Страница 2 из 120
Но девочка не отвечала, лишь с улыбкой снова посмотрела на женщину и положила на её живот ручки. Она сидела так некоторое время, а женщине, как оказалось, становилось лучше. Она уже не мучилась в бреду, но боль всё ещё была навязчивой. Маленькая Квин засмотрелась на заплетённые волосы женщины и указала пальчиком на украшения:
- Что это?
- Это гребень, милое дитя. – ответила очень хрипло женщина, улыбаясь полными боли глазами, - Это такое украшение, принятое носить моему сословию в землях центральных земель.
Девочка потянулась к нему руками, вытаскивая из волос.
- Осторожно! – предупредила женщина, - Оно острое!
Но девочка уже завладела блестящей металлической безделушкой. Она намерено уколола палец и прикоснулась им к губам женщины, а та покорно слизнула кровь.
- Это поможет? – спросил шёпотом Сеграй у паренька.
- Должно. – ответил тот лениво, - Конфликт магии матери и плода. – пояснил он с умным, но надменным видом, - Очень уж сильным ребёнок у вас, раз за столько времени не умер. Но из вашей жены много вытянул, она может не выжить.
Квин повернулась к ним и перестала улыбаться:
- Им нужно остаться на время.
- Квинни, нет! Мы это обсуждали.
- Да.
С этим победным «да», Квин встала и спрыгнула с тележки, проходя мимо упавшего на землю Сеграя, который плакал от счастья, что жене стало лучше.
Уже двумя днями позже парень, который был старшим братом Квин по имени Альк, обмывал орущего младенца с брезгливым выражением лица, Сеграй снова плакал от счастья, не веря в исцеление жены и рождение сына.
- Как? Как столько юное дитя смогло помочь?
- Это ещё что… - хмыкнул Альк, - Видели бы что она творит, когда хочет засахаренные плоды красной груши!
Ещё спустя сутки девочка сидела поодаль счастливой матери, которая готовилась к дороге домой, держа младенца на руках.
- Нельзя ли нам остаться ещё на пару дней? – спросил Сеграй, - Мои ноги не восстановились.
Альк посмотрел на сестру, которая сурово мотнула головой:
- Нет, - произнёс он мысли сестры вслух, - Нельзя вам здесь быть. И никому не говорите, что были здесь и видели нас.
- Но почему же?
- Ни слова! – повторил Альк.
- Люди с юга придут, - заговорила малышка, хотя не была особо разговорчиво, - И убьют нас, как убили отца и мать.
- Но почему? За что убивать детей?
Никто не ответил, но жена Сеграя потянулась к волосам Квин, пытаясь как-то поддержать малышку, которая не выражала грусти.
- Перед уходом… - вдруг заговорил Альк, - Сделайте с её волосами что-нибудь! Мы рано лишились матери и многому не научились… - он улыбнулся, - Я бы срезал их, но Квин не разрешает.
Жена Сеграя научила девочку заплетать волосы, которых у Квин было на зависть очень много. Гости покинули заповедные края севера, оставляя брата с сестрой наедине с природой. Первые снежинки ложились на ресницы маленькой Акаши, смотрящей вслед добрым людям:
- Они хорошие.
- Когда людям что-то нужно, они проявляют доброту. В этот раз всё обошлось, но мы не должны больше впускать никого, отец так велел!
Квин перевела взгляд на уходящих людей и вдруг сорвалась с места:
- Стойте! Стойте! – маленькая девочка побежала за ними, ища в нагрудной сумочке что-то очень важное, - Это северный цветочек!
Она протянула Сеграю фиолетовый бутон редкого цветка:
- Эванжелин… - Сеграй не верил своим глазам, - Это же бесценное лекарство!
- У нас их тут много, - улыбнулась девочка, - Заживит ваши ноги и защитит от холода.
Девочка побежала назад к брату.
* * *
Прошло ещё шесть лет. Альк и Квин жили по-прежнему в одиночестве, периодически запутывая следы незваных гостей, в чём преуспели. Альку шёл уже девятнадцатый год, он окреп, заматерел и был плечистым крепким мужчиной с бурлящими гормонами, жаждущими выхода. Иногда в ссоре с сестрой он порывался уйти, но всегда возвращался, уходя на несколько миль от их земель. Сестра всегда кидалась ему на шею с извинениями, хотя виновата была лишь в том, что родилась необычной.
В один из таких напряжённых моментов Альк снова ушёл за пределы будущего Небесного Трона, где на пути встретил незнакомца своего возраста, который готовил вкусную еду, а Альк как раз сильно проголодался.
- Меня зовут Альк и я прошу разделить со мной ужин.
Молодой мужчина у костра медленно встал и взглянул тёмно-карими глазами на своего гостя, улыбаясь со всей вежливостью: