Страница 25 из 58
к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их,
чтобы они не уверовали и не спаслись;»
От Луки 8: 12
Посёлок, большая часть домов которого сдавалась в аренду туристам, располагался рядом с озером Блу Ридж. Домики были деревянные, от одного до двух этажей, с верандами, а те, что находились прямо на берегу, имели ещё и собственные маленькие причалы.
Когда мы подъехали к Блу Ридж, солнце уже зашло, но тётя позвонила арендодателям и выслушала инструкцию, как найти нужный дом. Как оказалось, он располагался у самой воды, был двухэтажный. Хозяин уже ждал нас, сидя на скамейке, потягивая пиво из жестяной банки.
— Припозднились вы, — заулыбался он, наблюдая, как мы высаживаемся из машины. Выглядел он как классический лесоруб: огромный, с широкими плечами, с бородой. В красной клетчатой рубашке, старых джинсах и выцветшей кепке с логотипом какой-то богом забытой бейсбольной команды.
— Были небольшие проблемы в дороге, мистер Гилмор, — Станиславский протянул ему руку.
— Бывает. Вот поэтому-то я живу за городом, — засмеялся мужчина.
Прихватив первую партию сумок, мы проследовали за хозяином с целью осмотреться. На первом этаже дома располагалась прихожая, ванная комната с туалетом, кухня, объединённая с гостиной и одна спальня. На второй этаж вела достаточно удобная лестница, там было всего две комнаты, обе так же оказались спальнями, и ещё одна душевая с туалетом.
— Я не предполагал, что вас будет больше на одного человека. Мы вроде договаривались на пятерых, — почесал затылок мистер Гилмор, глядя на наш небольшой отряд.
— Непредвиденные обстоятельства, Сэм, — вздохнула Маргарет. — Если нужно, то мы доплатим.
— Нет-нет, вы сняли дом целиком, и сколько вас тут будет — дело ваше. Хоть пятьдесят человек. Вопрос не в этом, — поспешил заверить её лесоруб. — Я беспокоюсь о вашем комфорте.
— Не стоит, — отозвался Алекс, приобняв Анну за талию, за что поймал на себе хмурый взгляд Асмодея. — Думаю, мы как-нибудь разберёмся.
— Ну, дом строил я, — как бы невзначай похвастался мужчина, — поэтому рухнуть не должен. Вода горячая через бойлеры, учтите это, когда выстроитесь в очередь в душ. Как говорится, ранняя пташка росу пьёт, а остальным — шиш. Холодильник работает, телевизор тоже. В тумбочке под ним найдёте хренову тучу дисков с фильмами. Бельё постелено свежее. На столе брошюра с правилами пребывания в доме и посёлке. В общем, устраивайтесь удобнее, приятного отдыха, — он шаркнул ногой, поправляя коврик у входной двери. — Если что, то я на телефоне. Ключи оставите в почтовом ящике.
Все согласно закивали. Хозяин ушёл в темноту. В этой части посёлка уличных фонарей почти не было, а находясь в освещённом помещении казалось, что за порогом непроглядная тьма. Маргарет быстро организовала разгрузку багажника, и парни в течение пары минут перенесли все купленные продукты в кухню. Пока она раскладывала всё по полкам холодильника, мы осматривались, примечая то, что не заметили с первого раза: например, не очень большого деревянного медведя, выкрашенного в чёрный, в углу гостиной. Судя по его морде — ручная работа, скорее всего, даже авторства мистера Гилмора. Марбас почему-то поморщился, увидев его. Но явно не из-за творческих способностей мастера, причина была другой, мне непонятной.
Взяв сумки с вещами, мы пошли на второй этаж.
— Мальчики направо, девочки налево. Увижу кого не в своей кровати — пеняйте на себя, — услышали мы голос Станиславского за спиной, когда стояли, не в силах решить, кому где спать.
