Страница 171 из 177
— Шанталь, забери у него браслет! — успела крикнуть, прежде чем струя горячего воздуха угодила мне в грудь, выбросив из октограммы. Попыталась вздохнуть, но тщетно: легкие словно заполнила кипящая лава. Оказывается, Морос наделил Крисана не только силой иллюзиониста, но и способностью управлять стихиями.
Последующие события сменяли друг друга с невероятной скоростью.
Шанталь все-таки сумела завладеть браслетом. Маг было бросился к ней, чтобы отнять единственную вещь, с помощью которой он мог заставить Алессандра провести ритуал, но д’Оран, избавившись от злых чар, уже пришел в себя и встал на защиту сестры, загородив ту собой.
На ладони Крисана замерцала крохотная искра, быстро увеличиваясь в размерах. С помощью огненной сферы маг хотел устранить единственную преграду, отделяющую его от Шанталь. Алессандр не двигался с места. Словно завороженный, смотрел на огненный сгусток, не понимая, что продолжи он и дальше преграждать магу путь, от него не останется и горстки пепла.
Но Ядира вдруг закричала:
— Отец, не смей! — Будто извиняясь, добавила: — У меня есть идея получше.
В одно мгновение я оказалась между иллюзионистом и его дочерью. Та крепко схватила меня за руки, не давая пошевелиться.
— У тебя есть выбор, — обратилась она к Алессандру, и ее голос был подобен шипению змеи. — Или ты убьешь Шанталь, или погибнет Ноэ!
И как бы подтверждая слова дочери, маг нацелил в меня огненный шар.
— Не трогайте их! Я готов умереть!
Возможно, Крисан бы не возражал против такого поворота событий, но ни я, ни Шанталь ни за что бы не согласились принять от Алессандра подобную жертву. Да и Ядира никогда бы не позволила отцу причинить вред д’Орану.
— Выбирай, — процедил старик, теряя напускное терпение, — или Ноэминь, или Шанталь.
Ядира оставила меня и подошла к д’Орану. Как же мне хотелось вцепиться ей в волосы и силой оттянуть от Алесса, но я отдавала себе отчет: один неверный шаг и в меня полетит смертоносная сфера.
Ядира вкрадчиво произнесла:
— В твоих руках жизни этих девушек. Но спасти можно только одну из них.
— Я не хочу и не буду выбирать между ними! — упрямо возразил д’Оран. — Вы не сможете меня заставить!
Ядира с мольбой заглянула ему в глаза.
— Тогда отец убьет и тебя. Я буду не в силах ему помешать.
— Ну же, решай, — поторапливал его старик.
Алессандр оказался перед неразрешимой дилеммой. Сейчас или умрет одна из нас, или умрем мы вместе. Д’Оран взглянул на меня, и мне даже показалось, что он уже готов дать ответ, когда Шанталь, о которой все на время забыли, нарушила жуткую тишину.
Глотая слезы, прошептала:
— В том, что сейчас происходит, есть и моя вина, и чтобы искупить ее, я должна умереть. Ты, Алессандр, останься с Ноэ…
В свете факелов сверкнул занесенный клинок, а мгновение спустя светлое платье Шанталь окрасилось кровью. Пальцы девушки разжались, выпустив браслет на волю.
Алессандр было кинулся к сестре, но не успел сделать и шага. От сильного толчка стены подземелья угрожающе задрожали, по каменному полу зазмеилась глубокая трещина, расколов комнату пополам.
Крик старика, отраженный от стен прерывистым эхом, заглушил грохот камней, градом посыпавшихся откуда-то сверху. Перед глазами все завертелось, словно жернова мельницы, и некая сила потянула меня к земле.
Кажется, я потеряла сознание. А когда очнулась, почувствовала, что что-то удерживает меня и не дает подняться. Осколок огромного камня придавил край моей юбки, превратив в свою пленницу. Вокруг стоял неимоверный гул. Казалось, земля разверзлась и готова поглотить все живое.
Я подняла голову к потолку, расчерченному множеством трещин на странные геометрические фигуры. Вот одна из них, словно кусочек мозаики, покинула свое основание и стремительно полетела вниз. Я прикрыла глаза с намереньем никогда их не открывать и не видеть, что творится вокруг.
Чей-то стон, раздавшийся совсем близко, заставил меня вернуться к действительности. Неподалеку, прислонившись спиной к полуразрушенной стене, с закрытыми глазами сидела Ядира, не подавая признаков жизни.
Чуть поодаль, на самом краю образовавшейся расщелины, лежала Шанталь. Ее лицо, бледное, словно у восковой куклы, сейчас выражало спокойствие и умиротворенность. Ей одной не было дела до мировых скорбей и страшных противостояний.
Мой взгляд остановился на Алессандре. Тот из последних сил сопротивлялся натиску мага, стремившегося во что бы то ни стало сбросить юношу в зияющую пропасть, края которой продолжали медленно расползаться.