Страница 15 из 50
Она выглядит поразительно красивой, рыжие волосы в этом свете похожи на огонь, танцующий вокруг ее лица в океанском бризе. У меня щемит в груди, когда я пью вино, наблюдая за ней. Я был немного резок с ней. Наверное, мы все, хотя причины Лейси, я уверен, отличаются от моих.
Мои довольно просты.
Дейзи — это отвлекающий маневр.
Она не подходит для плавания, она имеет тенденцию мешать, независимо от того, что она делает, и она редко замолкает. Этот океанский период не так прост, как кажется, и мне нужно сосредоточиться на том, чтобы доставить нас всех на Фиджи в целости и сохранности, если мы все не убьем друг друга.
Прямо сейчас я должен осматривать горизонт в поисках грузовых судов, но вместо этого я наблюдаю за ней. Я всегда смотрю на нее, когда она не видит. Мне нравится изучать ее настоящую, ту, что прячется за яркой улыбкой, делая вид, что все в порядке.
Хотя, должен сказать, в последнее время ей было трудно это делать. Лейси доставала ее, и хотя их соперничество не мое дело, я держусь в стороне, но думаю, что она немного несправедлива к ней.
Что, конечно, заставляет меня чувствовать себя мудаком за то, что я ничего не делаю.
Эй, я не бессердечный. Дейзи, может быть, отвлекает и досаждает мне, но я сочувствую ей.
Я просто не могу позволить себе чувствовать к ней слишком много. Я уже бывал на этой дороге.
По крайней мере, все вроде бы успокоились. Напитки, конечно, помогают. Хотя я не хочу быть частью всего этого социального аспекта, остальные немного расслабляются. Но с Ричардом и Лейси это непростая задача, и Дейзи может зайти слишком далеко в своих попытках расслабиться.
Суди о ней сколько угодно, но тебе нравилось, как она вела себя на свадьбе.
Я толкаю локтем этот голос в своей голове, чтобы он заткнулся.
Для ясности, в этом есть доля правды.
Когда свадебный прием начался, Дейзи была счастливой пьяницей и бегала вокруг, фотографируя всех подряд. Я продолжал наблюдать за ней, задаваясь вопросом, сфотографируется ли она со мной в конце концов. Должен сказать, что мог бы позавидовать тому вниманию, которое она уделяла всем остальным. Мне показалось, что она почувствовала запах ревности, исходящий от меня, потому что потом она обратила свое внимание на меня и не отпускала.
Я притворился, что меня это раздражает. У меня хорошо получается.
На самом деле мне это нравилось.
Она требовала фотографию за фотографией, и я делал ей одолжение. Мне нравилось чувствовать ее руку на своей шее, мне нравилось смотреть, как она улыбается, смеется и краснеет, особенно мне нравилось класть свою щеку на ее грудь. Ее кожа совершенно теплая, шелковистая и греховно мягкая.
Потом она пригласила меня на танец.
Это была медленная песня, какой-то Эд Ширан, и я сказал «нет».
Наверное, я понял, к чему она клонит, и струсил. Не могу точно сказать, почему, просто в последнее время это часто случается со мной, когда появляется возможность с женщиной. По этим дорогам я не хочу идти. Даже если это всего лишь на одну ночь, они никогда не становятся такими, какими я хочу их видеть.
На мгновение она выглядела грустной и убитой горем, но потом рассмеялась. Я вернулся в бар и наблюдал за ней, думая, что она обратит свой взор на кого-то другого. Вместо этого она вышла на танцпол и закрыла глаза, покачиваясь в такт музыке, одинокая среди моря парочек.
Не знаю, почему это зрелище так сильно на меня подействовало.
Я вернулся и обнял ее прежде, чем она успела что-то сказать.
Она была поджарена и навалилась на меня мертвым грузом. Поэтому я держал ее, потому что мне нужно было поддержать ее, и потому что мне нравилось держать ее. Она была мягкой, теплой и нежной, что-то шевельнулось глубоко внутри меня, и нет, не член. Хотя могу сказать, что я был чертовски возбужден. К счастью, она была слишком пьяна, чтобы заметить это. Я даже не думаю, что она помнит хоть что-то.
После танцев я понял, что правильнее будет уложить ее в постель.
Но у Дейзи были другие планы.