— С чего вдруг? — поинтересовался Алекс, с вызовом глядя на Асмодея. Тот же на открытое хамство не отреагировал.
— Мистер Фэнчер, если вы хотите обсудить вопрос сексуальных отношений с дочерью Маргарет Дэвис, то советую обратиться напрямую к директору школы, в которой вы учитесь. Я лишь спасаю вас от отчисления и четвертования, уж не знаю, что будет хуже. Но это исключительно ваше дело, слушаться меня или нет. Марк, ты спишь с ним.
— Э-э-э-э! — лицо Марбаса вытянулось. Он бросил недовольный взгляд на Алекса. Тот явно его раздражал своей напыщенностью, учитывая, что при этом, с точки зрения падшего, ничего из себя не представлял. — Я ещё могу пережить ночь с тобой в одной комнате, но с этим-то…
— Я буду спать внизу, потому что уступаю тебе своё место… — начал было библиотекарь, но племянник не дал ему договорить.
— Давай меняться! — вставил он.
— Нет, Марк. Алекс и ты — несовершеннолетние. А за нашим Ромео нужен глаз да глаз. Так что, наслаждайтесь обществом друг друга, — усмехнулся Станиславский, замечая, что оба парня смотрят на него с едва прикрытой ненавистью. — Только постарайтесь не прибить друг друга.
— Приятной тебе ночи с Маргарет, — огрызнулся падший, скрываясь за дверью, потом послышался тихий мат. — Ну ёпт! Тут двухместные кровати, что ли?! Что за гейские мотивы?! Надеюсь, что хотя бы одеяла раздельные.
— Надеюсь, что нет, — тихо рассмеялся Асмодей, спускаясь по лестнице обратно на первый этаж, и едва успел поймать подушку, которая прилетела ему в голову от выскочившего из спальни Марбаса. — Я буду ночевать две ночи на диване в гостиной. Поверь, — библиотекарь швырнул подушку обратно в племянника, — завтра утром я буду тебе завидовать. Тем более, я поздно лягу и буду попросту мешать спать.
Анне, видимо, наскучило наблюдать за препирательствами мужской половины компании, и она ушла в нашу комнату. Я, послушав ещё немного и поняв, что решение Асмодея Марбасу и Алексу уже никак не оспорить, ушла к ней.
Кровать у нас была такая же двухместная. Тоже с одним огромным одеялом, но зато подушки было сразу четыре. Я не могу уснуть, не обнимая игрушку или одеяло, поэтому наличие лишних подушек меня несказанно порадовало. Окна выходили на лес. Наш дом, видимо, был крайним, поэтому не надо было зашторивать окна — всё равно никто не увидит.
Мы с Анной повалились на кровать.
— Чтоб я ещё раз поехала со Станиславским куда-нибудь, — проворчала сестра, глядя в потолок.
— А что не так? Он вроде сильно не занудствует.
— Будет постоянно следить за мной и Алексом. Вот прям предчувствие. Мне кажется, он его недолюбливает.
— Он скорее за Марком будет следить, чем за вами двумя, — я перевернулась на живот и посмотрела на свою сестру. Она явно выглядела расстроенной по поводу того, что библиотекарь поломал всю романтику. С одной стороны, мне было её жалко, с другой же — казалось, что при наличии матери в доме отношения влюблённых не должны переходить дальше, чем объятия или держание за ручку. Анна же с Алексом явно рассчитывали на более обширную развлекательную программу на эти выходные.
Интересно, как там Марбас и Алекс? Из соседней комнаты, несмотря на не до конца закрытую дверь, не доносилось ни звука. Надеюсь, падший не душит подушкой несостоявшегося любовника моей сестры.
— Кстати, о племяннике Станиславского… — начала издалека Анна.
— Марке, что ли?
Сестра кивнула и посмотрела на меня каким-то странным взглядом.
— Что с ним не так?
Сестра подвинулась ближе и, к моему удивлению, заговорила совсем шёпотом.
