Страница 27 из 35
***
Митч успел даже немного подремать на тёплом песке под шум прибоя и шелест листьев. Проснулся он от ощущения, что к нему кто-то приближается. Когда живёшь на этом сумасшедшем острове много лет, то обостряются все чувства. Бухту охраняют, поэтому Ракьят днём сюда точно не сунутся, но с чем чёрт не шутит.
Третья шла вместе с Майклом, и они о чём-то беседовали. То и дело они останавливались, Кармон показывал на какую-нибудь птицу или дерево и что-то объяснял. Похоже, что наконец-то между ними воцарили мир и покой. Митч вздохнул: ему больше не придётся спасать шкуру доктора. Остались, конечно, еще некоторые проблемы с Ваасом и его шуточкам, но к ним тоже можно привыкнуть со временем.
— Ты что, еще и купальник её таскаешь в рюкзаке? — Митч окинул взглядом подошедшей к нему пары.
— Вообще-то, это нижнее бельё, — отозвалась девушка, несколько смутившись.
— По какому поводу стриптиз тогда?
— Я что, должна была перед Майклом раздеваться, по-твоему, что ли?
— Я думал, он тебя уже во всех твоих видах и состояниях видел, — Митч пожимает плечами. Пусть он не испытывает к Третьей ровным счётом ничего, разве что лёгкое уважение, взгляд всё равно цепляется за её вполне себе привлекательную фигуру. Девушек в купальниках на острове наблюдают только среди заложниц, но недолго, да в различной порно-продукции. У Третьей не бикини, конечно, но чёрное спортивное нижнее бельё тоже вполне себе ничего.
Третья покосилась на Кармона, прикидывая, стоит ли обижаться на него.
— Я врач. Хирург. И я, вообще-то, женат еще, — отзывается тот, понимая суть возникшей проблемы. — Начнем с того, что на человеческие тела я насмотрелся. Как выразился Митч, во всех ипостасях — я их ещё на практике в морге вскрывал.
— Фу… — поморщилась девушка.
— Ну, кому «фу», а кому опыт, — Кармон равнодушно пожимает плечами. — Не всему учебники учат. Потом еще Ирак. Насмотрелся я, короче. Теперь уже ничего не возбуждает, если честно.
Митч заржал. Третья, фыркнув, пошла развешивать мокрую выстиранную одежду на верёвку, натянутую между двумя пальмами, на которой сушилась и чинилась рыболовная сеть, которая сейчас, впрочем, была аккуратно сложена рядом с причалом.
Ближе к вечеру, закончив свои дела на аванпосту и прихватив несколько бутылок пива для себя, Митча, Майкла и девчонки, командир двинулся в сторону пляжа. Мужчины сидели прямо рядом с выходом на пляж, где уже начали собираться после рабочего дня пираты. Ребекку, сидящей на поваленном дереве у самой воды, спиной к аванпосту. Присел рядом и протянул ей молча бутылку.
— Как день прошёл? — Ребекка отпила из горла, едва заметно поморщившись.
— Да ничего. Раздал пиздюлей всем, зато теперь можно два дня пинать хуи. Сейчас парни разведут костёр, и будем жарить сосиски из тапира. Ален сам их делает, клянётся, что лягушек в них нет, а на вкус очень даже ничего. Советую попробовать.
Со стороны аванпоста загромыхала музыка, впрочем, узнать, что это за песня, было практически нереально — все остальные звуки терялись в басах. Девушка с минуту развернулась и с интересом наблюдала за тем, как количество людей вокруг начало увеличиваться.
— А ты тут чем занималась?
— Да так…
Ваас неожиданно взял её за подбородок, заставляя повернуться лицом к нему и заинтересованно начал её разглядывать.
— Причёску, я смотрю, освежила?
— Кармон одолжил бритву. Помог, а то у него клинковая. Без зеркала, вслепую, как-то боязно…
— Ну, был бы шрам, как у меня, — усмехается командир.
— Ты порезался, когда брился? — не верит девушка.
— Ага! Чихнул, — Ваас улыбается. Ребекка тоже. Она наконец поняла, что он шутит.
За спокойной беседой они встретили закат, который, правда, из бухты видно не было. Как только солнце скрылось за скалами, на берегу зажглись разноцветные гирлянды, выплёвывали искры несколько костров. Несколько похолодало из-за лёгкого бриза.
