Страница 71 из 87
- Убери! – не помня себя, выпалила Дженни. - Скотина ты! Мерзавец! Да у нас в Эвероне любой грузчик после обеда пускает ветер сильнее тебя! Только твой воняет хуже!
Рука Сакхиха дернулась в резком жесте, и лицо Дженни обожгло, словно пощечиной. С разбитой губы закапала кровь, потекла по подбородку. На смену страху пришла ярость, холодная ярость. Сакхлик снова пошевелил пальцами, и пораженная Дженни уставилась на свою блузку – ткань натянулась, а пуговки, те самые, о которых она столько раз тревожилась, дождем посыпались на пол! Одежда распахнулась почти до пояса!
- Я так и думал, - удовлетворенно произнес Сакхлих, и в его глазах гулял шальной ветер, - никаких скрытых достоинств. Что он в тебе нашел? Похоже, Истригс научился обманывать не только меня, но и себя.
Вот теперь Дженни ощутила уже не страх, а холодную ярость. Просто ледяную!
- Не смей! – прошипела она, но ее злость только рассмешила принца. – Или я… я тебя… уничтожу!
- Смелая женщина, ты грозишь владыке стихий? – кривя пухлые губы в издевательской усмешке, спросил принц Сакхлих.
За спиной Дженни что-то тонко стеклянно тренькнуло, и руки оказались свободны. От неожиданности Дженни пошатнулась и, чуть не свалившись, перехватила запястье Сакхлиха. Того, что случилось потом, она уж точно никак не ожидала! Принц завыл, в его глазах возникло странное выражение, они выпучились, словно гулявший в них ветер распирал изнутри. Он попятился, тряся рукой, на которой повисла Дженни. Да она не смогла бы отцепиться, даже если захотела, ноги-то не держали!
Ирви Сервейс завозился под стеной и попытался перевернуться, чтобы увидеть, что происходит, и почему принц орет. А тот отступал, выл, как ураган в печной трубе, и дергал рукой. Дженни волочилась за ним, носки сапог скребли по полу, загребали пыль. Сакхлих пустил в ход левую руку и все-таки сумел отшвырнуть Дженни. Она шлепнулась на пол, а принц бросился к выходу. Врезался плечом в дверной косяк, споткнулся о меч, неудачно качнувшийся на бегу и угодивший между его коленями… и скрылся, тряся высвобожденной рукой. Его вой и топот стихли, и Дженни, постепенно успокаиваясь, села поудобнее, разглядывая свои пальцы. Что она сделала? Почему принц визжал, как ратлер, которому тележное колесо наехало на хвост?
- Эй, помоги! Скорее! – позвал Сервейс.
Дженни поднялась с пола и шагнула к нему, под подошвой что-то хрустнуло и рассыпалось. Она подняла странную штуковину – кусок льда, в который вмерзла веревка с узлами. Что это? Откуда взялось? Как?..
Догадка оглушила, словно удар дубиной – это же веревка с ее запястий! Вон обрывок до сих пор болтается на крюке, и кусочки льда тают на нем! Кусочки льда! Лед плавал в луже, когда она очнулась после гибели семьи на площади Тысячи Столбов! Вот оно как… Лед и Дженни…
Она бросила быстрый взгляд на Ирви: догадался или нет? Сообразил ли, что произошло? Хорошо бы, он ничего не понял…
Дженни присела над солдатом и принялась распутывать многочисленные узлы, но они были слишком тугими и их было слишком много. А Дженни не чувствовала в себе силы, чтобы попытаться повторить фокус, при помощи которого освободилась сама. Знать бы, как ей удалось! Ведь и сама-то толком не понимала, что сделала. И почему вдруг это получилось?
Повелителей Огня инициируют, заставляя пережить сильное чувство, причиняют боль, иногда требуется выпустить несколько капель крови. Она пососала разбитую губу и снова занялась узлами. Догадка медленно складывалась в голове из разрозненных кусочком мозаики. Это не Эрик, это она была наследницей леди Аметильлы и ледяного принца.
Грегил Вестокен напрасно пытался пробудить талант, скрытый в Эрике, он не там искал! О, Трохомор, Хогорт, Тедзинг и все остальные боги! О, Веспер!.. Да, именно Веспер, рогатый проказник – не иначе, именно он все это подстроил! Я – чудовище, сказала себе Дженни.
Наконец ей удалось освободить руки Сервейса, и тот сел, внимательно разглядывая спасительницу.
- Ой! – Дженни вспомнила о пострадавшей блузке и торопливо запахнула полы.
- А у тебя грудь не больше, чем у меня, - заявил Ирви.
- У меня больше тактичности! – отрезала Дженни, связывая полы блузки узлом и подтягивая повыше. – Мог бы и не напоминать! И вообще, ноги развязывай сам! А я гляну, что там, снаружи? Странно, что Сакхлих не вернулся с подкреплением…. Э-э… Я хочу сказать, теперь пусть только сунется. Я ему еще не так всыплю!
За распахнутой дверью, в которой исчез принц Сакхлих, было темно. Где-то вдалеке Дженни разглядела свет, проникающий сверху, и ступени. Значит, они в самом деле находятся в подземелье. Это что же, у Говорящих Со Зверями тоже есть тюрьма? Странно, они такие благостные, добренькие…
С лестницы донеслись негромкие звуки – хриплое сопение, шорох, клацанье. Что-то приближалось – что-то небольшое, потому что свет, текущий сверху оно не заслоняло.
- Что там? – спросил Ирви.
Он вынес в коридор лампу, и Дженни больше не различала сумеречный свет на лестнице, теперь коридор казался погруженным с сплошной мрак.
- Тише! Ты слышишь? Кто-то идет.
- Похоже, зверь. Кажется, когти по ступенькам клацают… Может, фамильяр? Потерял хозяина и бродит по подвалам.
- Угу. У принцессы Лоянны, например, была пантера. Здоровенная, помнишь?
Ирви судорожно сглотнул и поднял лампу повыше. Зверь уже преодолел спуск и медленно крался по подземелью в темноте.
Ирви попятился, фонарь в его руке задрожал, и по стенам заплясали тени. Дженни тоже стала отступать, чтобы остаться в световом круге, а шаги приближались… И вот из тьмы проступила очерченная тусклым светом фонаря уродливая морда – сплошные морщины и складки. Голая, лишенная шерсти шкура собралась уродливыми валиками и мешала определить форму черепа странного существа, эти валики непрерывно шевелились, будто опутавшие зверя черви, живущие собственной жизнью. Одно хорошо – страшилище было небольшим, морда покачивалась на уровне коленей Дженни.