— Он какой-то странный. Мне вообще кажется, что они со Станиславским какие-то немного не такие, — она бросила нервный взгляд в сторону двери. — Я ещё могу сказать, что Станиславский — чудик по жизни. Он такой всё время, что я его помню. Но Марк… С ним явно что-то не так. Ты видела шрам на его щеке? От него так и прёт агрессией.
Я пожала плечами, пытаясь одновременно и согласиться с сестрой, и отогнать от неё эти глупые мысли. Не хватало только, чтобы она начала пытаться выяснить о Марке больше, чем ей дозволено. Падший, ясное дело, не обрадуется повышенному вниманию к своей персоне. Сейчас он держит себя в рамках дозволенного, но только из-за приказа вышестоящих. Могу поклясться, что Марбас — парень злопамятный, и как всё обернётся против Анны, когда ограничения снимут, ещё неизвестно.
— Он просто невоспитанный хам, не более.
— Подростки из крутых семей часто балуются наркотой. Мне кажется, он наркоман, — выдала, наконец, сестра свою догадку. Я чуть было радостно не рассмеялась. Эта версия куда лучше, чем могла бы быть с её стороны. К счастью, она не объявила его тем, кем он действительно являлся.
Маргарет пошла по пути моего отца, решив, что война людей с Геенной должна быть окончена — Анна так же не обучалась на охотника. Более того, в отличие от меня, она даже не знала, что демоны существуют на самом деле. Коротко говоря: у неё было прекрасное детство, в котором все сверхъестественные сущности являлись плодом фантазии человека, а никак не реальностью. Я ей даже завидовала, если честно. Правда, Лаура подобному не особо радовалась, и не раз в моём присутствии они с Маргарет на повышенных тонах спорили о том, что будет для Анны правильным. Лаура считала, что внучке нужен хотя бы минимум знаний для самозащиты, Маргарет же настаивала, что ей лучше будет, если она вообще не будет в курсе всего. Лишние знания обычно порождают лишнее любопытство, а, как известно, оно до добра не доводит.
— Как думаешь, он на чём сидит? — сестра обняла меня и притянула к себе. Я не сопротивлялась: только сейчас поняла, как соскучилась по человеческому теплу, приятно было прижаться к ней и завернуться в одеяло.
— Понятия не имею, но вряд ли что-то слишком опасное, иначе бы Роберт нас с ним не оставил, — пожала плечами я, закрывая глаза.
— Ты называешь Станиславского по имени? — Анна подтянулась к моему лицу. Открыв глаза, я поняла, что она неотрывно на меня смотрит. — С каких это пор ты называешь этого чудика по имени?
Я вздохнула и попыталась перевернуться на другой бок, дабы избежать ненужных допросов, но это телодвижение оказалось ошибкой: сестра схватила меня за плечи, развернула к себе и нависла сверху. Теперь её рыжие волосы щекотали мне нос, и я изо всех сил старалась не чихнуть.
— Так! Чего я не знаю? — наигранно строгим голосом спросила Анна.
— Ничего такого, чего тебе не следовало бы знать.
— Влюбилась!
— Глупости какие! — фыркнула я и демонстративно закатила глаза.
Анна рассмеялась и села рядом.
— Последнее время ты сама не своя, — она скрестила руки на груди и начала сверлить меня взглядом. — Со своего дня рождения ты словно не хочешь со мной общаться. Вроде бы для переходного возраста уже поздно. Признавайся, ты всё-таки влюбилась?
— Ничего я не влюбилась! — выпалила я и тут же покраснела, как помидор.
— Ага-ага, — сестра ткнула в меня бутербродом. — Сказки нашей маме будешь рассказывать. Я такие вещи за милю чую. Ну? Кто он?
Я начала нервно наматывать прядь волос на палец. Очень плохая ситуация. Осталось только соврать…
— Это… — начала я, хаотично перебирая в голове всех возможных парней.
