Страница 38 из 80
- Ален, - спустя какое-то время, серьезно начал Светозар, - тебе охрана нужна. Одна не гуляй, незнакомым дверь не открывай.
- А на речку? – я вопросительно посмотрела на друга.
Тот ненадолго задумался. Его серые глаза внимательно изучали меня. Казалось, они стали похожи на какой-то жидкий металл.
Наконец, друг произнес:
- Только под присмотром кота и Бериславы. Мужикам нечего на такое добро глядеть, - после последних слов Светик отвел взгляд.
- Какое такое добро? – прищурилась я. До меня стало доходить, про кого тогда в погребе кот с крысой говорили.
Богатырь не ответил, а только тяжело втянул носом воздух. Я подтянулась и легонько прикусила богатыря за мочку уха.
- Эй! – дернулся Светик. - За что?
- А за то, - фыркнула я. - Чтобы впредь неповадно было за мной подсматривать.
Светозар выпустил из левой руки поводья и прижал меня к себе.
- Откуда ты узнала? – его дыхание обожгло мне лицо. - Тимофей разболтал?
- Нет, - я задумчиво вгляделась в лицо друга. - Просто ты отвел взгляд, когда говорил про купание в речке, да и видно было, что занервничал. Светозар, ты понимаешь, что для свободолюбивого мужчины ведешь себя крайне не логично?
- Да, понимаю, - друг немного отстранился и печально добавил: - Но ничего не могу с собой поделать.
- Так зачем же ты за мной подглядывал? – прищурилась.
Светозар отвернулся и плотно сжал губы. Я снова подтянулась и уже чуть сильнее укусила его за мочку уха.
- Алена! – рычаще произнес богатырь. Его грудь резко вздымалась, а во взгляде появился угрожающий блеск. – Не играй со мной… - он прижал меня к себе теснее и пустил коня галопом. Я вцепилась в мужчину и закрыла глаза. Ненавижу лошадей!
К терему подъехали уже поздно. Солнце клонилось к закату, окрашивая горизонт алыми разводами. Значит, завтра будет жарко.
Светик соскочил с коня и, протянув руки ко мне, осторожно помог выбраться следом. Опустив меня на землю, друг взял под уздцы своего коня и двинулся в сторону конюшни. Все это он проделал молча.
Я передернула плечами и направилась в дом. Еще ужин «готовить» надо на всю эту ораву… А Бериславы все нет… да и от Черномора новостей никаких. Да я скоро на стенку полезу от этой готовки (пусть и с помощью скатерти-самобранки) и уборки! Надо будет себе выделить один день, в который я буду лежать в кровати и плевать в потолок. А они пускай сами себе готовят. Ну, или Светик как всегда набедокурит с какой-нибудь девицей и будет отрабатывать наряд на кухне.
По-быстрому наколдовав в горшочках вареной картошки с тушеным мясом, стала расставлять посуду на столе. Когда все было готово к ужину, на запах стали подтягиваться мужчины. Я села с краешку, рядом с Микулой, и стала накладывать себе горячую картошку.
- Аленушка, - подал голос Красислав, - принеси, пожалуйста, из погреба огурчиков солененьких.
Я оторвала взгляд от своей тарелки и хмуро посмотрела на стол. Огурцы стояли чуть вдалеке от богатыря.
- Так вон они, - кивнула в сторону солений, - стоят, смотрят на тебя…
- У этих рассол не тот, - поморщился мужчина. – Принеси другие, а?
И так жалобно он это сказал, что я растаяла и, встав со своего места, поплелась в погреб. Чем ему огурцы не угодили? Все остальные ведь ели нормально…
Спустившись в погреб, взяла первый попавшийся небольшой бочонок с огурцами, который оказался точно таким же, как и тот, который я открывала до этого и поплелась в столовую. Зашла в помещение и нахмурилась. Это еще что такое? Мое место уже занято, а тарелка, из которой я ела, стоит на столе возле единственного свободного места рядом со Светиком.
- Красислав, - строго посмотрела на богатыря, - вы чего мне тут устроили? Почему Божеслав занял мое место?
