Задача выжить

«Кто способен понять женщин, способен управлять государством»

Оноре де Бальзак

Я лежал на горячем асфальте, прижавшись щекой к колесу пылающей маршрутки. Сильно воняло горелой резиной, правая кисть распухла, ладонь саднило из-за многочисленных порезов. Но мерзкий запах, идущий сверху жар, разбитые в кровь кулаки и застрявший в правой ладони осколок стекла можно было терпеть. Гораздо хуже было то, что расплавленный пластик откуда-то сверху изредка капал мне прямо на спину, каждый раз заставляя морщиться от боли. Я с досадой думал, что новенький пиджак, похоже, на спине совсем прогорел. Ещё немного, и тонкая белая рубашка тоже прогорит, и горячая пластмасса будет капать мне прямо на живую кожу. Терпеть с каждой минутой становилось всё труднее, но шевелиться было нельзя – прямо над дорогой висела смерть.

– Горит у меня спина? – спросил я у лежащего рядом на асфальте пожилого мужчины.

Пенсионер, не поворачивая головы, скосил глаза и ответил одними губами:

– Пламени не видно. Но одежда у тебя слегка дымится.

Значит, не горит, только потихоньку тлеет. Это хорошо. Я сразу почувствовал прилив сил и, сжав зубы, собрался терпеть дальше. Посмотрел на своего соседа, которому тоже приходилось несладко – левая рука пенсионера выглядела неестественно вывернутой в локте, похоже на вывих или даже перелом. Рана явно доставляла старику страданий, но он терпел и не терял головы от боли.

– Нам нужно отползти подальше от горящей машины. Боюсь, как бы бензобак у неё не рванул, – прошептал мой сосед по несчастью.

– Отползешь, как же... – проворчал я, рассматривая лежащие повсюду на асфальте обугленные трупы. – Только шевельнёшься и станешь таким же, как все они.

– Придётся рискнуть, всё равно иначе смерть, – прошептал старик, едва заметно, по миллиметру, поворачивая голову вбок. – Кажись, двигаться стал их корабль. Да, точно! Вправо уходит. Через минуту-другую он будет от нас закрыт высоким зданием гостиницы. Это наш с тобой шанс, парень.

С моего места колесо и остов горящий маршрутки загораживали проклятый инопланетный летательный аппарат, но я поверил своему собрату по несчастью. Да и терпеть застывающую на одежде пластмассу не было уже никаких сил. Очередная горящая капля как раз упала мне на спину, заставив сжать зубы до хруста. Необходимо срочно менять место, иначе я просто не выдержу такой пытки.

Я повернул голову и осмотрел дорогу. Микроавтобус оказался взорван в подмосковном городе Щёлково в самом начале моста через речку Клязьму. Куда тут бежать? Рядом находились лишь искорёженные остовы машин да лежащие на асфальте трупы. Совершенно не выход менять одно ненадёжное укрытие на другое совершенно такое же. Ограждения моста тонкие, за ними никак не укрыться от безжалостного и такого меткого стрелка. Собственно, мостом этот участок дороги ещё нельзя было назвать. Не было тут ни высокого ската обрыва, ни пустого пространства под дорожным настилом, ни тем более воды снизу. Просто огороженный кусок шоссе, ставший сегодня смертельной ловушкой для множества людей.

– Готов? Побежали! – крикнул пенсионер и, вскочив, рванул прямо по дороге в сторону реки.

Ещё не решив, куда переберусь от этого горящего микроавтобуса, я тоже приподнялся. Быстро осмотрелся и решил, что побегу вон за тот лежащий на боку серый «Фольксваген». И уже сделал первый шаг, как вдруг тело отбежавшего метров на десять старика разорвало на куски. Горящие фрагменты тела и брызги крови полетели во все стороны, рядом со мной на дорогу шлёпнулась оторванная стопа. Я резко упал на асфальт и закатился под днище микроавтобуса.

Сердце испуганно стучало. Я едва не погиб! Всего лишь полсекунды, и выскочил бы из-за догорающего микроавтобуса прямо под инопланетные пули. Хотя почему именно пули? Может, враг стрелял каким-то лучом или энергетическим импульсом. Я видел лишь, что неведомый стрелок не промахивается, и каждый его выстрел означает чью-то смерть.

Жалко пенсионера, хороший был мужик. Он первым сориентировался в том утреннем кошмаре и повалил меня, совершенно обезумевшего от страха, спасая тем самым мою жизнь. С досадой и стыдом я запоздало сообразил, что за всё то время, что мы пролежали рядом на горячем асфальте, так и не удосужился спросить имя старика.

Сверху шёл сильный жар, корпус машины шипел и потрескивал. Как бы тут не зажариться заживо! Я невольно представил себя запекаемым в духовке гусем. Стало трудно дышать, пришлось расстегнуть пуговицы прогоревшего пиджака и ослабить ворот рубахи. Галстук, и в более спокойные времена ощущавшийся мерзкой удавкой, полетел куда подальше. Я дышал тяжело и часто. Терпеть жару было трудно, но всё же возможно, но вот страшно хотелось пить.

Пока я лежал возле маршрутки, жажда совершенно не ощущалась, поскольку имелись куда более серьёзные причины для беспокойства: раскалённый асфальт, пламя вокруг, горящие тела и капающая на спину пластмасса. Сейчас же, когда удалось укрыться от угрозы мгновенной смерти, стали раздражать и шершавая сухость языка, и противный металлическо-горький привкус во рту, от которого никак не удавалось избавиться. К тому же сильно разболелась голова, виски словно сдавило металлическим обручем. Всё это в совокупности сильно смахивало на симптомы отравления продуктами горения.

Пожалуй, именно плохое самочувствие сейчас стало проблемой номер один. Оставалась, конечно, ещё угроза взрыва бензобака. Но я справедливо рассудил, что всё, что могло взорваться, за прошедшие часы уже взорвалось. Под днищем машины я чуть успокоился, вытащил застрявший в ладони осколок и в более спокойной обстановке начал обдумывать, что за кошмар творится вокруг?