снаружи на ступеньках спиной ко мне.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.
Он вздыхает, но не поворачивается ко мне лицом. Его рука пробегает по его волосам. Они снова становятся длиннее. Я удивлена, что у него уже нет маленького пучка.
— У меня была запланирована речь, и теперь, когда ты наконец вышла, я даже не могу думать, — говорит он.
— Как долго ты здесь пробыл? — спрашиваю я, присаживаясь рядом с ним на ступеньку. Он пожимает плечами, все еще не глядя на меня.
— Это не имеет значения.
— Какую речь ты планировал произнести?
Он опускает голову между ног, положив ее в руки.
— Это проблема, Элли. Все, что я планировал сказать, заставляет меня чувствовать себя полным мудаком, когда я повторяю это в своей голове. Всю свою жизнь я готовился к вещам и планировал их, и когда дело доходит до тебя…Я полностью теряюсь, когда дело доходит до тебя, — говорит он, наклоняя лицо, чтобы посмотреть на меня.
— Не я сбиваю с толку. Я простая, — говорю я тихо, положив руки за колени, чтобы противостоять желанию прикоснуться к его волосам…бороде…его полным губам.
— Твоя простота сводит с ума. Все в тебе сводит меня с ума. То, как ты улыбаешься мне, то, как ты смотришь на меня, то, как ты разговариваешь с этими детьми в больнице, как будто они взрослые, как будто они важны…Знаешь, не так много людей так делают. Даже я. Когда я работаю в сумасшедшие часы, то я захожу в их комнаты и обращаюсь только к их родителям. Я видел, как ты учила их рисовать, учила их делать что-то своими руками, своим временем, и как ты смотрела на них…— он останавливается, вздыхает и смотрит на меня своими вечнозелеными глазами, как будто я его мир. — Знаешь, о чем это заставило меня подумать? Я хочу иметь детей с этой девочкой, потому что каждый ребенок заслуживает того, чтобы на него смотрели так. Каждый заслуживает того, чтобы чувствовать себя важным.
Мое сердце сжимается от его слов. Я открываю рот, чтобы заговорить, но слова не идут, поэтому я подхожу ближе и кладу голову ему на плечо. Он целует меня в макушку и обхватывает рукой.
— Ты думаешь, я сумасшедший? — спрашивает он.
— Абсолютно, — говорю я, улыбаясь, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Твои осложнения сводят с ума. Все в тебе сводит меня с ума.
Он усмехается, качая головой.
— Это звучало лучше в моей голове.
Я наклоняюсь к нему и прижимаюсь носом к его холодной щеке.
— Я думаю это звучит довольно хорошо.
— Ты не злишься, что я пришел сюда? — спрашивает он, протягивая мне руку.
— Как ты вообще меня нашел?
— Я позвонил Мии. Имею в виду…через некоторое время у меня было чувство, что ты не вернешься в дом Вика, а потом я позвонил Мии. Когда она сказала, что тебя там нет, я попросил у нее этот адрес.
— Эта девушка…
— Я должен ей недельный кофе.
Я смеюсь.
— Ты собираешься потратить свою зарплату в ординатуре на ее зависимость?
Он улыбается.
— Может быть, она не заметит, если я сам его сварю.
— Сомнительно, — говорю я. Мы оба смеемся и снова смотрим друг на друга, у меня перехватывает дыхание от эмоций в его глазах. Он мягко проводит рукой по моей щеке.
— Одно свидание, красавица Элли, — говорит он шепотом, от которого у меня сводит живот. Я делаю глубокий вдох и одновременно выдыхаю. Я хочу этого. Я верю в это.
— Одно свидание, — соглашаюсь я, улыбаясь ему.
Я оглядываюсь через плечо на дом, который делила с любимым человеком, и вздыхаю. Я не чувствую себя так плохо, как думала, соглашаясь на это свидание. Может быть, на этот раз звезды сойдутся для нас.
Глава 27
Я предпочитаю не рассказывать брату о свидании с Оливером, потому что у меня кишка тонка. Я знаю, что он попытается остановить меня. Я не хочу слышать от него, что Оливер большой игрок и не достоин меня. Кроме того, это всего лишь одно свидание. Скорее всего, оно не будет таким, как наше дружеское свидание. В глубине души я кричу: ''"Не привязывайся пока!"'' Но дело в том, что это Бин.