— Пойдём, перекусишь. Ты, поди, не ела весь день, заодно оденься. А то ходишь тут, соблазняешь моих мальчиков.
— Иди ты, — пробурчала Ребекка, поднимаясь с места.
Проходя мимо костра, к своей одежде, она чувствует на себе заинтересованные взгляды пиратов, но из-за идущего следом за ней командира интерес быстро пропадает. Девушке хочется обернуться и узнать, что читается в глазах Монтенегро, но она не решается.
— Высохла? — Ваас проверяет одежду. — Влажная ещё. Хреново. Будешь сидеть у костра, пока не высохнет на тебе. Эй, — он окликает какого-то молодого парня, потягивавшего неподалёку какую-то выпивку. — Есть что накинуть тёплое?
— Найдём, — парень скрылся за деревьями.
Кто-то из пиратов уступил Ребекке место на поваленной пальме, которую мужчины быстро разрезали бензопилой и раскидали вокруг, используя вместо лавок. Хотя кто-то сидел прямо на песке. Атмосфера была довольно дружелюбная. Если ходить от костра к костру, то наверняка можно найти компанию по вкусу: у каждого такого костра велись беседы и споры на свои темы. Кто-то рассказывал про свои семьи, кто-то спорил на тему оружия, кто-то просто вёл задушевные беседы или травил байки. Вокруг пахло древесными маслами, алкоголем, жаренным мясом и табаком.
Кармон рассказывал какую-то историю из своей врачебной практики, изредка раздавался взрыв хохота. Митч сидел в компании с Аленом с другой стороны и что-то с ним обсуждал. Ален выглядит не очень важно — из-за синяков на лице он выглядел теперь совсем жалко. А ведь это уже второй глава аванпоста за день, который получил со стороны Вааса, если так подумать.
Парень вернулся с красным пледом.
— Фирменный? И чистый даже? — присвистнул Ваас, забирая у него и набрасывая на плечи девушке. — Ален, если я открою тут гостиницу, то приглашу тебя в администраторы!
— Угу… — бурчит тот. Всё еще обижен на командира за унижение перед своими подчинёнными, впрочем, обида очень скоро сходит на нет, потому что с каждой выпитой бутылкой пива градус веселья повышается. Еще пару часов — и вокруг поют песни, кто-то даже пытается танцевать. Тяжело найти что-то более глупое, чем пара пьяных в стельку пиратов, которые пытаются танцевать в обнимку, параллельно выясняя, кто из них ведёт. Под конец они просто валятся на песок под дружный хохот.
Неожиданно Третья понимает, что Вааса нигде не видно. Сразу становится как-то неуютно. Поднявшись, она ищет его глазами, и, наконец, её внимание привлекает одиноко сидящая фигура на конце пирса. Подойдя ближе, она понимает, что это Монтенегро. Вокруг него витает запах жженой травки.
— С парнями скучно? — он оборачивается на неё: пьяный и накуренный, судя по расслабленному выражению лица.
— Нет, они забавные, но для меня чужие. Не против, если я тут посижу?
Пират подвигается в сторону, освобождая место:
— А я что, родной что ли?
— Ну, тебя я хотя бы немного знаю.
— Пффф, — Ваас едва не подавился пивом. — Немного? Реально, принцесса, сейчас уже получается так, что тебя я знаю лучше, чем ты меня.
Он отставил бутылку в сторону и начал опять делать самокрутку с коноплёй. Настолько отточенные движения, что ему хватало только света звёзд и луны.
— Давай поступим так: сейчас дунешь, я еще малость догонюсь и мы поговорим по душам.
— Зачем мне курить траву? — девушка задумчиво вертит в руках косяк, который сунул ей командир.
— Так будет веселее, принцесса. Разговор обещает быть грустным, жопой чувствую. Только не мухлюй, окей?
Спустя несколько затяжек по телу девушки растекается эйфория.
— Ну что? Хорошо пошло, да? Климат хороший. Главное влага, солнце и любовь. Чистая. Такую на материке хрен найдешь, если связей нет, — расслаблено улыбается пират, откидываясь на локти. Третья неожиданно для самой себя одобрительно кивает. — Расскажи о своей жизни «до», Бэкки. Мне хочется интересную историю.