— Ну, хотя бы опиши его, если не хочешь называть имя, — приободряющее подмигнула мне сестра, показывая, что всё сказанное в этой комнате сейчас останется между нами.
Оказалось, что не так уж много я и парней знаю. Образ все никак не приходил в голову.
— Ну, он высокий… У него красивые карие глаза… Волосы каштановые… — заикаясь, начала я.
— Ещё он носит очки и любит книги больше жизни, — закончила за меня Анна. — Я была права, можешь не продолжать. Роберт Станиславский. Какой-то у тебя стрёмный вкус. Вот уж не думала, что он может кому-то понравиться.
— Что?! — я чуть не вскочила. — Нет! С чего ты взяла, что это…
Анна поднесла палец к губам, призывая говорить тише, чтобы не привлекать лишнее внимание, тем более, в соседней комнате находилось две пары посторонних ушей.
— Последний месяц ты много времени проводишь с ним, этого разве что слепой не заметит, — сказала она громким шёпотом. — Нет ничего зазорного в первой любви. Кто-то влюбляется в певцов, кто-то в актёров, кто-то в учителей. Ты почему-то влюбилась в неуклюжего библиотекаря, который дальше книги ничего не видит.
Я смущённо отвела глаза. Анна ошибалась. Очень крупно ошибалась. Но Асмодей был неплохим прикрытием. Во всяком случае, он реальнее Велиала. Его всегда можно попросить о поддержке и… Черт! Он правда бывает очень милым, но только если отбросить его реальную природу.
Я в очередной раз одёрнула себя: он падший ангел, а значит враг мне, как бы он ни пытался изображать моего друга, он оставил меня в церкви, и единственное, о чём он просил тогда короля, — это убить меня быстрее.
— Ты в курсе, что ему перевалило за тридцать? — продолжала Анна. Её лицо было немного обеспокоено. Видимо, она всерьёз считала, что её догадки верны.
— Как так? — неожиданно для себя я удивилась. Я никогда не задумывалась, какую вымышленную биографию Асмодей подсунул руководству школы, чтобы получить тут работу.
— Он старше тебя почти в два раза. Странно, что ты об этом не знала. Когда он устроился в школу, ему было, кажется, двадцать три. Точно помню, что институт он заканчивал в Америке уже. Вот и считай сама. Ему сейчас никак не меньше тридцати трёх, — сестра развела руками, мол, принимай как есть. — Вообще, это твоё дело, но я тебе сразу могу сказать, чтобы ты бросила эту затею. Во-первых, он совершенно безнадёжный как мужчина. Иными словами — он чудак. Всю жизнь будет сидеть за книжками. Во-вторых, он несколько староват для тебя, но тут, повторюсь, дело твоё.
Анна, ты не представляешь, насколько он староват для всех вместе тут находящихся. Ну, за исключением Марбаса.
Пожалуй, учитывая тот факт, что он выглядит как человек, можно сказать, что в книгу рекордов Гиннесса он попадёт точно, если вдруг у него появится такое желание.
— Ну, а в-третьих, какой с него толк? Живёт он у нас большую часть времени в общаге. Даже не помню, когда я видела его с чемоданом на пути к дому. Ну, разве что родня крутая, как я погляжу. Единственный плюс! — сестра тяжело вздохнула и закрыла глаза. — Если надо, я могу тебе найти парня. Через месяц вечеринка в честь Хэллоуина, поэтому познакомиться к этому моменту с кем-либо будет, в принципе, не проблема. Будет от твоей сестры хоть какая-то польза перед выпуском из школы.
— Ну… Даже не знаю, насколько это удачная… — замялась я.
— Хорошо. Можешь на меня положиться! — сестрёнка победно сложила руки на груди. — Я найду тебе достойного парня!
Думаю, что её речь позабавила бы Велиала, если бы он был с нами. Мне же оставалось только удручённо вздохнуть. Она опять поняла всё совсем не так, как надо.