Задача выжить

Прямо в воде лежал безголовый труп. Я даже вздрогнул, поскольку показалось, что безголовое тело шевелится и пытается встать. Но сразу выяснилось, что это текущая вода колыхала руку покойника. Я отошёл против течения от мертвеца и наконец-то припал к воде. Пил я долго. Казалось, мне никогда не утолить свою жажду. Но наконец я оторвался и удовлетворённо выпрямился. Одной проблемой стало меньше.

Теперь нужно было пересечь речку и добраться до квартиры. Мосты оказались разрушены, но река Клязьма достаточно мелкая, а ниже мостов вообще по колено. Я пошёл в сторону брода. Когда проходил мимо застывшего вертикально автобуса, снова мне почудился исходящий изнутри звук. Я снял туфли, зашёл в мелкую воду, подкрался поближе и прислонил ухо к тонированному стеклу. Точно! Звуки внутри автобуса! Мне даже удалось различить какие-то смутные голоса! Я постучал ногой по стеклу и крикнул:

– Есть кто живой?

Я вглядывался в тёмное непрозрачное стекло, но ничего не видел. Чёртовы тонированные стёкла! Я прильнул к стеклу и приложил ладони к глазам, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. И резко отшатнулся – с той стороны, прижавшись лицом к стеклу, на меня смотрела какая-то девчонка! Она что-то говорила, но звук не проходил, рот девочки лишь беззвучно открывался. Тогда она постучала ладонью по стеклу, и я чётко расслышал звуки ударов.

– Подожди, выбью стекло! – крикнул я ей.

Девчонка кивнула, подтверждая, что всё поняла. Я пробежался по берегу реки и нашёл тяжёлый булыжник. Второй раз за день мне приходилось выбивать стекло в автобусе. На этот раз получилось быстрее. После первого же удара тёмное стекло пошло трещинами, после пятого обсыпалось мелкой стеклянной крошкой, обнажив круглую дыру.

– Эй, где ты там? Выходи! – я откинул камень и заглянул внутрь дыры. – Фу, как же здесь воняет!

В автобусе жутко смердело протухшим мясом, испорченной кровью, мочой и фекалиями. Меня чуть не стошнило. Как вообще возможно выжить в таком воздухе? Из круглой пробоины в стекле выползла девчонка лет четырнадцати-пятнадцати. Была она с оцарапанным лицом и разбитым распухшим носом, но поразило меня вовсе не это. На спасённой была очень странная старомодная одежда: длиннющая чёрная юбка до самой земли, а также белая женская рубаха с длинными рукавами и кружевным воротником, сейчас заляпанная засохшей кровью.

– Наконец-то! Свежий воздух! Мы там едва не задохнулись!

Вслед за первой девчонкой из автобуса стали вылезть другие в таких же необычных одеждах. Вторая, третья, четвёртая... Да сколько же их там внутри салона?! Некоторые освобождённые девушки принимались жадно пить воду из речки, другие торопливо отбегали подальше за машины по естественным надобностям.

– Откуда вы все?

– Из женской школы-интерната при Хотьковском Покровском женском монастыре, – ответила за всех русоволосая девушка лет пятнадцати, торопливо повязывающая платок на свои растрёпанные длинные волосы.

– Мы из Сергиева Посада, – добавила её подруга, чья белая рубаха была разорвана от ворота и до самого пояса и также испачкана засохшей кровью. – Ехали в Москву на православную выставку.

– Из Сергиева Посада? А почему не по Ярославскому шоссе? – я более-менее представлял карту Подмосковья и потому удивился.

Девчонка проследила мой взгляд, смутилась и спешно отвернулась, пытаясь запахнуть разорванную рубашку. За подругу ответила самой первой вылезшая из автобуса девушка.

– Мы и ехали по Ярославскому, но там пробка большая была. Валентина Павловна с водителем посоветовались и решили объехать пробку.

Я посмотрел на переднюю сплющенную в гармошку часть автобуса. Вряд ли водитель и сидевшие на передних сиденьях пассажиры имели шансы уцелеть в этой жуткой катастрофе.

– Все? Или ещё кто живой есть? – уточнил я у группы девчонок.

Те переглянулись и стали быстро вспоминать, кого не хватает.

– Из живых выбрались все. Правда, внутри ещё Лиза Святова. Но она давно без сознания и, наверное, тоже умерла. Когда автобус рухнул, Лиза была ранена, вся в крови и поломанная. Мы пытались ей помочь, но она застряла кверху ногами. Лиза просила нас придерживать ей голову в приподнятом состоянии, чтобы не умереть от кровоизлияния в мозг. Но вечером всё равно потеряла сознание, хотя мы продолжали ей помогать.

Все девчонки стояли толпой и молча чего-то ждали. Ни у одной из спасённых не возникало желания лезть обратно в тёмный наполненной смертью автобус и проверять, жива ли их одноклассница или нет. Все выжидающе смотрели на меня и почему-то считали, что проверять состояние их раненой подруги должен именно я.

– Хорошо, сам проверю! – решился я и полез внутрь.

Внутри было темно и очень мерзко пахло. После крушения отказала вентиляция, и три десятка девчонок провели целый день по жаре в замкнутом автобусе. Почти сразу я увидел тела – окровавленные и наваленные кучей в мешанине сломанных кресел. Но одно тело находилось отдельно от остальных, оно висело высоко над землёй, почти в самом хвосте автобуса, зацепившись неестественно вывернутой ногой за вырванное из креплений кресло. Лица и верхней части туловища попавшей в ловушку девушки не было видно из-за темноты и опустившегося подола длинной юбки.

Я тяжело вздохнул и полез наверх, цепляясь за неустойчивые расшатанные сиденья. Один раз едва не сорвался, когда под моим весом оторвалось крепление, и тяжёлое двухместное кресло с грохотом полетело вниз прямо на мешанину исковерканных тел. Но наконец, пусть и не сразу, мне удалось добраться до задних рядов. Здесь оказалось невыносимо душно, от жары и тяжёлого воздуха начинало мутить. Опершись ногой в неактивный осветительный плафон, я подполз ближе к висящей вниз головой девчонке и постарался освободить застрявшую ногу. Как же её так угораздило... Я попытался распрямить ногу девушки и повернуть вбок. Как вдруг израненная девочка застонала. Она жива! Хорошо, теперь нужно приподнять тело и осторожно высунуть попавшую в капкан ступню. Получилось! Закинув тело освобождённой из смертельной ловушки девушки на плечо, я стал спускаться вниз. Наконец, вместе со спасённой выбрался наружу.