— Меняю историю на историю, — отзывается девушка и, получив согласное мычание пирата спустя полминуты переваривания информации, начинает свой рассказ. — Родилась, как я уже сказала, в Мюнхине.
— Калбаскен флёрляйн, — Ваас расхохотался и сразу получил тычок под рёбра. — Ай, блять. Ну что ты творишь? Больно же! Ладно, молчу. Молчу.
— Отец педиатр, мать работает в городском архиве. Я учусь… Я хотела стать востоковедом, с упором на Тибет.
— Тибет-олог? — по словам спросил Ваас, немного хмурясь от того, что мозгу пришлось сделать усилие.
— Ага. Мне пришлось ради этого ехать учиться в Канаду даже. Оттуда я с одногруппниками решила поехать на каникулы в Тибет. Ну чтоб, как говорит Митч, носом поводить. И…
— И всё. И пиздец, — подвёл итог мужчина.
— Не заметили, как пересекли границу с Киратом, — продолжила Ребекка. — Нас задержала королевская армия, решив, что мы сообщники повстанцев, пытали. Двое погибли при попытке бегства, одного застрелил лично Пэйган за то, что тот его оскорбил, а последнего отправили на какую-то арену. Я так поняла, что это бои на смерть. Фун Ко поднял истерику, что Пэйган Мин угробил весь обещанный ему… материал для опытов. Пэйган заставил взять меня, хотя изначально меня собирались просто убить.
— Как он отмазался на тему пропажи стольких иностранцев разом? — отрешённо поинтересовался Ваас.
— Было официально объявлено, что нас накрыло лавиной. Отправили домой пару частей тел одногруппников, объяснив, что дикие животные нашли и растащили их раньше, чем спасательная группа.
Пират молчал смотрел куда-то в море. Ребекка тоже замолчала. Шум со стороны аванпоста начал сходить на нет: некоторые из пиратов уже спали, у остальных на веселье особо сил не осталось.
— А что ты? — девушка смотрит на пирата. Тот отрицательно качает головой. — Ты же обещал!
— Я? Обещал? Тебе показалось, Бекки, — Монтенегро едва успел перехватить её руку при попытке очередной раз ткнуть его под рёбра. — Веди себя хорошо, принцесса.
— Ваас, твою мать, отпусти!
— И не ругайся!
— Сам же материшься, как моряк.
Ваас рывком потягивает девушку к себе, прижимая к груди, отчего та совсем теряется.
— Мне можно. Я грязное волосатое животное. А ты принцесса, — хохочет он. — Тёплый пледик, мне нравится.
— Не уходи от темы! — Третьей почему-то не хочется разрывать эту странную связь, последние месяцы ей было одиноко, и даже такое неловкое объятие греет ей душу.
— Окей, окей. Только не бузи, сестрюнь, — Монтенегро ложится спиной на доски и заставляет Третью лечь рядом, положив голову ему на плечо. — Я родился в маленьком городе на южном побережье Испании. Мой отец был протестантским пастором, а мать умерла через год после моего рождения. Папаня решил, что это всё за какие-то его грехи, и решил уехать в какую-нибудь страну, чтобы нести там слово божье. В результате, мы приплыли на Рук-Айленд. Тут нашлось много ушей для его проповедей, а потом ему в голову стукнула моча, что пора б бороться с иноверцами на острове. К счастью, хватило ума не устраивать резню. Он пытался переубедить местную главную жрицу Ракьят, что их вера неверна. А потом они как-то неожиданно для всех потрахались.
Третья закашлялась.
— И так же неожиданно для всех они поженились и выяснилось, что у этой бабы был ребёнок… — Ваас замолчал на минуту.
— Что-то не так? — Ребекка приподнялась на локтях, пытаясь различить в полумраке выражение лица пирата.
— Моя сестра… Теперь уже сестра. Её зовут Цитра.
— И где она сейчас?
— Где-то на острове. Это её парни пытались нас вчера убить, принцесса.
— Она тебя не любит? Что ты ей сделал, что она хочет от тебя избавиться?