Она сбежала с танцпола на заднем дворе и побежала по пляжу к воде.
— Пойдем купаться нагишом! — крикнула она.
Мне неприятно признавать, что я был полной свиньей и просто стоял там, надеясь, что верх платья сдвинется и эти великолепные сиськи будут выставлены на всеобщее обозрение.
— Тай? — спрашивает Ричард, заставляя меня подпрыгнуть на стуле.
— Что? — говорю я, прочищая горло, инстинктивно собираясь встать на ноги и посмотреть на радар, но мой стояк заставляет остаться на месте.
Ричард внимательно наблюдает за мной, затем бросает взгляд на Дейзи, которая потягивает вино и все еще смотрит на волны, на небо, усыпанное пурпурными и розовыми брызгами.
Великолепный закат, невыносимо красивая девушка.
— Я хотел узнать о нашей ВМГ, — он снова смотрит на меня, приподняв бровь.
ВМГ — это скорость, морская мера того, как быстро вы плывете в фактическом направлении вашей путевой точки, основанная на скорости, расстоянии до цели и небольшой тригонометрии. Ричард обожает тригонометрию.
— Сейчас около ноль целых-пять десятых, — говорю я ему, что не очень хорошо.
Ветер пытается оттолкнуть нас от Фиджи, а это значит, что сразу после обеда нам пришлось сделать некоторую коррекцию курса. Будем надеяться, что ветер сменится.
Я ограничиваю себя одним бокалом вина, хотя на самом деле мне хочется виски с содовой, может быть, с лаймом. Мне нужно оставаться начеку, особенно если я собираюсь просыпаться в 3 часа ночи.
С Дейзи.
Да, для этого мне нужно быть особенно трезвым.
~
Будильник срабатывает в 2:45 ночи.
Не помню, когда мне в последний раз приходилось вставать в такое время, может быть, когда мы с Холли плыли в залив Мальборо.
Мысль о моей бывшей жене заставляет меня заикаться. Я испытываю облегчение от того, что у меня нет никаких жестких чувств, связанных с этой мыслью, в конце концов, прошло уже несколько лет после нашего развода. Это просто странное чувство, когда так много воспоминаний связано с одним человеком, человеком, который больше не является частью твоей жизни. Это несправедливо. Если они не существуют в нашей жизни, они не должны существовать в наших воспоминаниях.
Но ведь жизнь не такая, правда?
Я вылезаю из постели, пока мои мысли не стали еще темнее. Не помогает и то, что я неудобно спал. Даже с затычками в ушах, которые я терпеть не могу, было трудно не слушать, как Лейси и Ричард разговаривают во время своей ночной смены. К тому же кушетка ужасна для сна, слишком короткая, и нижняя часть спины ужасно болит.
Неудивительно, что меня называют ворчуном, думаю я, направляясь к плите, чтобы вскипятить воду для кофе. Жалуюсь, жалуюсь, жалуюсь.
Пока вода кипит, я высовываю голову наверх.
— Доброе утро, — говорю я Ричарду и Лейси, которые обнимают друг друга.
Лейси спит, похрапывая, Ричард одной рукой держится за руль.
— О, слава Богу, — тихо говорит Ричард. — Я боялся, что больше не выдержу. Я даже в университете так поздно никогда не засиживался.
Это меня нисколько не удивляет.
— Иди спать, — говорю я ему. — Ты официально освобожден от должности.
Я спускаюсь вниз, пока он будит Лейси, и иду прямо в каюту Дейзи.
Я стучу, но никто не отвечает.
Клянусь, я видел, как она включила будильник на своем телефоне. Наверное, ей следовало бы воспользоваться настоящим будильником, как у меня.Нельзя доверять телефонам в тяжелой ситуации.
— Дейзи? — кричу я.
Я открываю дверь и смотрю на нее.
Горит лампа. Она спит на спине, открыв рот и пуская слюни. Я пытаюсь заглушить смех. На груди у нее лежит телефон, поднимающийся и опускающийся с каждым вдохом.
Она просто не создана для этого.
— Дейзи, — говорю я громче, протягивая руку и тряся ее за плечо, пока телефон не соскальзывает с нее.
— А, что? — бормочет она, переворачиваясь на другой бок, пока не видит меня.
Потом вытирает слюни с лица.