Страница 8 из 177
Тана, Гело и Даян — единственные, кому я была рада. Если я вообще сейчас способна была испытывать это чувство.
— Мы останемся с тобой, — стоя у кареты, в которой мне удалось спрятаться от бесчисленных соболезнований, говорили друзья.
Они — то немногое, что у меня еще оставалось. Балагур Гело, неунывающая Танаис, неизлечимый романтик Даян.
— Вас и так уже заждались, возвращайтесь в школу. — Прочтя в глазах друзей беззвучный протест, тихо, но твердо добавила: — Уезжайте в Вилланию. Пожалуйста. Пусть хотя бы вам повезет.
Не дожидаясь ответа, приказала кучеру трогаться. Стук копыт и скрип колес заглушили последние слова Таны и крики Гело. Выглянув в окно в последний раз, увидела печальное лицо Даяна.
А потом, накинув на лицо вуаль, наконец позволила себе разрыдаться.
Эмин
— Кайер, я ведь просил тебя подождать. Через несколько месяцев я вступлю в права наследника и верну все до последнего льенна. Я же обещал!
Молодой человек нервно расхаживал по кабинету. Чувствовал опасность, исходящую от собеседника, знал, на что способен Кайер Хэйз, которому проиграл пятьсот золотых льеннов. Немыслимо! Эмин до сих пор не мог понять, как в ту ночь его угораздило просадить целое состояние.
— Как же удачно умерла твоя мать, — усмехнулся черноволосый мужчина. Закинув ноги на стол, поудобнее устроился в кресле и взял гусиное перо. Водил им по подлокотнику, рисовал невидимые узоры на гладкой поверхности стола, поддевая листы бумаги пушистым кончиком и смахивая им же невидимые пылинки. И продолжал улыбаться. Вот только улыбка у него получалась зловещая, не предвещавшая ничего хорошего тому, кому она предназначалась. — Теперь ты наследник огромного состояния. Счастливчик!
Эмин выругался сквозь зубы. Ему невыносимо было смотреть в эти черные глаза, неприятно слышать полный язвительности голос, но что он мог сделать? Приказать слугам вышвырнуть проходимца вон? Нет! Он ведь теперь на крючке. Одно неверное слово, и его жизнь будет кончена. Виконт прекрасно знал, как скор на расправу Кайер и что может сделать с тем, кто вовремя не вернет ему долг. В лучшем случае его покалечат, в худшем — просто убьют. Ни тот, ни другой вариант Эмина не устраивал.
— Я хотел взять деньги у матери…
— Но не успел, — услужливо подсказал Хэйз. — И теперь пытаешься намекнуть мне, что получу я свое золото только через шесть месяцев?
— Да, — чувствуя, как земля уходит из-под ног, одними губами прошептал Эмин.
Кайер подался вперед и, словно искушая виконта, произнес:
— Ну так продай что-нибудь. У вас же полно фамильного барахла. Я тут прошвырнулся по дому… Ты еще несколько раз сможешь мне смело проиграть! — громко расхохотался проходимец.
Лицо Эмина исказилось от бессильной ярости. Был бы он хоть немного смелее, не выслушивал бы сейчас насмешки этого оборванца, сумевшего сколотить себе состояние на горе и страданиях других.
Но вместо этого виконт, никогда не отличавшийся особой храбростью, лишь вкрадчиво произнес:
— Ты пришел не в самый подходящий момент. У нас горе.
Мужчина равнодушно хмыкнул. Хэйзу не было дела до чужих проблем, его всегда заботили только свои собственные. И сейчас он занимался тем, что решал одну из них.
— В доме полно людей, если тебя увидят…
— Да перестань! — вскипел гость. — О твоих похождениях в игорные дома лишь ленивый не судачит. Не пытайся спасти репутацию, от которой ничего не осталось. К тому же, — после недолгой паузы продолжил он, — меня не покидает чувство, что я здесь стану частым гостем.
Эмина пронзила дрожь. А ведь он до последнего надеялся получить отсрочку. Но Кайер был непоколебим.
— Ты ведь хочешь вернуть долг? — Мужчина подождал, пока виконт ответит несмелым кивком. — И при этом хочешь остаться в живых? — Еще один кивок, более настороженный и неуверенный. — Тогда все решено! Сыграем свадьбу сразу после окончания траура. Можно, конечно, и раньше, но раз я собираюсь встать на путь добродетели, придется считаться с вашими глупыми традициями.