Страница 15 из 93
-Луна – королева ночи? Как поэтично звучит, - произнесла девушка и залилась звонким смехом.
-Красивей сегодняшнего светила, я думаю, только луна, озаряющая Карское море, - продолжал поддерживать бессмысленную беседу.
Они остановились около распахнутой настежь двери.
-Ох, кажется, наши вкусы совпадают! – промурлыкала Глория, полностью раскрывая появившийся в руках веер.
Его Светлость от удивления едва не потерял лицо. «Веер? Зимой? – подумал он. – Да еще и в положении «безоговорочная всеобъемлющая любовь». Если она училась у своей maman*, то теперь ясно, как мистер Деллоуэй оказался в таком положении. У этой девицы грация носорога. Это опасно. Пора заканчивать».
-Если это действительно так, - произнес герцог Вельф, опуская ее руку, - то, вероятно, вы, также как и я, хотите сегодня побыть в одиночестве…
-Да-да, - окрыленная успехом легко подтвердила мадмуазель, еще не понимая, на что соглашается.
-В таком случае… спокойной ночи, - сказал Его Сиятельство, быстро поцеловав ее руку.
И он решительно отступил вглубь сада, туда, где внешне безразличный к играм аристократов Ольфсгайнер закончил чинить фонарь, но уходить не спешил. Вероятно, ему было, что сказать своему господину. Что до Глории, которая едва пришла в себя от подобного бегства своей жертвы, то ей ничего не оставалось, как удалиться. Однако решимость ее не ослабевала. Она попробует завтра.
-Ты подглядывал? – игриво, но уже без улыбки спросил герцог камердинера.
На застывшем лице Адальберта не дернулась ни одна жилка.
-Конечно, нет, Ваша Светлость. Это не мое дело.
-Ты здесь совсем по другой причине, - разочарованно констатировал Северин. – Вестэль?
-Да, - со вздохом подтвердил блондин. – Я хотел еще раз спросить, уверены ли вы в своих действиях?
-Естественно! – с ухмылкой подтвердил аристократ. - Вестэль до сих пор предпочитает ничего не замечать и прикидываться дурачком. Не то чтобы он трусоват, скорее просто чересчур осторожен. Пора разрушить его скорлупу. Он мой наследник и должен знать правду.
-Но… не слишком ли рано? – Адальберт обеспокоено вскинул голову, чтобы посмотреть герцогу в глаза. – Ему ведь только семнадцать.
-Не слишком, - резко отрезал Северен, нахмурив брови. – Из-за твоей просьбы я дождался, пока он закончит гимназию. Теперь он учится в университете. Пора. К тому же я хочу как можно скорее передать ему свои обязанности.
-Вы жестоки, - холодно произнес камердинер.
-Какой есть, - ответил ему в тон герцог, стягивая перчатку с правой руки. – Ты так волнуешься за Вестэля. Но я ведь тоже могу пострадать. Неужели ты ничего не чувствуешь ко мне?
Ольфсгайнер замер ледяной статуей посреди сада, когда теплые пальцы Северина коснулись его щеки. Его Светлость практически никогда не снимал перчаток, а уж прикосновения его рук к голой коже другого человека и вовсе можно было сосчитать на пальцах. Подобная ласка была для Адальберта в новинку. Однако молодой человек не был бы самим собой, если бы через мгновение внезапной слабости он не пришел в себя. Ему и раньше приходилось бороться с подобными капризами Вельфа-старшего.
-Я знаю, что вы в любом случае выпутаетесь, - ответил камердинер, делая шаг назад. – А молодой господин еще слишком неопытен и наивен. Прошу меня простить… Я должен проследить, чтобы милорд не сбежал сегодня ночью из дома.
После краткого поклона Адальберт развернулся и побрел в сторону особняка.
-Ничего, пусть проветрится, - прокричал ему в спину герцог. И тише, почти шепотом добавил: - И кто тут из нас жестокий?
Уголки губ Северина едва заметно приподнялись сами собой. Как и ожидалось, после разговора с Ольфсгайнером ему стало гораздо легче. Камердинер являлся единственным человеком на всем белом свете, один вид которого мог успокоить истерзанную превратностями жизни душу Его Светлости.
«Стоит закончить со всеми делами сегодня, - подумал герцог Вельф, тихо насвистывая какой-то веселый мотив. – А после у меня останется время на то, чтобы подразнить нашего камердинера. Ах, не могу дождаться!..»
*Maman (франц.) – мама.