Страница 6 из 16
Падение в подземную бездну под шаманское песнопение прервала боевая тревога. И пробудившаяся от тяжкого сновидения девушка, словно угодивший в густую паутину мотылек, заметалась в перепутанных постельных принадлежностях. Какую бы райскую безупречность не представляли собой эти просторные шелка, поутру им суждено было стать канатными дорогами, ведущими в мир потусторонних путешествий. Тревожную симфонию из гонга и барабанов издавал смартфон, к которому метнулся белоснежный кот с помпезной кличкой Персиваль, оставив в покое обсмоктанные пёрышки ловца снов. В этом доме мобильные телефоны были не только средством связи, но и любимыми игрушками продвинутого зверька. Танцуя тарантеллу в виброконвульсиях уже не первую минуту, мобильник спрыгнул с тумбочки, и его со шкодливым азартом в разноцветных глазах оседлал годовалый сибиряк. Разумеется, назойливый звонок был сброшен.
– О, большое человеческое спасибо, Персик… – томно протянула хозяйка кота и их общего смартфона. В её голове ещё раздавалось пугающее эхо вудуистских заклинаний, и каждая извилинка болезненно трещала от громких звуков, глаза не желали разлепляться, а разбитое тело не поддавалось управлению. Пушистый шкодник красноречиво промурлыкал хозяйке что‑то на своём, и она улыбнулась, не открывая глаз. – После жизни ты обязательно попадёшь в кошачий рай. А эти позвонят позже, если очень надо.
В самом деле, звонящие не сдавались. И Персиваль невесомо подпрыгнул в испуге, одарив галдящее устройство таким возмущённым взглядом, словно это была ожившая в цепких лапах мышь. Девушка тяжело вздохнула, и всё‑таки спустилась по своим шёлковым канатам к телефону. Нехотя расставаясь с ним, котяра недовольно мяукнул, и принялся со скепсисом наблюдать, как его добычу используют не по назначению.
– День добрый! Евангелина? – пакостный рингтон для неавторизированного абонента сменил энергичный мужской голос. Тон этот был призрачно знаком, но вызывал неприятные отголоски в душе девушки с необычным именем, и потому она немного поколебалась, прежде чем обнаружить себя.
– Допустим, а кто ею интересуется?
– Как вы предусмотрительны! Это Горский, не забыли такого?! – торжественный басок звонящего не щадил разнеженных после крепкого сна ушей. Бойко озвученная фамилия пока ни о чём не говорила, и растрёпанная девчонка вместе с телефоном занырнула обратно в тёплую кровать.
– Горский… Который час, Горский? – капризно промямлила она.
– Сейчас, сейчас, – приветливый голос отдалился от своей трубки, а Евангелина подавила навязчивый зевок, – Полдвенадцатого уже. Почему сбрасывали, неужели разбудил или не узнали номер? Я же вроде оставлял координаты… – его неприкрытый упрёк не обидел адресата, в миг лишившегося всяких чувств. Ведь временной рубеж обозначил полный крах ранее запланированного мероприятия, неисполнение которого считалось катастрофой. В двенадцать часов по Московскому времени в Шереметьево должна была совершить посадку железная пташка «Люфт Ганза» с ненаглядным страшим братом на борту. И ошеломлённая девушка, включив динамик смартфона и отбросив его на кровать, уже запрыгивала в подготовленную одежду под воображаемый рокот турбин. Сын немецкоподданного за день предусмотрительно просил сестрёнку завести все имеющиеся дома будильники. Так и было сделано. Но то ли андроидное самоуправство смартфона, то ли игривый кот постарался. И теперь ей оставалось надеяться только на задержку рейса или на услуги автогонщика.
– Нет, Горский, вы вовремя. Я как раз совершала утреннюю пробежку вокруг дома и заходила на лишний круг…
– Да‑да, слышу, вы запыхались. Поберегите себя, Евангелина. – усмешка в низком голосе молодого человека заставила девушку сбавить бешеный темп сборов, и она перевела недоумённый взгляд с косметического зеркальца на вещающий из постели телефон. Его звуковые децибелы то и дело вздыбливали шёрстку кота, спрятавшегося за сеточкой хранителя хозяйских снов.
– Спешу напомнить, я следователь Горский из комитета. – собравшаяся за считанные минуты девушка так и застыла перед зеркалом с намотанным на расчёску льняным локоном. – Алло? Евангелина, вы там не споткнулись? Осторожнее, я вижу на вашей спортплощадке больше парковочных мест, чем беговых дорожек. Прошу прощения, что так уж побеспокоил, издержки профессии. Пару месяцев назад мы с вами пересекались на следственном эксперименте с экстрасенсами, помните?
– М‑м… Забудешь такое! – отвечала она с горьковатым сарказмом, пристрастно осматривая через окно свой родной двор с высоты птичьего полёта. На площадке жилого комплекса резвилась детвора, оживлённо сплетничали их мамаши с бабушками, и переливались на солнце те же примелькавшиеся машины. Одним словом, квартал пульсировал ясным весенним деньком, и никакие комитетчики его не омрачали. Не обнаружив у своего подъезда и в окрестностях подозрительного автомобиля, она осторожно присела на кровать рядом с собственным смартфоном, словно бы он являлся тем самым собеседником. – Помню этот театр абсурда, как сейчас. Только вот забыла, чтобы меня там кто‑то опознал, после чего мою скромную персону можно было взять в оперативную разработку.