— Когда отец женился на её матери, он обратил её в свою веру. Думал, что обратил, но на самом деле она продолжала свои ритуалы и Ракьят ушли в религиозное подполье. Им не привыкать, учитывая богатую военную историю этих островов. Когда папаня узнал о том, что его изящно наёбывают, он пришёл в такое бешенство, что убил жену, но всё списали на несчастный случай. Мы с Цитрой знали правду, и с каждым днём жажда мести сводила мою сестру с ума. Всё закончилось очень хуёво: она отыгралась на моей любви к ней, и я убил своего отца. Он был первым человеком, которого я убил. Очень жестоко, к слову.
Ваас вновь замолчал, то ли пытаясь собраться с силами для дальнейшего повествования, то ли начав тонуть в воспоминаниях. Потом, приподнявшись, сунул себе что-то в рот и запил это пивом.
— Но за что она тебя тогда ненавидит, если ты готов убить ради неё даже своего отца?
— Был готов. Теперь же я с радостью пожму руку тому, кто скажет мне, что грохнул эту чокнутую дуру. Как только с отцом было покончено, она объявила себя наследной жрицей, Ракьят выбили всех несогласных с её властью за пару месяцев. Для неё я стал игрушкой. Собачкой. Я привык, что всегда был ответственным за неё, с самого её рождения. Но она превратила меня в машину для убийств, и, в конце концов, как только появился шанс, я сбежал от неё и вскоре присоединился к шайке Хойта.
— Он тоже не подарок. Чем он лучше твоей сестры?
— Выбирая между «плясать под сестринскую дудку» и «жить в своё удовольствие», мне как-то больше улыбается жизнь в кайф. Хойт достаточно быстро выгнал Ракьят с южного острова, давая мне наслаждаться жизнью на северном. И знаешь, что? Это охуенно, чёрт возьми! Я тут царь и бог.
— Подстреленный царь и бог, — съязвила Третья и тут же снова оказалась в крепких объятиях пирата.
— Ну у богов тоже не простая жизнь, Бекки. Читала разные легенды? Вот то-то и оно, — командир снова расслабил хватку. — Знаешь, когда мне тебя всучили, я подумывал как-нибудь особо изящно от тебя избавиться, но потом я понял одну странную вещь. Ты, твой характер, твое поведение… Этот чёртов контраст между нами двумя. Между тобой и этим островом, полным ебанутых на всю голову идиотов. Я раньше часто думал о том, какой была бы Цитра, если б не стала такой, как сейчас. Если б выросла той милой наивной девочкой из моих воспоминаний. И вот эти образы… Третья, ты, блять, идеальная сестра!
— Эээ… Спасибо, наверно…
— Я серьезно, принцесса. Если б Цитра не ёбнулась головой где-то в джунглях в детстве, она б была сейчас не сумасшедшей жрицей, которая виляет жопой, а вот таким вот милым созданием.
— Ваас, тебе пора спать. Тебя унесло куда-то не туда.
— Бэкки, я люблю тебя.
Девушка растерянно повернулась в сторону улыбающегося командира. От него исходил просто невероятный оптимизм и счастье.
— Что?
— Как сестру. Честно.
— Ты что, под наркотой, что ли?
— Детка, мы с тобой вообще-то дунули, если ты забыла.
— Ты что выпил там?
— Подарок от Эрнхардта на Рождество, — хихикает Ваас, пытаясь подняться, но его начинает кренить куда-то в сторону и он едва не падает с причала. Его спасает от этого то, что Третья успевает схватить его за руку. — Солнышко, ты просто чудо. Я знал, что на тебя можно положиться.
— Нам надо как-то дойти до берега, долбанный наркоман, — Ребекка прикидывает расстояние, которое ей придётся протащить практически неадекватного Монтенегро на себе. Миссия практически невыполнима, потому что тот с трудом держится на ногах. Решение приходит само собой: — Будешь спать в катере, ясно?
— Моя принцесса одолжит мне плед? — пират явно не против. — Утром будет пиздецки холодно и сыро.
— Хорошо, хорошо. Только не свались в воду, я не смогу тебя достать оттуда.
— Малышка, я плаваю как барррррракуда, — Ваас теряет равновесие и падает прямо на второй ряд сидений, который, к счастью, представляет из себя диван. Впрочем, ширины катера всё равно не хватает, и пират свешивает ноги за борт. — О, роскошно. Давай ко мне. Вечер охуительных историй еще не закончен.
Третья тяжело вздыхает и усаживается на место переднего пассажира. «Вечер охуительных историй» обещает быть очень длинным.