Страница 52 из 272
Любимое место для утренних и вечерних посиделок впитывало запахи кофе, каш, омлетов и с жадностью ловило смех кухарок и прислуги. Здесь обсуждалось всё: как дворяне ходят, едят, какие носят пижамы и тапочки. Высмеивались привычки и недостатки — знатные люди их за собой не замечали, как не замечали слуг, ошибочно считая их предметами интерьера. Совсем недавно убелённая сединами челядь судачила только о ровне, но по приказу Адэра в замок набрали молодых девиц, длинноногих, грудастых, таким дай только повод — все косточки перемоют.
В стороне от разгорячённых чаем и сплетнями служанок, за двумя длинными столами завтракали отдельно друг от друга стражи и охранители. Сутки напролёт они занимались общим делом, однако общего языка так и не нашли. Охранители, выпускники спецшкол Тезара, презирали стражей, несмотря на то, что выскочки из бедноты когда-то служили в армии Великого и некоторые из них были офицерами. Охранители подчинялись Адэру, стражи — Криксу. Вчера вечером ситуация изменилась: у тех и других теперь один командир — Крикс Силар.
В шуме и гаме никто не обратил внимания на стук двери, пока не прозвучал звонкий голос:
— Я такое расскажу!
Все затихли и направили взгляды на смазливую служанку. Девушка встряхнула головой. Медные кудряшки подпрыгнули на полной груди.
— Догадайтесь, где был этой ночью правитель.
— Где? — спросил кто-то.
— Ни за что не догадаетесь!
— Да говори уже!
— Правитель провёл ночь у Малики!
— Не бреши! — сказала повариха, гремя половником по кастрюле.
— Клянусь!
— Как ты там оказалась?
— Окна в гостиной мыла, прилегла на чуток и уснула. Она заявилась среди ночи. В спальню шасть, а он тут как тут. Я ушла, само собой. А утром прихожу, думаю, дай-ка окно домою. Только за тряпку, он на цыпочках выходит. Рубашка мятая, лицо сияет, глаза горят.
— Да ну?
Служанка упёрла кулаки в бока:
— Баранки гну. Я глянула в щёлочку, а она на кровати. И хоть бы чем-то прикрылась, бесстыдница. А вы — моруна, девственница.
Пока бабы и девки смаковали новость, Драго поднялся из-за стола, взял нож для разделки мяса, положил на раскалённую плиту. Не стыдясь ни стражей, ни охранителей, женщины додумывали детали падения Малики и хохотали. Драго смотрел на них, не выказывая чувств, — так смотрят на моросящий дождь за окном. Потёр мочку уха, взял нож и — словно молния сверкнула — обхватил болтливую служанку сзади за шею. К её рту поднёс плашмя бледно-малиновое лезвие. Казалось, пробеги по стене жучок, будет слышен стук его лапок — так стало тихо.
— Если ещё раз… кто-то… хоть слово скажет о Малике, правителе, советниках или о других дворянах, — произнёс Драго спокойным тоном, — о том, что видел, слышал или о том, что думает… Потом не удивляйтесь, если останетесь без губ.
Толкнул девушку в спину. Она пролетела через кухню и вместе с дверью вывалилась в коридор. Глядя на охранителей, Драго сжал раскалённое лезвие в ладони. А через пять минут как ни в чём не бывало ел кашу и в мёртвой тишине сетовал на нестерпимую жару.
***
Где найти силы открыть глаза и увидеть, что его нет? А вдруг он стоит у окна и смотрит на сад? А вдруг он рядом? Лежит тихо, боится разбудить. Сердце сжалось. Если потрогать постель, там будет холодно. Как давно его нет? И был ли он?
Где найти силы жить дальше? Идти дальше — до края, за которым полёт. Вечный полёт и вечное одиночество…
— Моя госпожа, — прозвучал робкий голос.
Малика села. Упёрлась рукой в холодное покрывало.
У двери стояла миловидная русоволосая девушка:
— Простите, что разбудила вас, но через час заседание Совета.
Малика провела ладонью по спутанным волосам:
— Да… спасибо…
— Ваша служанка заболела. Можно я заменю её?
Миловидное лицо, тонкая талия, полная грудь и неиспорченный взгляд — пока Адэр не уведёт девушку к себе в спальню.
— Хорошо. Можешь идти.
Девушка не двинулась с места.
— Можешь идти, — повторила Малика чуть громче.
— Я помогу вам одеться. А ещё я умею укладывать волосы. Меня мама научила. Она живёт в Бездольном Узле, в посёлке «Рисковый». Перед праздниками к ней выстраивается очередь.
— Хорошо.
— Пока вы принимаете душ, я принесу вам завтрак.
— Спасибо, — озадаченно проговорила Малика.
Раньше служанку было не дозваться. А когда она приходила, то исполняла просьбы с таким видом, будто делала одолжение.
— Потом я разберу ваш чемодан.
— Не надо. Я сегодня уезжаю.
Через час Малика шла по коридору. На чёрном платье с глухим воротом и длинными рукавами переливалось золотое шитьё. Последний раз она оделась как знатная дама. Последний раз её голову украшает ободок, усыпанный осколками золотистого топаза, — подарок мастера Ахе. Последний раз она идёт в зал Совета.