- Потому что это место Божеслава, - спокойно пояснил жених, а интонация такая была, как будто с малым дитем разговаривает. – Огурчики принесла? – он посмотрел на мои руки сжимающие бочонок и дружелюбно улыбнулся. – Славненько. Давай его сюда…
Я показала богатырю язык и унесла бочонок в кухню. Фиг ему с маслом, а не огурцы! Чего они все удумали, меня постоянно со Светиком сажать? Может, он сам не рад… Приколисты, блин. Я поставила бочонок на стол и пошла обратно в столовую. Села на свободное место и снова принялась за картошку.
- Ален, - подал голос Синеок.
Я хмуро посмотрела на посмевшего нарушить мой покой смертника и стала ждать, что он еще мне скажет. И он таки сказал!
- А у меня завтра свадьба! – торжественно произнес синеглазый богатырь.
Моя ложка выпала из рук, а я так и осталась сидеть с открытым ртом, хлопая глазами. Чего-о-о?
Кажется, этот короткий вопрос я задала вслух.
- И у меня, - вторил ему Купало.
- Чего-о-о? – это снова мой вопрос.
- Я, кстати, тоже завтра женюсь, - хмыкнул Лютобор.
- Чо-о-о? – вопрос становился все короче, а глаза все больше. Скоро как у пекинеса будут.
- Я думаю, всем остальным можно эту новость уже не озвучивать? – с издевкой спросил ни к кому конкретно не обращаясь Ярослав.
- В-в-вы, - запинаясь стала говорить я, - все… что ли?!
- Ну, не все, - хмыкнул Любозар. - Но те, кто с тобой в деревню ходил - да, завтра женятся.
- И я опять узнаю об этом последняя! – взвыла я.
- Не серчай, Аленушка, - постарался успокоить мою начинающуюся истерику Садко. – Вот если бы ты об этом завтра узнала…
Я запульнула в него вареным клубнем.
- Алена! – грозно рыкнул Светозар, но меня уже понесло! Они все прикалываются надо мной что ли? Картофелина попала богатырю прямо в лоб, и он тут же уткнулся в свою тарелку. Я им устрою, я им сейчас такое устрою! Чтобы неповадно было такие новости от свахи скрывать! Взяла другую картофелину и уже прицеливалась, даже замахнуться успела, но ее наглым образом вырвали из моей ладони.
- Светозар! – возмущенно зашипела я на богатыря.
Он сжал вареный клубень в руке и резко бросил образовавшееся пюре на пол. Я проследила за действиями мужчины печальным взглядом и заскрипела зубами.
- Не начинай, Алена, - друг слегка качнул головой.
- Мы же сюрприз хотели сделать! – подал голос кот.
- Ты знал?! – снова стала заводиться.
Тимофей опустил моську и, соскочив со скамьи, спрятался под длинным столом. Трус!
- Какая я к черту сваха? Если я даже не знаю, с кем вы жизнь свою связать решили и самое главное, когда вы это самое «связать» запланировали!
Вот! Выдала… и даже кулаком по столу стукнула. Да силу не рассчитала и, пискнув, притянула к себе ушибленную ладонь, массируя ее второй рукой. Как бы перелома не было…
- Ты чего делаешь! – строго сказал Светик и, схватив мою ушибленную конечность своей широкой ладонью, стал осторожно ее разминать. – Не больно? – спросил он, надавив на запястье. Я тихо зашипела.
- Больно, но терпимо, - ответила и стала дальше наблюдать за его действиями.
- Тимофей, - скомандовал богатырь, - принеси мазь от ушибов.
Кот выскочил из-под стола и помчался в сторону погреба.
- Спасибо, - тихо произнесла, обращаясь к мужчине. Мой внезапный гнев, граничащий с истерикой, исчез, и мне резко стало совестно. Светик лишь хмыкнул и с прищуром посмотрел на меня.
- Эх, Аленушка, - подал голос Любозар, и я перевела взгляд на него, - что ж ты так неосторожно-то? Так и руку сломать недолго.
- Женщины… - буркнул Баян.
- Ага, - поддержал товарища Смеян.
- У тебя, кажется, на этот случай стих был? – продолжил развивать тему любитель анекдотов.
- Был, - хохотнул самопровозглашенный поэт. – О женском непостоянстве…