Низ-верх

Она вытащила из кармана пакетик, достала кусочек сушеного фрукта и протянула пострадавшему. 9Дан с благодарностью принял угощение, но Ги отобрал его и поглотил без намека на сожаление.

– В порядке. Вы почему здесь?

– Эй! – толкнул его обжора. – Когда ещё все соберемся и повеселимся? Хи-хи! Добрянка! Есть еще? Как же хорошо быть больным! Столько вкусного несут!

– Тебе весело, – 9Дан помотал головой, но не стерпел и засмеялся. – Да, больным уж так везет, что слов нет! Вот если бы у них еще еду не отбирали!

– Хочешь? – Ги выплюнул прожеванный кусочек на ладонь и сунул под нос юному господину. – Держи! Я же не зверь какой-то!

– Спасибо, обойдусь.

Пакостник пожал плечами и вернул неприглядную кашицу в рот.

– Ты пронежился целый день, – Добрянка спрятала пакетик обратно в карман, но Ги не спускал с неё своего коронного взора охотника.

Ясно дело, теперь не отвяжется. Добрянка раздраженно выдохнула, со скрипом качнула стул назад и отдала сокровище Трамишу. Пускай сами разбираются! Она всегда так поступала, чтобы избавиться от назойливости Ги. Поделишься с ним, он затребует больше, а потом ещё больше. Такой уж он! Не заметишь, как обдерет как липку! Лучше сразу показать, что ничего ему не перепадет. Она пожертвует лакомства кому угодно, даже выбросит их, если никто не попадется, только этому попрошайке ничего не достанется! На днях вон вынудил её отдать Трамишу точно такой же пакетик с сушеными яблоками, а Трамиш не дурак, чтобы делиться! Сам таких дорогих закусок не пробовал до недавних пор.

9Дан наблюдал за ними с усмешкой, что совсем не мешало слушать разъяснения Добрянки.

– Смена уже закончилась. Мы подумывали заскочить, но когда нас об этом попросила сама госпожа Впрок, сомнений уж не осталось. Правда, Ги она не приглашала...

– Ты точно хорошо себя чувствуешь, юный господин? – разноцветные глаза белобрысого пытались сосредоточиться на 9Дан, но взгляд в итоге уперся в ножки склонившегося на бок стула. – На вид странный.

– Я там на людей напоролся, – сознался тот.

– Вот это новости! – встрепенулся Ги. – Ежели там кто живет, мы бы об этом знали. На кой х... – 9Дан кашлянул, чем намеренно сбил матерщиника с мысли. Тот захихикал, но ему напомнили о разговоре, и он продолжил: – Зачем скрывать? Паленым пахнет! В мозгах нашего товарища точно что-то сломалось.

Он обхватил голову больного ладонями, одну из которых ещё не успел избавить от слюней, покрутил её из стороны в сторону, а затем уставился на макушку.

– Прекрати! Я не шучу! Зуб даю! – настаивал он. – Правда, они какие-то не такие были.

– Это ты сейчас «не такой», – Добрянка старалась незаметно поправить стул – не получалось. – Нет смысла скрывать кого-то, если только их не прячут от нас. А прятать могут, только потому что они опасны... Вот спасибо тебе! Теперь буду шугаться всякого шороха! Ты специально это придумал? Попугать нас решил?

– Вы не понимаете, – он высвободил голову из рук Ги. – Они как бы не совсем такие, как мы. Я не успел многого разглядеть, но на руках у них точно есть... клапаны что ли. Будто в них можно вставать болт или какое приспособление с определенной резьбой.

– Человекообразные роботы, – простонал Ги. – На такую реальность я согласен!

Он снова захихикал, но его воодушевление никак не ободрило 9Дан.

– Ох! – в палату заглянул мужчина. – От госпожи Впрок услышал, что ты пришел в себя, и решил навестить. Смотрю, тебе веселья хватает! А вы шустрые ребятки, да? Я думал, вы еще во дворце!

Брака Морок, вот уже четыре года мэр города, души не чаял в 9Дан – "соседском мальчишке со звонким смехом", как он говорил – и нисколько этого не скрывал, возможно, потому что судьба подарила ему четырех дочурок, но обделила хотя бы одним, пусть даже он и был бы безобразником, сыном.

– Папа! – вскочила со стула Добрянка.

Морок просеменил в палату, обнял дочь и поцеловал в румяную щеку, пытаясь не выпустить из руки черную папку и трость. Зато его цилиндр, украшенный перьями из хвоста то ли петуха, то ли индюшки, сполз прямо на круглые очки с темными стеклами. Он поправил шляпу и сдвинул очки на кончик носа с одной только целью.

– Тебе бы домой пора! Да и всем остальным, – озорно оглядел он визитеров. – Завтра у вас рабочий день, бездельники этакие! А ну марш!

Ги скорчил плаксивую рожицу, но послушно слез с кровати и прошаркал в коридор. За ним последовала Добрянка, но до самой двери не упускала из виду улыбавшегося отца. Трамиш той же тенью, что явился, скользнул прочь, но успел пристроить в углу свой рюкзачок.

– У меня к тебе важный разговор, мой друг, – заходил по палате Морок. – Касается он случившегося.

– Знаю, что виноват… – начал 9Дан.